Семена Распада. Том I (СИ) - Никольский Олег (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗
«Нет! Не может быть! Это не сознание! Я! Я сам! Здесь! В ловушке!» — отрывисто думал ведун, ощупывая себя, чтобы ещё раз убедиться в том, что это действительно происходит на самом деле.
— Zerch! — выругался он, и огляделся.
Бесконечно ровная площадь из ильтимита, и ничего больше, разве что… где-то вдалеке он заметил плотную фигуру чародея. И через мгновение, разделяющее их огромное расстояние, само собой сократилось до пары десятков шагов.
— Удивительно, не правда ли?! Я слышал об этом, но никогда не мог по-настоящему поверить, и вот теперь я сам… а ладно, к чему слова? Сразимся, обберит?!
«Всё обман! Ловушка! Мы пленники и погибнем здесь!» — хотелось закричать Кейнису, но неожиданно для себя он согласно кивнул.
— Вот и хорошо. Но я так понимаю, у тебя нет ни кольца, ни посоха, ни какого-либо другого предмета с камнями, поэтому, чтобы хоть частично уравновесить силы, я тоже избавлюсь от кое-каких принадлежностей, — с этими словами, он отстегнул пояс с мечом и одно за другим стянул алмазные кольца. — Теперь приступим!
Первый удар не заставил себя долго ждать, сцепив толстые пальцы, Стеврос резко вытянул руки, произнеся одно единственное слово: «Eyt!». Сияющий луч нестерпимо яркого света мгновенно рассёк пространство на две равные части, не разогнав, однако, холодной тьмы ильтимита. Так бы поединок и закончился не начавшись, если бы ведун за мгновение до этого не отпрыгнул в сторону.
— Kzekun! — на бегу выкрикнул он, выбрасывая руку. Искра, переливаясь янтарём и зеленью, ударила чародея прямо в грудь и… разлетевшись на сотни маленьких искорок, потухла.
— Це-це-це… слабовато, — не скрывая презрения, проговорил норинец, и за его словами тут же последовали два выброса чистого Ivey.
Первый из них Кейнис принял достойно, еле удержавшись на ногах, и в попытке увернуться от второго был сбит и проволочён по доске.
«Боль настоящая, значит, смерть тоже? — подумал он, прикрываясь от нескончаемых потоков Ivey. — Зря! Мне здесь не победить! Нет жизни, только мёртвый камень!»
— Что и требовалось доказать, ты проиграл, притом мне даже заклинаний использовать почти не довелось, — довольно проговорил чародей, ухмыляясь, и это вызвало в душе ведуна острую вспышку гнева.
— Jita Kolhis! — выкрикнул он, разбрасывая руки, клубы Ivey, срывающиеся с его пальцев синеватым туманом, начали изменяться, принимая обличие. И через мгновения целая стая колхисов — быстрокрылых хищных птиц, понеслась к норинцу с яростным клёкотом. То были призраки когда-то умерших, вызванные ныне из Тонкого Мира.
Теперь ругательствами был вынужден разразиться чародей, закрывающий лицо руками, пока призрачные птицы кружили вокруг, норовя отщипнуть кусок от его плотного тела.
— Limerto! — гневно возопил Стеврос, вспышкой белого света мгновенно испепеляя колхисов. Его одежда была изодрана, широкие рукава свисали лохмотьями, на лице и руках алели глубокие порезы, глаза пылали злобой.
Но и Кейнис уже изготовился. Пока птицы отвлекали норинца, он творил колдовство иного рода. Древние ведунские чары, наполняющие тело силой зверя, дарующие быстроту и… кровожадную неистовую ярость! Обберит изменился, даже внешне обретя сходство с хищником: удлинились и порыжели волосы, и без того жёлтые его глаза сменились звериными зерцалами, пальцы вытянулись острыми почти не изогнутыми когтями.
Теперь он видел, слышал и чувствовал во сто крат острее, чем прежде. Кровь бурлила, бешено стучало сердце, грозя выпрыгнуть из груди.
Зарычав, он устремился к Стевросу, с единственным затмившим всё желанием — убить! Прыжок, взмах увенчанной когтями лапы, и…
— Sentero, — негромко проговорил норинец, складывая на груди пухленькие ручки. И вспыхнувшие потоки Ivey окружили его тело солнечным доспехом.
Удар! Ivey vo Lime сработал безотказно, и зверь-обберит отлетел, оглушённый и опалённый, с глухим стуком рухнув на камень игровой доски. С немой яростью он попытался подняться, но попытка была мгновенно пресечена тяжёлым сапогом чародея.
— Замечательно, — с широкой улыбкой изрёк тот. — В какой-то миг я даже испугался, лишь на миг, но… в общем, спасибо за бой и до встречи.
Сложив пальцы пучком, Стеврос произнёс заклинание, и жгучий свет вонзился Кейнису прямиком в сердце.
Интерлюдия IV. Проигравший битву
Песок вздымался под копытами призрачных коней — это мчались по барханам пустыни одиннадцать её покровителей во главе с ненасытным Саркарисом. Вслед их бледным теням яростно дул суховей и готовилась разразиться пыльная буря.
«Как не вовремя», — раздражённо подумал асдэ Джарруд, молодой наследник Новой Ольтрии, вглядываясь в небосклон, затянутый серыми тучами.
— Владыка, вражьему войску пески не помеха. Если мы сейчас не отступим, то они пожрут нас, — обратился к нему старый тысячник, выигравший не один десяток битв. Хмурое морщинистое лицо воина наискось пересекал шрам от острой сабли Песчаного Шаха.
— Ты прав, Генже, — проговорил наследник, привыкший с уважением относиться к мнению старших. — А что скажете вы, Парве, Джакар?
Два других тысячника не столь опытные, но тоже не единожды водившие войска в битву, согласно кивнули, молчаливо ожидая изъявления воли венценосного юноши.
Джарруд медлил. В его душе едким дымом клубилось смятение: страх совершить ошибку боролся с упоительным осознанием власти. Всё же он был слишком молод для той ответственности, что возложил на его голову великомудрый родитель.
— Слушайте же мой приказ, благородные гехэры! — наконец решился высказаться он, назвав тысячников их придворным титулом. — Отступать мы не станем, негоже сынам Новой Ольтрии подставлять спины под вражьи клинки. Мы переместим войска на восток, прочь от сердца пустыни. А после назначим Песчаному Шаху бой у Красных Барханов.
Его звонкий мальчишеский голос не дрогнул, произнося эти роковые, возможно, слова. Тысячники посмотрели на наследника с искренней приязнью, выражая взглядами уважение к его решимости. Рано поседевший Парве несколько раз кивнул, одобряя волю асдэ. Гехэр Джакар, носящий чёрный кушак — знак силы и мужества, приложил к сердцу сжатый кулак. А старый Генже благословил шахского сына именем Саркариса.
Казалось, что песок навеки окрасился когда-то пролитой кровью. На самом же деле почва здесь изобиловала рудами кровавого металла, из-за которого барханы и прозвали Красными. А ещё существовало предание, дескать, в старину здесь принесла себя в жертву тысяча праведных, дабы умилостивить гнев Саркариса. Впрочем, что бы ни говорили легенды, сегодня этим пескам действительно предстояло сполна насытиться кровью.
Войско Джарруда встало с северной стороны, где горбы барханов сменялись необозримой песчаной гладью. Середину заняла щитоносная пехота, казавшаяся неразрушимым монолитом. Слева и справа от неё растянулись двумя полумесяцами йэрда — знаменитые конные лучники. Готовясь к сражению, они вынимали из саадаков обмотанные мягким войлоком пучки стрел, наконечники которых изготовлялись из необычайно прочного ольтрийского стекла.
Глаза наследника горели восторгом предвкушения, пальцы лихорадочно мяли конскую уздечку. Белый мерин беспокойно топтался на месте, мотая гривастой головой — волнение хозяина передалось и ему.
К этому времени буря уже улеглась, и высокое небо вновь радовало глаз лазурной синевой. Солнце освещало лица дерзких и храбрых людей, неустанно готовых доказывать своё право на свободу и процветание.
Никто из воинов Новой Ольтрии не ведал страха, ожидая битвы: враг был знаком и привычен, а средства борьбы с ним отточены до безупречности. Мудрые тысячники предсказывали ход сражения задолго до его начала, а потому не имели ни малейшего сомнения в победе.
Исторически сложилось так, что воины обоих враждующих народов предпочитали вести бой верхом на лошадях. В Новой Ольтрии выше всего ценилось искусство конного лучника, а вот налётчики из Старой стрельбу презирали, полагаясь лишь на верные сабли. И долгое время подобное разделение традиций позволяло Песчаным Шахам одерживать верх, однако те времена минули. И теперь гехэры Стеклянного Шаха нашли средство для борьбы с конными ордами, коим стала прекрасно вооружённая и вышколенная пехота.
