Сияй, Бореалис! Лоскутки (СИ) - "Liz Elzard" (читать полную версию книги .TXT) 📗
— Ну бывай, Лирет, — сказал только он.
Девушка ещё долго смотрела ему вслед.
***
Военная форма барьерщиков была песочного цвета. Каждому выдавали одинаковый комплект формы максимального размера, а специальные прилагаемые печати давали возможность подогнать одежду под свои габариты. Старую одежду сгружали в мешки: выкидывали всё лишнее, даже мобильные телефоны. Новобранцев расселили по казармам. К слову, разделения на мужской и женский корпуса не было. Под одной крышей ютились и парни, и девушки, кто-то даже соседствовал в районе одной двухъярусной кровати. Благо, время похода в душ было разное, и Лирет заметила, что девушек и женщин гораздо меньше.
От скрипки потребовали избавиться. Даже пытались вырвать из рук и сломать к чёрту, объясняя всё тем, что с футляром за спиной неудобно бегать. Это мало убедило девушку. Она давала отпор, ревностно убеждая, что с этим футляром она бегала больше десяти лет и ещё не так сможет. Когда аргументы утратили свою действенность, а лейтенант всё-таки выдрал из её рук футляр, Лирет нещадно вцепилась зубами в его руку, отвоевав свой талисман. Так и борются за свою мечту — вцепившись в неё зубами. Тем же вечером девушка в качестве наказания драила полы, делала отжимания, а затем бежала несколько кругов вокруг казарм — всё это с футляром за спиной. Гордость взяла своё. Талисман разрешили оставить только при условии, что он всегда будет с собой. Мышцы изнывали от боли, но вскоре эти нагрузки стали смехотворными.
Соседом по кровати оказался парень примерно того же возраста и, как ни странно, такого же худощавого телосложения и невысокого роста. Гарин Амута отличался крайней степенью болтливости, что было присуще всем людям с телепатическими наклонностями. Он умел разнюхивать информацию и тотчас распространять её, но больше всего делился только с Лирет. Знал кто, что и откуда, зачем, куда и почему, но при этом его основной веткой была всё же барьерная магия. Ещё парень признался, что его прадеды были сильными эманатами, и в какой-то степени он обладал и их талантами. Пока что девушка обнаружила в нём только талант к болтовне и воровству сосисок из продуктового склада. Аппетит у Гарина был зверский, несмотря на худобу, а в столовой, по его мнению, кормили мало. Он был кривозубый и шепелявил, представлял собой среднестатистического соликанца, только поступившего в колледж, и ничем выдающимся не отличался. Дружба с ним получилась чисто спонтанной и то потому, что Лирет было интересно знать, что её ждёт, а об это мог поведать ей только Гарин.
С началом курсов молодого бойца каждое утро сопровождалось жёсткими тренировками. Подготовка шла интенсивно, и через несколько дней уже напрочь исчезали мысли кроме желания лечь спать. Научили пользоваться оружием, создавать барьерные нательные печати, ставить барьеры на местности и латать искажённые. Затем рассказали, с каким противником придётся иметь дело и как применять освоенные навыки на практике. Лирет научилась создавать неплохие взрывные ловушки. Задачей барьерщиков были мелкие демоны. Для практики нескольких из них отловили, и тогда девушка впервые в жизни увидела этих тварей вблизи. До ужаса уродливые создания с сотней острых зубов в пасти, рогатые и с чёрной лоснящейся кожей-чешуёй. Некоторые относились к парнокопытным, у некоторых были рога, а кто-то выглядел антропоморфно и мог сойти за очень уродливого бомжа. Цирк настоящих чудищ. От увиденного воочию кошмара Лирет позабыла всё, чему их научили, и едва ли была не сожрана заживо на первой же тренировке. Кто-то из её отряда подоспел и взорвал зубоскалящего демона — только разлетелись в стороны кровавые ошмётки. После этого девушка не то чтобы не могла есть, она даже не сразу смогла заснуть. Эти недели были направлены на то, чтобы вдолбить новым бойцам их истинное предназначение и закалить дух. Со временем демоны уже не казались такими жуткими, а их разлетающиеся во все стороны внутренности стали обычным делом, как и создание ловушек для них. Тело мучительно привыкало к климату, а душа покрывалась льдом. Несколько дней Лирет пришлось выполнять тренировочные задания с ознобом и насморком, а потом валиться с ног до следующего подъёма. Мышцы деревенели, лицо осунулось. Девушка даже и не знала, как теперь выглядит. Да и это быстро перестало быть важным, когда единственной целью было выжить среди всего кошмара.
— Говорят, есть ещё крупнее демоны, — рассказывал Гарин. — Тихоходы — размером с дом и жрут всех, кто им не нравится, но двигаются тихо, поэтому и тихоходы. С такими только големы бьются. А представь, как оно будет, если тихоход нападёт на город? Всех сожрёт. Мы для него деликатес.
— Ты бы тоже всех сожрал, если бы был тихоходом, — усмехнулась Лирет.
Её голос стал хриплым.
— Верняк, — хохотнул парень. — И воровал бы для этого людей из их домов.
Спустя недели подготовок новобранцев отправили в северо-западный фронт, лагеря которого разместились у стен города-крепости. Её название звучало угрожающе даже из уст маленькой девочки — Гвальтзард, и, скорее всего, тот, кто давал такое название, страдал астмой. Само место обозначилось на карте как Китовьи Берега, которые пролегали вдоль северного залива, очерчивающего границу Лума и Бореаля. Жителей Гвальтзарда давно эвакуировали, и теперь это была оборонительная точка. Здесь царила крайне удручающая атмосфера, пахло дымом, всюду попадались раненые солдаты. Над головой висело неподвижное серое небо и будто давило изо всех сторон. Ни с того ни с сего к Лирет вернулся былой страх, который, казалось бы, давно остыл, затвердел и остался камнем.
После прибытия в лагерь, новобранцам велели ожидать дальнейших распоряжений. Никаких нападений за это время не совершалось, зато выпала возможность осмотреться и освоиться на новой местности. Невзрачный северный пейзаж раскинулся до самого горизонта, постоянно дул холодный ветер, от которого стыли кости. И тут, и там суетились солдаты — готовились к новому нападению демонов. Подозрение вызывало то, что новобранцев ничем не запрягали.
Как-то раз Лирет забрела к големным ангарам. Она не стала подходить близко и только издалека разглядывала боевых големов. Они были в три раза крупней спортивных и, как говорил Гарин, рассчитывались на ближний бой как раз с теми тихоходами. Девушка не стала даже пытаться вообразить, как выглядят гигантские твари. Возле механических воинов маячили их пилоты. Барьерщиков в форме песочного цвета там не наблюдалось, зато Лирет нашла Шинана. Очки он, видимо, всё-таки разбил и теперь был одет в форму в тёмных тонах с нашивками и эмблемами. На широкой груди блестел жетон. Приметив высокого товарища издалека, девушка оживилась и радостно бросилась за ним.
— Шинан! — Лирет догнала его и ухватила за руку. — А я думала, что не увижу тебя.
Парень медленно обернулся, ничего не ответив. Он полоснул девушку таким взглядом, что у той всё внутри разом сжалось.
— Ты как разговариваешь с капитаном? — процедил Шинан, недобро взирая свысока. — Сопля.
Внезапно по руке пробежался электрический заряд. Лирет вскрикнула, пытаясь разжать руку. Несколько секунд её тормошило от тока, затем резко отбросило назад. Придя в себя, девушка лишь обескуражено проводила солдата взглядом. Что произошло с Шинаном?
Впрочем, позже Гарин всё объяснил.
— Да, нужно быть без мозгов, чтобы соваться к големщикам, — покачал головой тот. — Они же элита армии и понятное дело, что они круче и будут шпынять тех, кто им не ровня. Пилоты големов даже живут отдельно и не в каком-нибудь промозглом лагере, а в штаб-квартире в Гвальтзарде. То есть им не нужно жить в казармах, у каждого пилота своя комната, ну и питаются они, соответственно, лучше. Эманаты, видишь ли, считаются самыми ценными воинами. Завидую этим высокомерным ублюдкам.
— Мне неинтересно, где они живут и что едят, я больше хочу понять, что произошло с Шинаном, — бормотала Лирет, обрабатывая полученные ожоги.
— Эманатов жёстко обучают — может, парню в голову дало?
