Долина каменных трав (СИ) - Прягин Владимир (книги полностью .txt) 📗
— Я не нуждаюсь в нём. Моё отношение к тебе неизменно, как течение реки.
— Не перебивай меня. И прибереги свои сомнительные метафоры. Мне нужно от тебя лишь одно короткое слово — выбери его правильно, если не хочешь, чтобы мы расстались врагами. Итак, повторяю вопрос. Ты идёшь со мной?
— Нет.
Лицо его искажается яростью, он стискивает рукоятку кинжала. Русалка, отступив на шаг, одевается в броню из воды. Гость молчит несколько мгновений, потом бросает:
— Ты сделала выбор — и очень скоро поймёшь, чем он для тебя обернётся. Точнее, для всей канавы, в которой вы обитаете.
От разворачивается и быстро шагает прочь, к небольшому каменному вкраплению посреди травы, которая покрывает покатый берег. Спустя несколько секунд тёмный силуэт гостя странным образом исчезает на фоне светлого камня.
И появляется за много вёрст от реки.
Владения колдуна — серовато-бурый скальный массив, почти лишённый растительности. Скалы эти громоздятся у моря, в западной оконечности острова. Воздух над ними неподвижен и холоден, несмотря на царящее вокруг лето.
Один из утёсов — выше других; он похож на башню. Колдун возникает рядом, будто пририсовывается к пейзажу коротким взмахом незримой кисти. Его приветствуют приближённые. Один из них почтительно спрашивает:
— Вы узнали ответ, хозяин?
— Он меня не устроил.
— Прискорбная новость. Но я уверен — у вас уже есть решение.
— Да. Накажем их, не откладывая. Готовьтесь, мы выдвигаемся.
Приближённые переглядываются. На их лицах — неуверенность, страх.
— Позвольте вопрос, хозяин?
— Я знаю, о чём ты хочешь спросить. Но давай, произнеси это вслух.
— Мы не сомневаемся в вас, однако… Не следует ли нам проявить терпение? Провести подготовку более тщательно? Наши резервы всё ещё ограничены, а русалки очень сильны…
Колдун растягивает губы в усмешке:
— Почему же ты замолк? Продолжай. Как долго, по-твоему, нам нужно ещё готовиться?
— Две-три недели. Месяц…
— А почему тогда не полгода? Не год? Не десяток лет? Впрочем, я рад, что ты не смолчал. Теперь мои подозрения окончательно подтвердились. Ты — жалкий трусливый пёс, прибившийся ко мне для того, чтобы иметь дармовую кость на обед. Стать верным по-настоящему ты так и не смог.
— Хозяин, это неправда! Я — ваш преданнейший слуга…
— Ты обвиняешь меня во лжи?
— Нет! Конечно, нет! Я всего лишь…
Колдун выхватывает кинжал, и тот превращается в боевую секиру; сверкает стальное лезвие. Вассал в панике делает шаг назад, но ему уже не спастись. Удар — и тело рассыпается белой каменной крошкой.
В мертвенной тишине колдун чеканит слова:
— Речные твари сдохнут ещё до захода солнца. Те из вас, кто сомневается в этом, сдохнут прямо сейчас. Кому это непонятно?
Молчание прерывает седой крепыш в кожаном доспехе:
— Мы с вами, хозяин, как и всегда. Вы перебросите нас прямо к реке?
— Нет. Русалки наверняка поставили щит. Седлайте коней.
Покинув своё прибежище в скалах, всадники пересекают равнину. Отряд невелик — две сотни клинков, но ощущение хмурой тяжёлой силы висит над ним подобно грозовой туче; земля гудит под копытами. Колдун скачет во главе, молчаливый и сосредоточенно-злой.
Чары подхлёстывают коней, и те мчатся быстрее птицы.
Скоро отряд достигнет реки.
Русалки чувствуют его приближение.
Река изнутри — совсем не такая, как видят её обычные люди с берега. Черпая колдовские силы из водной толщи, ведьмы перекроили пространство внутри неё, расчистили себе место для жизни.
В светлице с текуче-прозрачным сводом стоит шатенка, отказавшая колдуну. Упрямо насупив брови, она говорит пожилой наставнице:
— Я не могла иначе. Ты же видишь, Старшая, он безумен и полон злобы…
— Да, он терпеть не может наше речное племя — но лично к тебе испытывал интерес. Ты могла бы удержать его у черты.
— Неужели ты сама в это веришь? В лучшем случае, я стала бы для него красивой игрушкой. А натешившись, он всё равно попытался бы сделать меня орудием для укрепления своей власти — вот что его интересует по-настоящему…
— В любом случае, гадать поздно. Его нелюбовь к нам теперь превратилась в ненависть. Он снова идёт сюда — и уже не в качестве гостя.
— Я знаю, ты считаешь меня бессовестной эгоисткой. Наверное, я и правда плохая, избалованная, испорченная… Но я не чувствую раскаяния, понимаешь?! Я просто не могу представить себя рядом с этим монстром! Пойди я с ним — и через день-другой полезла бы в петлю… Ах, Старшая, ты мудрее всех нас — так объясни же мне, почему всё настолько сложно и муторно?
Молодая русалка почти кричит; наставница с тяжким вздохом опускается в кресло. Солнечные лучи преломляются сквозь спокойно-мягкие волны, рассеиваясь по комнате.
— Всё сложно из-за того, — произносит Старшая, — что мы, несмотря на наше могущество, по-прежнему остаёмся людьми. Да, девочка, людьми — будь мы хоть трижды речные ведьмы. В этом состоит наша слабость, но и наше спасение тоже…
— Я тебя не понимаю, прости…
— И ненавидящий нас колдун — тоже лишь человек. Беда в том, что избыток силы губит его, вымораживает разум и чувства… У нас такое тоже бывает — пока что, к счастью, в менее уродливых формах… Вообще, я всё чаще думаю, что колдовство в этом мире разлито чересчур щедро, мы оказались попросту не готовы к таким подаркам… Равновесие между водой и льдом, между страстью и камнем перестаёт работать, если основывается только на силе… Чтобы удержаться на краю пропасти, нужно нечто совсем иное…
Голос её слабеет, слова даются с трудом. Шатенка спрашивает испуганно:
— Что с тобой? Тебе плохо?
— Он совсем близко… Тяжесть давит, я не могу её выносить… Впрочем, это неважно — всё равно от меня ничего уже не зависит, я стара и почти бессильна… Мне надо отдохнуть… А ты ступай, тебя ждут…
Глаза наставницы закрываются. Шатенка покидает светлицу и выходит в обширный зал, где собрались другие русалки. Спрашивает:
— Сколько осталось времени?
— Несколько минут, — отвечает высокая, хищно-грациозная ведьма. — Мы готовы — устроим ему достойный приём. Не знаю, на что он вообще рассчитывает с этим своим набегом. Здесь — наши владения, а он — чужак…
Появляется с докладом разведчица:
— Госпожа, враг действует странно. Он направляется не прямо сюда, а в другую точку на берегу. За излучиной, выше по течению.
— Так… — шатенка на миг задумывается. — Там самый каменистый участок…
— Верно, — соглашается высокая ведьма. — Но это ничего не меняет. Возле реки его не спасут никакие камни.
— И всё-таки мне это не нравится… Этот безумец грозил последствиями не только мне лично, но и «всей канаве»… Так он сказал…
— Мы не дадим ему даже плюнуть в воду, юная госпожа. Остановим ещё на подступах.
— Да, ты права. Выходим ему навстречу.
Берег в том месте, где ведьмы появляются из воды, выглядит неприветливо и чем-то напоминает владения колдуна. Трава растёт не сплошным ковром, а куцыми островками; виднеются каменные проплешины.
Над берегом бродит ветер; птичьи крики звучат тревожно.
Конный отряд появляется в поле зрения. Русалки в своих текучих доспехах преграждают ему дорогу.
— Заблудился, колдун?
Шатенка, задавая вопрос, не повышает голос, но её слышат все, кто собрался на берегу. Враг отвечает:
— Я прибыл, куда мне нужно.
— Даже не пытайся лезть в драку. Здесь, у воды, любая из нас стоит десятерых твоих всадников.
— Да, — подтверждает колдун спокойно, — мои люди не смогут дать настоящий бой. Они послужат мне иным способом.
За его спиной поднимается лёгкий ропот. Всадники переглядываются с хмурым недоумением. Колдун неторопливо спешивается и оборачивается к ним:
— Вы сохранили верность, я буду это помнить. Но по отдельности вы слишком слабы, и у меня не остаётся выбора. Ваша служба окончена.
Держа древко секиры вертикально, как посох, он с размаху вгоняет в землю остриё стального лезвия-полумесяца. Короткая дрожь сотрясает берег. Люди, верные колдуну, и кони под ними застывают как вкопанные; их взгляды гаснут, тела пропитываются безжизненно-твёрдой тяжестью.
