Волчья дорога (СИ) - Зарубин Александр (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
— Погоди. Жрать, небось, хочешь?
Юнкер кивнул. Анна накинула плащ.
— Тогда жди, спущусь, поговорю насчёт завтрака.
Улыбка сползла с его лица. Вдруг. Вспомнился сегодняшний, грозовой сон. Явственно, до глухого рыка.
— Подожди, — проговорил он, вставая на ноги — одним коротким рывком, — подожди, пойдём вместе.
4-10
Перекресток
В таверне царила тишина. Мёртвая, лишь снизу, из общей залы доносился приглушённый гул. Негромкий, смятый стенами гул, голоса звенят и жужжат словно осы. Анна споткнулась на полушаге, дёрнула юнкера за рукав. Сделала шаг назад, осторожно глянула вниз, в щель, сквозь тёмные балки. Виден был кусок от кухни — угол закопчённого очага, лавка, каменная плита — кривая и грязная. И никого внизу, как вымерло.
— Странно, — подумала Анна вдруг, — в этот час должно быть куда больше народу.
Её тревога передалась юнкеру. Рейнеке огляделся раз, другой. Поморщился, втянул ноздрями чадный воздух.
— Ты когда вчера на разведку бегал — ничего не видел? — спросила его Анна. Осторожно, голос упал до шёпота. Парень задумался. Крепко, до складки на лбу. Видно было — совсем не до того ему было тогда. Как и ей, впрочем.
— Вроде нет, — сказал юнкер наконец, пожав плечами, — служка трактирный куда-то в лес ходил, в остальном ничего.
— Хорошо, — кивнула она ему, улыбнувшись, — пошли, чего стоять.
И поправила на плече украденную в волчьей крепости сумку. Приятным холодом по пальцам — медная, литая застёжка.
Гул в зале затих. Заскрипела лестница под их сапогами. Вниз — десять шагов, десять ступенек, десять быстрых, выверенных точно взглядов из под Анниных длинных ресниц. В зале — народ, сплошь мужики. Один у дверей, высокий, борода торчком, под рукой — старинная, с раструбом, аркебуза. Грубые сапоги и тяжёлая шапка. Должно быть охотник. Ещё трое — за столом. У окон, по одному на каждое. Серые крестьянские тряпки, обвислые шляпы сняты и брошены на стол. Одна с пером. Ножи у каждого, сталь тускло мерцает на поясах. Ещё несколько — у камина. Переговариваются. Их не видно, почти. Это плохо — когда Анна спустится — эти окажутся за их спиной. Трактирщик за стойкой. Вежлив, улыбчив и краснолиц как вчера. Услышал скрип лестницы, поднял голову, увидел их, поздоровался. У него за спиной, прислонённая к стойке стояла здоровая палка, суковатая, что дубина. Рейнеке дёрнул лицом. Рука его напряглась — слегка, но так, что почувствовали Аннины пальцы. Последняя ступенька. Скрипнули под тяжёлым сапогом половицы.
— Доброе утро, любезный, — обратился Рейнеке к трактирщику. Вежливо, с коротким кивком, — как наша лошадь?
— Уже никак, — неприятный хохоток из-за спины. Анна быстро обернулась — смеялся один из тех что стоял у камина. Тоже крестьянин по виду. Вытертые до плеши волосы, сальные глаза. Анна поёжилась. Трактирщик кивнул.
— Боюсь, вам придётся задержаться господа. Надолго.
— С чего бы? — начал кипятиться Рейнеке, но Анна накрыла его руку ладонью. Парень замолк.
— С того, господа хорошие, с того, — кто-то откровенно заржал за спиной. Неприятно, до ужаса, — завидно нам, господин хороший, усю ночь как завидно...
— Рейнеке, ты чем расплатился? — шепнула Анна чуть слышно.
Рейнеке услышал, шепнул ответ, наклонившись к ее уху губами:
— Рейхсталер. В плаще был, за подкладкой, а что?
— Ничего, милый, — ответила Анна, глядя как сужается кольцо.
— Похоже, нас собрались убивать.
Лязгнули подковами сапоги. Кто-то выкрикнул похабную шутку. Из-за спины. Рейнеке зарычал. Голова закружилась. Чуть-чуть. Анна встряхнулась, убирая прядку волос с лица, улыбнулась — прямо в чью-то оскаленную рожу.
— Господа, давайте мы просто уйдём отсюда, — сказала она, сама удивляясь своему спокойствию.
Грязный хохот в ответ. Мужик с ружьём оскалился им в лицо. Криво, с глумливым сочувствием:
— Куда ж ты, детка, по лесу пойдёшь? Здесь волки водятся...
— Вы правы... — ответила Анна прямо в эти оскаленные в похабной улыбке зубы. Помедлила чуть и добавила. Медленно выговаривая слова:
— Вы правы, здесь водятся волки.
Пальцы правой руки нащупали застёжку на сумке. А левая накрыла ладонь Рейнеке. Коснулась подушечками пальцев, замерла, погладила запястье. Нежно.
Знакомый укол.
Они вышли через полчаса. Анна, с закушенной губой, бледная. Глядела во все глаза, изо всех сил стараясь не отворачиваться. Рейнеке — высокий, прямой. Голая грудь — пуговицы на кафтане оторвались с мясом. Парень тряс головой, шептал под нос ругательства и поминутно прикладывался к кувшину с пивом. Набирал мутную жидкость, долго полоскал рот, сплёвывал, оставляя на белом снегу грязные жёлтые полосы. За их спиной остались разгромленная таверна и десяток трупов. Двое — с аккуратными дырками от пуль. Охотник, почти успевший взвести курки и трактирщик, почти успевший обрушить дубину на юнкеру на затылок. Остальные... остальные лучше всего описывались словами "кровавое месиво". На что способен ее "милый ангел" Анна уже видела. В Мольберге, ночью третьего дня. Но тогда было темно, а сейчас день безжалостно высветил все подробности. Анна потрясла головой, закрыла глаза на секунду. Перед глазами — красномордый и его банда, ещё живые. Смеющиеся, оскаленные лица. Завидно им было... Анна поёжилась ещё раз и крепче взяла Рейнеке под руку.
— Я дурак, — шепнул юнкер ей, отбрасывая кувшин, — извини.
Не согласится было сложно. Глупо было бросать на стол монету, ценой в четверть гостиницы. Трактирщик посмотрел на юнкера, прикинул, решил, что один не справится да и послал служку в лес, за подкреплением. Которое и прибыло. Ему и себе на беду. Ладно...
Треск, стук копыт, крики. — Анна обернулась — тот самый трактирный служка удирал со всех ног. Точнее копыт — их с Рейнеке лошади. Анна вскинула ствол, поймала в прицел качающуюся спину в серой рубашке. И, с проклятьем, опустила руку.
— Теперь я дура, — прошептала она. Перезарядить стволы после выстрела Анна напрочь забыла.
— Ладно, живые — значит умнее будем. Впредь. Пошли отсюда, — прошептал юнкер. Анна кивнула. Холодный ветер лизнул по ногам, бросил в лицо снежную крошку. Плечи накрыло неожиданной тяжестью. И теплом.
— Не надо. Опять простудишься.
Прошептала Анна, дёрнув плечом. Юнкер кивнул, развернулся и исчез в проёме двери за спиной. Вынырнул через пару минут обратно. С плащом для себя. Внизу по краю — кровавая полоса.
— Пойдёт, — кивнул он ей. Анна взяла его под руку. Было холодно. Падал снег — мелкой, холодной крупкой. Оседал на плечах, хрустел под ногами, просачивался за воротник — противной до дрожи струйкой.
Конюшня была пуста — других лошадей, кроме угнанной, в хозяйстве не водилось. Уходить пришлось на своих двоих, бросив сани. Позади догорал трактир, плюясь в небо клубами тёмного дыма. Крепкого строения было немного жалко, но надо. Нечего людям знать, что стало с красномордым и его бандой.
"Только очередной охоты на ведьм нам не хватало", — угрюмо думала Анна пробираясь вслед за юнкером через лес. Под ногами — узкая полоса земли, перевитая вся узловатыми корнями. Чёрные лапы елей над головой. Рейнеке шёл впереди, раздвигая перед ней низкие ветки. Парень то и дело оглядывался и втягивал ноздрями воздух. Потом расслабился — должно быть, они уже ушли далеко. Во всяком случае, дыма за спиной больше не видно. Ноги у Анны начали болеть. И промёрзли на снегу насквозь сквозь тонкие подошвы. Рейнеке будто почувствовал, придержал за руку. И лес пошёл чище, светлее — вместо тёмных елей, высокая, прямая сосна. Можно идти не гуськом, а рядом, за руку. А потом Рейнеке скомандовал привал — сразу же, как только нашлась укрытая от ветра полянка. Затрещал хворост, ломаясь в руках юнкера. Щёлкнуло огниво в руках у Анны. Пробежало по ветвям, задымилось, пахнуло теплом робкое пламя. Анна присела, с наслаждением вытянув ноги. На упавший ствол, заботливо подтянутый юнкером к огню поближе.
Рейнеке сел напротив, поворошил палкой огонь. Посмотрел на неё. Долго, мечтательно, улыбка расползлась до ушей. Анна сунулась в сумки — посмотреть, что у них есть с собой. Не так много. Украденная у француза книга, бережно завёрнутая в платок. Аннины пистолеты — те самые, с головой турка на рукоятях. Мелочи, вроде ножа, иголки и шила. Прихвачены Анной, когда убегали из крепости. Отдельно — тряпочка, куда Анна завернула пару медных крейцеров, снятых с оглушённого кроата..
