Рыжий (СИ) - Иванушкин Александр (книги без регистрации .TXT) 📗
Но даже если это просто глубокий обморок, она все равно в опасности, потому, что в опасности я. Оставить ее в безопасном месте не могу. Нет тут безопасных мест, кроме одного большого болота с голыми мужиками. Боюсь, что они все ее любят так же как я. Я же сам им свой полный опыт скинул, как фундамент для развития.
Вот же гадство какое. Каждый морф Мышку станет защищать не жалея себя, и каждый морф честно попытается сделать ее матерью нового мира. Да что там «попытается», сделает, я же себя знаю. Значит нужна Мышь для каждого. Дебил, создал расу без баб. Но на такое необходимо ее согласие. Или нет? Я представил себе 95 килограммовую Мышь. Да, проблемка.
И этот сержант Веер, что еле держится на Синьке, вот вот упадет и кости переломает, особист ведь имперский. Отследили звонок сюда по жабке, нашли девочку, подсунули дырокол и агента. По крайней мере я бы так сделал, если бы хотел узнать, что случилось со старичком Тенью.
Паранойя? У меня любимая на руках, так что не паранойя, а совершенно адекватное размышление. Я тут с республикой Синь-Синь веду боевые действия. Это Веер должен узнать в первую очередь. В любом случае, спасибо, Вселенная. Ты случайно не протосистема-мама?
«Пожалуйста, Рыжик. Не твое дело, Рыжик». Ну, не мое, так не мое.
— Приручил собачку, Аргумент?
— Да, пап. Она не собака, она уже давно бабочка и страдает от неправильной формы. Так что будет мне помогать, подключаться.
Нет в мире совершенства. Показалось стойбище Награла. «Рыжий мой стол всегда», а Рыжий хамуха бросил под поезд. И не одного. Мышка на руках была бледненькая. Ее надо напоить чем-нибудь ужасно питательным.
Синюю собаку и меня тут знали. Мой долг доложить Тестю, что у него уже нет зятя. Это — первое.
Стойбище выросло вдвое. Вокруг кузницы расчистили большую площадь. Хамухов вокруг было как-то слишком много. Праздник? Но особого веселья на лицах заметно не было. Меня приветствовали кивками и взмахами рук. Это те, с кем я ходил в пивной налет.
Мы остановились у пустой кузни. Веер упал с собаки и остался лежать. Может его раненая голова и была притворством, скачка на гладкой каменной спине была вполне настоящей. Гадский шпион что-то вколол Мышке? Он упоминал аптечку! Как это узнать? Я оставил Веера валяться на земле. Паранойя делала меня жестоким.
Наковальня была на месте, но вот Ножа Хамуха в ней не было. У хамухов появился Ангел? Где он? Вот памятный верстак. Табуреты убрали, как и палатки с вдовами. Ничего, постоим с немытыми руками. Тем более, что на руках у меня Мышка, и отпускать ее я не намерен.
Вокруг начала собираться толпа, но как-то не особо приближаясь. Хамухи кучковались по краям площади, но ко мне никто не подходил. Синька легла рядом и уткнулась носом в Аргументика. У них свои дела. Я стоял со своим драгоценным беззащитным отягощением на руках и ждал. Веер застонал и сел.
— Верховая езда не для меня. Где мы?
— У друзей.
— Непохоже.
— Ящерицы республики Синь-Синь пытались добывать этих разумных на мясо. Они любят есть живых млекопитающих.
— Суки. Моя раса млекопитающая яйцекладущая, кстати. А вы с девчонкой живородящие?
Ага. Сержант Веер — утконос. Боевой прямоходящий утконос покрытый вместо меха бронированными шишками. Только рожей не вышел. Утконосы, все же, милашки.
— Живородящие, сержант. Живородящие. Большая просьба к тебе. Будь тих как тапок. И это, пиджак сними. Голый торс здесь — знак мирных намерений.
Я не знаю, как называется эта рваная камуфла, но Веер меня понял и стянул тряпку через голову. Раскачан был утконос капитальным образом. Такую грудину и «тараном судьбы» не пробить. Или пробить?
— Понял, Рыжий. Вон делегат к нам выдвинулся.
— Ты немой.
— Да понял.
Через площадь к нам шел большой пожилой хамух. От Тестя он отличался только подтянутостью, и, пожалуй, был выше. А еще, у него были очень умные глазки. Не вождь ли часом заехал в дальнее стойбище на зов Ножа Хамуха? Так это ты, ангел?
Хамух остановился в десяти метрах. Понятно. Мы пока чужие друг другу. Хамух внимательно рассматривал нас пятерых и молчал. Ну да, первым говорит или старший, или тот, у кого дело. Потому я буду молчать до упора.
Вождь, на удивление тихим голосом произнес:
— Хамух?
Ну да. Я уходил с хамухами.
— Костер.
Ответил я и мотнул головой в сторону видной и отсюда белой висюльки, что уже преодолела половину пути к земле. Хамух задумчиво ее рассматривал некоторое время, затем задал второй вопрос:
— Колдун?
— Визжать. Умирать.
В принципе, война в степи, в том виде в котором она началась, уже закончена. Морфики-ящерки ее закончили раз и навсегда. Интересно, сколько каракуртова протометаморфа они уже превратили в икру на болотах?
Страшно хотелось спросить о судьбе Ножа Хамуха, но пусть все идет своим чередом. Аргумент, замеряй мне эти мегатонны невозмутимости духа. Веер внимательно слушал и молчал в тряпочку. Молодец. Вождь неожиданно улыбнулся:
— Баба колдун взять?
Это он про Мышку на моих руках?
— Баба лететь. Я ловить. Мой баба.
Возрази ка, попробуй. Но, похоже, мои бабы вождя не волновали. Он махнул рукой и от толпы отделились два хамуха. Они поднесли и поставили рядом с вождем плетеную клетку. В клетке сидела маленькая девочка и сжимала обоими ручками Нож Хамуха.
Ангелом оказался ребенок, девочка? Вождь очень внимательно следил за выражением моего лица, но и Бог с ним. Я был искренне удивлен. Ангелу Хамуха не было и десяти лет. Большие серые испуганные глаза. Крепко-крепко сжатые на рукояти оружия, тоненькие ручки. Вселенная умеет озадачить. Мне нужно время на осмысление:
— Штаны!
Теперь искренне удивился вождь.
— Старуха бисер шапка штаны. Мой!
Вождь нахмурился. Кажется ему надоело в моих речах слово «мой». Но ничего тут не поделать. Мышь — моя. Штаны — мои. Все остальное забирайте, не интересует. Но можно и пошутить. Я перегнулся через Мышку и показал вождю глазами на «это дело»:
— Баба кричать падать.
Ну, в том смысле, что прикрыть бы надо. Поржать хамухи любят, чем все присутствующие на площади немедленно и занялась. А вот и Тесть Награла. Похоже он притащил старуху с моими штанами сюда сразу, как я появился.
Эта парочка выдвинулась к нам, причем подошли они не на расстояние «беседы с чужим», а близко, совершенно игнорируя вождя. То есть Тесть ждал «очереди темы», а не «своей очереди». Старик, как я перед тобой виноват. Тесть надвинулся и сжал лапой мое плечо:
— Награл костер?
— Большой.
Седой хамух кивнул и отвернулся. Хамухи не плачут, хамухи огорчаются.
— Шаман штаны.
Сказал он и толкнул ко мне старушку. Ну да, та сразу же начала кашлять и хихикать, помогая мне одеться. Руки-то мои были заняты. Вождь терпеливо ждал (его мегатонны невозмутимости были врожденные, ему было легче). Ангел в клетке по прежнему смотрел мне в лицо огромными испуганными глазами.
Старушка построила шикарные штаны из толстой замши, на заклепках. Причем одна штанина одевалась как положено, а вторая, на ноге с Аргументом, просто застегивалась на крючки по бедру. Шикардос, бабуля! Мой первый настоящий шмот в этом мире, если не считать юбку «смех и грех», конечно.
И я ничего не мог дать мастеру. Хотя вот, как часть будущей платы, камуфла Веера. Я вручил тряпку старушке, правда подняв ее ногой. Она не обиделась, но даже наоборот, совершенно переключилась на незнакомую ткань и зависла ее ощупывая. Ну, особист, есть там у тебя закладки какие? Веер терпел молча. И ладно.
Тесть подтолкнул старушку прочь и она ушла, унося пиджак сержанта с собой. Как я тут существую вообще без собственности? Старый хамух уселся на верстак рядом. Демонстрация для вождя? Не суть. Девочка в клетке смотрела, вождь смотрел, и оба молчали. Выходит, пришла моя очередь говорить.
А что им скажешь? Малышка любит и имеет сердце открытое хаосу. Другого ангела для хамуха у меня нет. Я шагнул к клетке и присел перед ней. Ангел не отшатнулся и даже не моргнул. Кроха неуязвима, умеет летать, имеет телепорт, умеет исчезать и появляться когда и где пожелает. Почему она сидит в клетке?
