Трон Знания. Книга 4 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Не надо плакать. Ни один мужчина не стóит твоих слёз.
— Мне бы услышать его, увидеть одним глазком, и я уеду.
До поздней ночи Малика просидела с Галисией, слушая её всхлипы и гладя её по спине. Уже изрядно устав от слёз, поручила Хатме проводить гостью до Приюта Теней.
Оставшись одна, Малика взяла бутылку с фруктовым напитком и уселась на ступенях террасы. От непривычной тишины и чистого воздуха без примеси благовоний кружилась голова. Потягивая сок прямо из горлышка, Малика смотрела на восток, ожидая, когда поблекнут звёзды и небо покроется позолотой.
Послышались голоса. Кто-то шёл из глубины сада в сторону дворца. Видимо, у Иштара тоже были гости, и они встречали новый год на лоне природы. Хёск говорил, что в саду есть озеро. Голоса удалялись, приближались, и наконец затихли.
Малика поставила бутылку и потянулась. Мысли стали лёгкими, светлыми. Переживания исчезли. Воспоминания о слёзах Галисии улетучились. Всё-таки воздух Ракшады имеет волшебную силу. Или в предвкушении поездки домой рассудок решил распрощаться с хламом, собравшимся за полгода.
— Пьёшь.
Вздрогнув от неожиданности, Малика опустила руки и посмотрела на Иштара, стоявшего возле лестницы:
— Пью.
— Одна.
Малика пожала плечами:
— А никого больше нет.
Иштар сел рядом с ней и взял бутылку:
— Ты всё выпила.
— Там чуть-чуть осталось.
Иштар наклонился и заглянул ей в лицо:
— Да ты пьяная!
— От чего? От сока?
— А ну, встань.
— Ещё чего! — возмутилась Малика. — Это моя лестница. Я тебя не звала.
Иштар кивком указал на светящиеся окна:
— Я пришёл на свет маяка.
— Маяк для проходящих мимо судов.
— Какая ты умная.
Малика качнулась и с ужасом поняла, что не может подняться. Голова оставалась ясной, а тело не слушалось.
— Ты меня напоил.
— Я только что пришёл.
— Ты знал, что я не буду пить вино, и подсунул мне сок, который на самом деле вино.
— Молодое вино.
Малика прижала руку ко рту:
— Меня сейчас вырвет.
— Не смей! На мне новые сапоги.
Малика приподнялась и вновь плюхнулась на ступени.
— Сиди, сейчас пройдёт. — Иштар обнял её за плечи одной рукой, второй рукой обхватил её подбородок. — Дыши глубже.
Малика посмотрела в его светящиеся глаза: он тоже пьян.
— Открой рот и дыши глубже, — сказал Иштар и перевёл взгляд на её губы.
— Если поцелуешь, я тебя укушу.
— Смелое заявление.
— Я пьяная. Я смогу.
Иштар усмехнулся и убрал руку с подбородка:
— Как встретили новый год?
— Как видишь.
— Вижу, что хорошо встретили.
Малика кивнула:
— А ты?
— Весело. Надо будет показать тебе озеро.
— Я завтра уезжаю.
Иштар вздёрнул брови:
— Да ну! На чём?
— На корабле.
— Все корабли в гавани. Или ты собралась ехать на сторожевом катере?
— Нет, на катере я не хочу.
— Это хорошо. Можешь несколько дней заниматься, чем хочешь.
— Чем?
— Чем хочешь, — повторил Иштар, глядя на Малику с улыбкой.
— Я ничем не хочу заниматься. — Внезапно мелькнула шальная мысль. — Ты можешь дать мне денег?
— Зачем?
— Хочу купить тебе подарок.
— За мои деньги?
Малика потёрла лоб:
— Не подскажешь, где в городе разрешено просить подаяние?
— Выпрашивать у людей деньги запрещено.
— Тогда мне придётся кого-то ограбить.
— Что ты хочешь купить? Я очень привередливый.
Малика прокашлялась:
— Кубару.
Повернувшись к ней всем телом, Иштар недоумённо свёл брови:
— Кубару? Я не ослышался?
— Не ослышался.
— Я ни от кого не принимаю подношений.
— Это хорошо. Я буду первой. У тебя есть предпочтения?
Иштар почесал пальцем переносицу:
— Нет.
— Вообще никаких? Такого не может быть! Какие тебе нравятся девушки? Тёмнокожие или светленькие?
— Мне всё равно.
— А говорил, что привередливый.
— Эльямин… купи мне кружку. Обычную солдатскую кружку. Поставь столик на террасе, зажги свечи, приготовь горячее вино со специями и пригласи меня в гости. Это будет самый лучший подарок.
— Вино ты выпьешь, кружку выбросишь, и что останется на память? Я подарю тебе самую красивую кубару.
Качнув головой, Иштар посмотрел по сторонам:
— Как хочешь. Завтра Хёск принесёт тебе чек. Сумму впишешь сама.
— Два чека. Вдруг я и себе захочу что-то купить.
— Хёск принесёт чековую книжку.
Малика вцепилась себе в колени:
— Можно эти дни Самааш поживёт у меня?
— Ей плохо у матери?
— Ей нужен свежий воздух, а здесь она сможет сидеть возле открытой двери.
— Женщина не должна интересоваться тем, что делается за стенами дома.
— Она не интересуется. Она будет просто дышать.
— А потом ты перетащишь к себе мать-хранительницу?
— Не перетащу. Честное слово. Она даже приходить к нам не будет.
— Хорошо. Но чтобы на террасе я её не видел.
— Не увидишь. — Малика поёрзала. — Можно тебя спросить?
— Ты только и делаешь, что спрашиваешь, — сказал Иштар, заметно трезвея от её просьб.
— Почему Марош избивал жену?
— Он больной человек.
— Иштар… Я знаю, есть причина.
— Месть.
— Кому?
— Это уже второй вопрос.
— Я надеялась на развёрнутый ответ. Кому он мстил?
— Системе. — Иштар поднялся. — У меня сегодня тяжёлый день. Надо выспаться. — И сбежал с лестницы.
— Ты отдашь её больному человеку? — крикнула Малика ему в спину.
— Слишком много вопросов.
— Можно, чтобы в городе меня сопровождали мои стражи?
— Можно.
Малика откинулась на ступени и уставилась в светлеющее небо. Если всё получится, как она задумала — её совесть будет чиста.
Часть 31
***
Дом Альхары, украшенный лепниной, с большими витражными окнами и с флюгером на ломаной крыше, находился в трёх кварталах от дворца хазира. Внимание привлекали открытая рама на втором этаже и плотная кремовая занавесь — непривычное для Ракшады убранство окна.
Малика нажала на кнопку звонка и опустила голову. Дверь распахнулась — и Малика с недоумением уставилась на сапоги цвета рыжего пламени.
— Шабира? — прозвучал удивлённый голос. — Что-то случилось?
— Слава Богу… — прошептала она и обняла Альхару.
Его мышцы напряглись, на шее выперли жилы.
— Камень с души… Я думала, ты гниёшь в тюрьме. — Малика выпустила ракшада из объятий. — Прости. Это всё нервы.
Какое-то время они стояли в прихожей, не зная, как себя вести и что говорить. Не привыкший к подобному поведению женщин, Альхара испытывал неловкость. А Малика с жадностью смотрела в глаза цвета гнилой вишни и корила себя за то, что не пришла сюда раньше.
Наконец хозяин дома нарушил молчание:
— Зайдёшь?
Малика кивнула и последовала за Альхарой:
— Почему не приходил?
— Мне нельзя бывать во дворце, пока с меня не снимут судимость.
Ах, вот оно что… Его всё-таки осудили…
Малика ступила в гостиную и до боли закусила губу. Обстановка напомнила ей кабинет Адэра: дубовый паркет, люстра из маншеровского стекла, мебель, обитая кожей, бархатные шторы. Не хватало рабочего стола, камина и Парня, растянувшегося возле горки поленьев.
— Сок, вода, чай? — спросил Альхара и указал на кресло.
— Нет, ничего не надо. — Малика опустилась на мягкое сиденье, погладила прохладные подлокотники. — Ты оградил меня от нападок Шедара, а я не успела тебя поблагодарить.
— Его можно было понять. Ты за минуту нарушила несколько правил. Не будь ты шабирой, я бы пальцем не пошевелил.
Малика по старой привычке поискала несуществующую пуговицу на манжете рукава:
— Надеюсь, ты не сильно из-за меня пострадал?
Альхара присел на подлокотник дивана, скрестил руки на груди:
— Когда ты уезжаешь?
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Ты не знаешь, как в Ракшаде добиваются покорности?
