Эссенция пустоты (СИ) - Харт Хелег (читать книги без сокращений .TXT) 📗
Воины, сопровождавшие обоз, вели себя иначе: хмурые и собранные, они редко отвлекались на разговоры и внимательно следили за обстановкой. Их же задачей, очевидно, было не допустить паники и раздора, потому что стоило где-либо возникнуть спору, как там сразу же появлялся человек в доспехах и несколькими рублеными фразами наводил порядок.
На одном из привалов Рэн разговорился с предводителем их отряда, Катуром. Тот был чистокровным кочевником и плохо говорил на Локуэле, но оказался дружелюбным малым. Пуэри спросил его, откуда и как давно идёт обоз, и тот ответил, что известие о надвигающейся орде застало их к северу от Узкого залива ровно неделю назад. Большинство мужчин из его рода присоединились к войску, отправившемуся на перехват отродьям, а остальные должны были доставить женщин и детей в Нанторакку.
Воин сетовал, что роду пришлось отпустить почти весь скот, потому что стада замедлили бы обоз, и теперь, если всё закончится хорошо, его семье придётся где-то искать им замену, чтобы не умереть с голоду. «В другое время, — сказал он, — любой род поделился бы с нами несколькими головами. Да только беда всех обокрала». Ещё он рассказал, что сначала их обоз был в три раза меньше, но почти каждый день к нему присоединялись другие беженцы. Они брали с собой всех, без исключения. «Сегодня бросишь незнакомца в степи, а завтра он бросит тебя в пустыне» — такова была логика Катура.
На вопрос, надеется ли он пережить это нашествие, мужчина отмолчался.
В отличие от Рэна, старавшегося меньше говорить и больше наблюдать, Хелия в пути откровенно развлекалась. Уже на второй день она перезнакомилась с половиной обоза. Пиратка умудрялась находить общий язык даже с теми, кто не владел ни одним языком, которым владела она. Создавалось впечатление, что творящийся в мире хаос её ничуть не касался. Сейчас она учится играть на теорбе, через минуту плетёт корзины с другими женщинами, а ещё через десять минут учит детей моряцкой игре в кости, умудряясь общаться с ними на равных. Пуэри поначалу удивлялся такой безудержной энергии и любознательности, но потом понял, что и это поведение вызвано внутренними метаниями девушки. Она не знала, доживёт ли до завтра, и старалась с пользой провести каждое мгновение.
К середине третьего дня там, куда вёл беженцев тракт, показался белёсый дым. Поначалу люди забеспокоились, но Катур с помощниками уверенно двигался дальше. Лишь к вечеру стало ясно, что источником дыма были костры. Тысячи людей разбили лагеря у стен города, в закатных лучах похожего на огромное оранжевое пятно.
— Ой-ёй! — выдохнула Хелия, вновь возникшая рядом с Рэном. — Много-то как! А разве внутри не безопаснее?
— Боюсь, внутри закончилось место, — ответил Колт, перебирая в руке чётки.
Хальсет в подтверждение слов спутника мрачно кивнул.
Священник оказался прав. Как только обоз приблизился к стоянкам, навстречу ему выехал отряд воинов, и движение прекратилось. Выехавший вперёд пожилой мужчина о чём-то коротко переговорил с Катуром, и тот отдал своим людям приказ съезжать с дороги.
— Нас тоже завернули, — констатировал рыцарь, наблюдая, как встречающие вместе с Катуром удаляются к городским воротам. — Интересно, они впустят всех, когда начнётся резня?
— Даже если впустят, толку немного, — подала голос гадалка.
Ответом ей были лишь мрачные недружелюбные взгляды.
Обоз проехал вдоль границы лагерей и остановился в месте, наименее удалённом от ворот — примерно в двухстах саженях. Люди несколько расслабились, почувствовав себя в безопасности рядом с таким количеством соплеменников. Некоторые встретили знакомых в соседних лагерях и теперь радостно приветствовали их, обнимались и делились новостями. Опустошались телеги, расставлялись юрты — кочевники воспрянули духом и всерьёз взялись за обустройство стоянки.
Рэн наблюдал за их приготовлениями и размышлял, как долго простоит этот лагерь, учитывая, что легион кровожадных тварей приближается с каждой минутой. Если Сенерия права, войско степняков не сможет остановить отродий, разве что замедлит. Оставалось надеяться лишь на то, что конница сильно проредит орду, и собравшимся здесь людям удастся справиться с её остатками.
Хелия, всюду сующая свой любопытный нос, принесла новости. Всего в Нанторакке собралось шестьсот тысяч человек. Десять тысяч из них — опытные воины. Ещё семьдесят тысяч вошли в ополчение. Если волна отродий докатится до Светлого Города (как оказалось, так переводится заковыристое «Нанторакка» с языка кочевников), всех впустят внутрь. С моря завозят припасы. Разведчики говорят, что по крайней мере на один день пути горизонт чист, только продолжают прибывать беженцы. Вокруг города копают ров, стены укрепляют, возводят дополнительные защитные сооружения. С каждым днём Нанторакка всё защищённей и защищённей. Даже за стеной все уверены, что орда будет разбита.
— Такие дела, — сказала пиратка и откусила от невесть откуда взятого яблока. — Только вот во всей этой суматохе нам совсем некогда думать о наших протоэлементах.
— Об этом Эн и говорил, — кивнул пуэри.
Покончив с яблоком, Хелия вытерла руки о штанины и села рядом.
— И как поступим?
Рэн вздохнул.
— Будем плыть по течению. Это лучше, чем сидеть, сложа руки. Отсидеться всё равно не удастся.
— А он за нами точно не вернётся?
— Ты сама всё слышала.
На этот раз вздохнула пиратка.
— Надо было выбрать другое место.
— Подозреваю, что сейчас спокойных мест в мире нет. И мы с тобой бессильны как-то на это повлиять. Вся надежда на Эна и Литессу.
— Как-то мало у меня на них надежды, — буркнула девушка, и охотник не нашёл, что ей возразить.
Уже затемно вернулся Катур и собрал всех случайных попутчиков, присоединившихся к обозу. Он коротко изложил обстановку, почти слово в слово повторив сказанное Хелией и, обведя присутствующих взглядом, сказал:
— Городу нужны добровольцы. Укреплять позиции и сражаться, если придётся. Все мужчины моего рода завтра на рассвете будут там. Но за вас я решать не могу. Поэтому сейчас я прошу всех желающих поднять руки. Тех, кто не пойдёт, мы винить не станем.
Несколько мужчин вызвались сразу же. Постепенно к ним присоединились и другие. Пуэри с удивлением отметил, что Колт, Хальсет, Рахим и даже Сенерия тоже не остались в стороне. Переглянувшись, Рэн и Хелия тоже подняли руки. Таким образом, не вызвались лишь пара старух да многодетная семья. Никто не хотел бездействовать.
Предводитель кочевников коротко кивнул и ушёл в свою юрту.
На следующее утро охотник и пиратка присоединились к веренице людей, движущейся в город. На ночь многие волонтёры приходили в лагерь, а утром возвращались к работе, из-за чего палаточный пригород пустел на глазах. Те, кто по каким-то причинам оставался, выходили провожать своих.
Оказавшись у самых ворот, Рэн пригляделся к фортификациям: стена высотой в три человеческих роста, сложенная из крупных каменных блоков, казалась ещё выше благодаря почти законченному рву, последний имел около полутора саженей в глубину и четырёх — в ширину, но работы над ним всё ещё велись. С обоих его краёв вкапывались деревянные заграждения, состоящие из скреплённых между собой заострённых кольев. Ворота тоже претерпели изменения: к барбакану прилаживали навесной мост, да и металлические створки выглядели новыми.
— Они как будто готовятся к обычной войне, — пробормотал Рэн себе под нос.
Несмотря на ранний час по стене вовсю сновали люди, стоял жуткий гам, и не знающий местных наречий пуэри не мог выхватить из него ни слова. У самых ворот началась толкучка, и Хелия схватила спутника за руку. Тот оглянулся и крепче сжал её ладонь.
— Держись рядом, а то разделимся и тут же потеряемся в этой толпе, — сказал он, наклонившись к её уху.
— А то я не догадалась, — буркнула пиратка и тут же зашипела, потому что кто-то наступил ей на ногу.
Едва пройдя ворота, охотник тотчас понял, почему город называли Светлым. Почти всё в нем было белым. Дома, выглядящие побогаче, целиком строились из белого мрамора. Те, что победнее, просто белились. Даже крыши выстилались очень светлой желтоватой черепицей. Всё это очень удивило пуэри, потому как под ногами даже не пахло мостовой, зато вполне ощутимо разило испражнениями. Белые стены домов до уровня пояса покрывала грязь.
