Второй легион (ЛП) - Швартц Ричард (читать полную версию книги .TXT) 📗
Я посмотрел на молодую женщину, на Хелис. Она уставилась на стол и слегка покачиваясь туда-сюда, тихо напевала. В её руках спала довольная Фараиза.
— Позвольте мне быть вашим слугой, а Хелис кормилицей вашей дочери. В ней ещё кое-что осталось от Хелис, она сама, словно маленький ребёнок, со спокойным нравом. Только её глаза больше не сияют. Я не могу заставить себя убить её тело, господин. Поэтому ищу работу для нас обоих.
— Да, Армин, я нанимаю вас, — я сглотнул. — Я буду заботиться о Хелис. Но ты…ты можешь выяснить, наложил ли Орддун… наложил ли он руки на моих спутниц?
— Вы видели на его лице лик своих спутниц? — тихо спросил он.
Я покачал головой.
— Тогда он этого не делал. Видимо, был очень осторожен. Только вы, должно быть, невероятно его прельстили.
— Леандра и Поппет были бы для него намного интереснее, — тихо сказал я.
Армин пожал плечами.
— Кто знает, о чём он думал. Но я спрошу. Затем позабочусь о том, чтобы тело исчезло и выберу для нас лошадей. Если вы хотите ещё вовремя добраться до Газалабада, вы должны выехать утром и мчаться, словно демон. Солнце скоро взойдёт, осталось не так много времени.
— Хорошо, — сказал я. — Но нужно сделать кое-что ещё.
Он вопросительно посмотрел на меня.
— Отправьте ко мне самую старшую из женщин. Она будет управлять за меня этим постоялым двором.
— За вас, господин? Он принадлежит Фарду.
— Больше нет.
Я посмотрел на хозяина постоялого двора, он всё ещё стоял на том же месте и плакал.
— Хорошо, что ты напомнил мне о нём. Я ещё должен перекинуться парой слов с ним и вон тем, — я посмотрел на другого пленника, — потолковать с ними по душам.
Когда я встал, я заметил, что Армин хочет сказать что-то ещё, но не осмеливается.
— Что такое, Армин?
— Ничего, эссэри, ничего важного. Только… Я не вправе спрашивать вас об этом.
Я вздохнул.
— Я тебя не съем. Спрашивай.
— Эссэри, я… Просто…
— Что?
— Вы часто поёте? Вы поёте ужасно, ужасно фальшиво, и я не хочу…
Я встал и принялся за работу.
Когда мы утром отправились в путь, постоялый двор я оставил закрытым. Самая старшая из девушек, её имя я уже опять забыл, будет приглядывать за ним, пока я не вернусь. Перед постоялым двором, на небольшом холме, были воткнуты в землю два столба, каждый из них с прочной перекладиной наверху.
На этих двух Т висели головой вниз Фард и последний бандит, их артерии вскрыты традиционным способом. Они находились достаточно высоко, чтобы до них не добрались мелкие хищники. Перед местом казни я выжег на табличке из дерева описание их преступлений.
Армин помог мне с этим. Циркачи, похоже, расположившись у костра, передавали устно древние легенды. Таким образом, сказал мне Армин, империя раньше осуществляла правосудие.
— Но виселиц в виде Т здесь не видели уже много веков, — сказал он.
Он огляделся и изучил ряд копий, которые торчали из земли у основания виселицы.
— Вот это знакомо нам больше.
— Думаю, это знакомо везде, — ответил я, когда насаживал последнюю голову на копьё. Я помылся, и мы ускакали прочь.
От одной из голов, особенно громоздкой, остался один череп, и в нём была выжжена древняя руна. Некромант.
21. Золотой Газалабад
Мы действительно скакали, словно демоны и добрались до Газалабада в полдень следующего дня. Дня, когда рабов должны были продавать на аукционе. Уже в течении некоторого времени земля стала более зеленой, а на последнем этапе нашего путешествия она, наконец, начала соответствовать описанию Серафины. Когда мы по старой имперской дороге заехали на холм, и я увидел перед собой город, он произвёл на меня большое впечатление.
Высокие стены со странно изогнутыми зубцами и круглые башни светились в полуденном солнце жёлтым, почти золотым цветом. Газар, река, давшая городу его название и снабжающая землю зеленью, протекала по городу, словно стальная лента. По течению плыли десятки маленьких и больших речных барж или их по бечевникам тянули вверх по реке.
Огромная крепость, подумал я, намного больше, чем Келар.
Но когда мы подъехали ближе, и нас у главных ворот остановили охранники, я увидел, что эти впечатляющие стены были построены не из горной породы, а из обожжённых кирпичей. И не только это, везде были видны следы старости, небрежного отношения и разрухи.
В некоторых местах в валах были видны большие дыры, как будто кто-то большой ложкой сорвал кирпичи. Катапульты Талака восемь лет бросали в стены Келара камни величиной с человека… Эти стены не выдержали бы и недели. Я был разочарован.
— Пусть с тобой прибудет благословение богов, лейтенант, твой дом наполнится смехом детей, чресла твоей жены станут плодовитыми и округлыми, а жалование от города высоким для такого мужественного солдата, как ты, — поприветствовал Армин охранника, который вышел вперёд, чтобы осмотреть нас.
Я последовал совету Армина, и теперь на мне был одет бурнус, как называли эти развивающиеся одежды. Он выбрал для нас лучших лошадей, и, в общем целом, мы взяли с собой пятерых, две из них были нагружены самым необходимым из нашего снаряжения. Остальная часть нашей поклажи всё ещё хранилась на дорожной станции.
— О замолчите, Отец Преувеличений, — ответил солдат. — Я беден, и ни одна женщина не захочет явиться в мою жалкую хижину, если я не буду делать мою работу. Кто, о Мастер Длинного Языка, твой хозяин и что ему угодно в нашем золотом городе?
Только благодаря тому, что я наблюдал, я увидел плавное движение руки Армина, услышал звук монет, когда рука солдата, будто случайно, скользнула мимо поясной сумки.
— Капитан, пусть боги устроят так, чтобы ваши старания увидели и щедро вознаградили! Это мой господин, саик Хавальд, князь из далёких земель. Он приехал сюда, чтобы увеличить свой гарем. Взгляните, его дочь родилась от мёртвой матери, и теперь он ищет женщину, которая сжалится над этим маленьким червячком.
Солдат оглядел спокойную Хелис, которая держала в руках Фараизу и смотрела только перед собой.
— Почему, Сын Хвастуна, знатный господин должен путешествовать с такой маленькой свитой, да ещё с ребёнком? Разве ребёнку не было бы безопаснее в гареме? Признавайтесь, вы что-то скрываете!
— О нет, господин полковник, я бы никогда не посмел. Наша совесть чиста, словно молоко девственницы, просто дело в том, что мой господин суеверен. Он думает, что маленький червячок должен сам признать свою новую мать.
— Я ещё никогда не слышал подобной сказки, о Сын Лжи и поэтому поверю вам, ведь никому никогда не придёт в голову идея мечтать о девственном молоке, если он сам не попробовал его.
— О Мастер Меча, ты неприменимо когда-нибудь будешь командовать гвардией калифа, ведь ты человек глубочайшей мудрости, который необычайно хорошо разбирается в человеческой природе.
Снова и снова я слышал звук звенящих монет, и в какой-то момент, похоже, они договорились, потому что солдат улыбнулся мне, одарил Хелис долгим взглядом и поднял руку. На этот жест ворота города Газалабада открылись для нас.
Когда мы въехали, Армин передал мне белый камень, на котором был выгравирован символ, а гравировка обведена тушью.
— Хорошо храните этот камень, эссэри, он отличает вас, как самого почётного гостя города и откроет вам большинство ворот без каких-либо вопросов.
Я наклонился к Армину.
— И сколько он нам обошёлся?
— Семь серебряных монет.
Я поднял вверх брови.
— Разве это не слишком много? Сколько бы это стоило, если бы я просто подъехал и попросил впустить меня в город?
— Медяк или около того.
Я ошеломлённо уставился на Армина.
