Карта мира - Носырев Илья Николаевич (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Маркиз, наблюдавшей за этой сценой с несколько ошеломленным лицом, встрепенулся и крикнул:
— Мы освободим землю от этих тварей! Они ушли от нас, но мы найдем их — любой ценой!
И он ворвался в дом. Темноту помещения разорвала оранжевая вспышка, и маркиз вылетел наружу.
Он был ранен; по виску его струилась кровь. Маркиз зашатался и упал на руки вовремя подбежавшему Агвилле, который тут же стал смазывать его голову лекарствами.
— М-да, дурень он все-таки, — произнес сквозь зубы Иегуда. — Я-то думал, он всю эту кашу и заварил… Ошибся. Даже барон на рожон не полез, уж насколько безмозглая скотина, а этот — полез…
Слепец не скупился на грубые слова — расстроился, видно, что ровно ничегошеньки в этой нелепой истории не понимает.
Рональд, не обращая внимания на слова монаха, последовал примеру маркиза. В комнате царил хаос разрушения — у дальней стены висели единственные уцелевшие при взрыве вещи, напоминавшие украшения из мрамора. Рональд подошел поближе и увидел, что это… женские ноги и руки, аккуратно, без капельки крови, отсоединенные от тела. Мысль о страшном злодействе поразила его ум — и тут он сообразил: рядом с этими частями человеческого тела висели большие птичьи крылья, стояли мощные когтистые лапы.
Это были запчасти: при их помощи ведьмы могли то становиться людьми, то превращаться в птиц.
Крестьяне за его спиной опасливо входили в дом, держа наготове ножи и топоры. Граф ретировался, отошел подальше и, найдя ближайшие кусты, исчез в них. Некоторое время кусты сотрясали тяжкие стоны и площадная брань.
Ведьмы сбежали; ворвавшимися в дом крестьянами были разорваны два мерзкого вида карлика, плавивших в тигеле камина свинец, да изнасилована плававшая в корыте русалка (об этом Рональд узнал слишком поздно и оттого, что вступиться за женщину, пусть и столь необычную, не успел, расстроился вконец). При штурме дома погибло две дюжины крестьян, да и маркиз, чуть было не попрощавшийся с жизнью, был в тяжелом состоянии свезен в лазарет.
Новые Убиты провоняли гарью — ведьм жгли в столь больших количествах, что микроскопические частицы пепла оседали на бревенчатых стенах хибар, забивались в нос и рот. Да и в замок запашок долетал: сорок три женщины, одиноко жившие в раскиданных по лесу избушках и общавшиеся между собой при помощи системы волшебных зеркал, позволявших видеть собеседниц и их мысли, воплощенные в различные образы, были доставлены в деревню и без суда и следствия переведены в разряд покойников. Возрастом они заметно разнились: самой молодой было тринадцать, самой старой — шестьдесят; внятно объяснить, отчего они живут в такой глуши и не общаются с другими людьми, женщины не смогли; валили вину на чудесные зеркала, которые они находили в одиноких избушках. В домах ведьм нашли портреты одного и того же заморского принца, кажется, Северуса или что-то в этом роде, нечистоплотного брюнета преклонных лет. Как выяснилось, они поголовно были в него влюблены — что донельзя разозлило крестьян: нет чтобы нормального мужика выбрать!
Рональд чувствовал, что с сожжением ведьм уходит в прошлое некая таинственная эпоха; однако сделать ничего не мог. Портить отношения маркиза с деревней было нельзя; максимум, что он себе позволил, это лично посетить все избушки и осмотреть чудесные зеркала. Удивлению его не было границ! Это были двойники того диковинного зерцала, что он видел в Башне Играющих! Избушки были соединены многочисленными проводами, по которым, видимо, бежал ток; однако, когда он вошел, зеркала дружно погасли, словно испугались. И больше не загорались вновь уже никогда.
Здесь была какая-то тайна; он спросил об этом Агвиллу.
— Говорят, жители монастыря Св. Ингеборги экспериментировали со старыми законами физики, — пояснил Агвилла. — Слышал я, будто это они понастроили в лесу избушки — с какой целью, не знаю; доносилось до меня, будто и самый ток, сиречь электричество, они открыли вновь.
— Не может быть! — воскликнул Рональд. — В таком случае завтра я убью двух зайцев — расспрошу монахов насчет короля Эбернгарда и постараюсь выудить у них секреты их экспериментов.
ГЛАВА 11
Возрожденные чудеса науки
Ворота замка Сквайра были сплошь во вмятинах от ядер, насколько граф мог судить, свежих. Что тут за война была, он не слыхал, но еще одно подтверждение, что миром тут и не пахло, увидел в поведении стражей ворот, схватившихся за свои пищали и только потом спросивших, кто к ним пожаловал.
— Мы гости вашего соседа, Рональд и Иегуда Картезианец.
— А, ясно. Простите нас великодушно, господа, время тут такое неспокойное, что мы подумали, уж не мертвецы ли к нам пожаловали.
Юноша внутренне оскорбился: неужели его можно принять за мертвеца! Ладно еще Иегуду в его черном дорожном плаще и ермолке.
— Друзья мои, дорогие друзья! — Сквайр выбежал навстречу и обнял обоих. — Роксана мне уже сообщила о вашем визите. Не судите строго моих верных слуг — наш замок уже целый месяц осаждают мертвецы. Правда, являются они только поздним вечером — но мне рассказывали, что по Убитам они бродят и днем, нисколько не стыдясь своего внешнего вида.
«Вот те на! — подумал Рональд. — Вот тебе и невинные создания!»
— А отчего мне маркиз ничего не рассказывал об этом? Он не знает?
— Знает, все прекрасно знает — только у него теперь новая политика. Он пытается заставить себя поверить в то, что мертвецы — такие же люди, как и мы с вами. Он очень последователен, старина Бракксгаузентрупп, пунктуален и честен — уж если договорился о мире с мужичьем и их потусторонними приятелями, так будет уверять себя, что это гуманно и в полном соответствии с мировой гармонией… Роксана рассказывала, что он запирается в комнате и целыми днями бормочет: «Такие же люди, такие же люди, такие же, как мы… тьфу, дохляки проклятые!»
— Иегуда хихикнул.
— Пойдемте в сад! В дом не приглашаю, ибо его вконец изгадили гарпии, — уныло произнес Сквайр. — Летают и испражняются прямо в блюда и кувшины.
И он заплакал старческими слезами.
— Не горюйте, — сказал Рональд. — Лучше расскажите все поподробнее.
— А что тут рассказывать? — вздохнул Сквайр. — Я же просил войска у Арьеса, просил! Но он молвил только «Всему свое время», туманно и расплывчато, по своему обыкновению. А я как в воду глядел: приехал домой, а мертвецы уже мой родовой замок осаждают. Мало им отобранных деревень…
— Странно: мне мертвецы показались вполне миролюбивыми существами, — произнес рыцарь.
— Все они миролюбивыми кажутся, вся эта нечисть — ведьмы, гарпии, мертвецы, — махнул рукой Сквайр. — По словам — царь Давид, а по делам — Авессалом ядовит.
Они уселись за стол, монашек подал им вино и сыр.
— Вся надежда только на вас, — сказал подошедший к ним инок с суровым лицом подлинного аскета. — Наши познания в военном деле слабы. Меня зовут брат Кристоф, некогда я был настоятелем монастыря Св.Ингеборги — только где он сейчас, этот монастырь?
— Одно слово: монастырь — приди и стырь, — грустно кивнул Кверкус.
— Правда, у нас есть чудо-оружие, о котором они и не подозревают, — загадочно произнес монах. — Но управлять им даже я не решился бы. Тут нужен человек вполне отважный и сведущий в тактике и стратегии.
— Что это за чудо-оружие? — заинтересовался Иегуда.
— Увидите, увидите… Это, конечно, слабое подражание тем чудесам, которые творил король Эбернгард — и все же.
— Вот что нам и нужно выяснить, — проскрипел Иегуда. — Какие чудеса, когда и с какой целью творил здесь король Эбернгард. Не бойтесь, мы не из Святой Инквизиции. Арьес поручил нам отыскать короля любой ценой и вернуть его в Рим.
— Сущая правда, — подтвердил Сквайр.
— О, король здесь целых пять лет прожил. Он явился в наш монастырь инкогнито и сообщил, что он пророк, несущий радостную весть о том, что небо даровало прощение сему миру и что град Божий будет построен на земле при помощи электричества, таинства жидкого света, текущего по проводам. Он попросил у меня сорок братьев, чтобы проверить его слова, посадил одного из них крутить педали динамо-машины (вы, наверное, читали о ней в древних книгах), а остальных поставил молиться о даровании света. К динамо-машине была прикручена лампочка. Монах вертел ногами с утра до вечера, а братья молились; братья молились, а он вертел. Так шли недели. Братья: Те deum, laudatur! — а он — вжж, вжж… Прошел месяц, и в четвертую стражу ночи лампочка вспыхнула ослепительным пламенем, а король громким голосом возгласил: «Се, прощен народ мой; ныне отпущены грехи его!». Мы обнимали друг друга и плакали. Король сказал, что отныне земля преобразится, и на ней не будет больше тьмы — свет будет гореть и днем, и ночью. Он давал нам точные указания — и мы сооружали мастерские, а затем — фабрики и заводы, где электричество двигало причудливые механизмы; мы создавали рукотворные чудеса и старались перещеголять своим волшебством друг друга. Наш монастырь сиял красными, синими и зелеными огнями все ночи напролет — мы построили железную дорогу в замок сэра Кверкуса и подвозили сюда наше вино и продукты. Король открывал нам новые планы переустройства земли — как вдруг случилась странная вещь.
