Карта мира - Носырев Илья Николаевич (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Братья воздели руки и запели молитвы. Лампочка понемногу стала светиться ровным светом — наконец конюшня ярко осветилась: заблестели глаза монахов, Рональд тоже почувствовал радость.
— Вы своими глазами убедились, что и законы физики — это дар, который Господь дает нам по вере нашей. Прошу на балкон.
Оказалось, что балкон — не что иное, как башенка над стеной замка, с которой его сегодня едва не приняли за мертвеца.
— Теперь к делу, — объявил брат Кристоф. — Если вы не шутили, обещая нам помощь и руководство в обороне замка, мы ознакомим вас с нашим чудо-оружием, о котором мертвецы еще не подозревают.
Он дал знак чернецам, те потянули за веревки — и обширный лист брезента заскользил вверх, открывая глазам Рональда спрятанную за этим листом кованную железом осадную башню. Впрочем, нет: это была вовсе не осадная башня — урча и треща, на поляну выехал Левиафан, мощного роста, с большой головой, колесами вместо ног и пушкой вместо носа. Он медленно подполз к самой стене замка, с которой он был вровень, и остановился.
— Что это за страшилище?
— Танк, — с гордостью отвечал монах. — Изобрела его мисс Роксана. Построен не то что без электричества — без единого гвоздя! — гордо добавил он. — Мы создали замену силе электричества: по два брата сидит в каждом из колес, бегая внутри, подобно белкам, и тем самым вращая их; дюжина братьев поворачивает башню, где спрятана древняя пушка, бьющая на десять тысяч шагов без промаха. Еще один брат находится вот в этой каморке, где стоит машина, мечущая пули, — мы долго молились, прежде чем она вновь начала работать. Бока танка покрыты легкой броней, защищающей его от огня и копий. Внутри все устроено как нельзя более комфортно — все освещено факелами, поставлены мягкие кресла и горшки с цветами. Это наше секретное оружие, при помощи которого мы надеемся отстоять нашу свободу от исчадий ада.
— Забавно, — улыбнулся Рональд. — Давно мечтал прокатиться на какой-нибудь из древних машин. Это, конечно, подделка, но довольно живописная.
— Меня увольте, пожалуйста, — заявил Иегуда, привлеченный треском махины и теперь вслушивающийся в ее облик. — Риск должен быть обдуманным и тщательно взвешенным, а это весьма сомнительная авантюра.
— Боюсь, у нас нет выбора, — покачал головой граф.
— Я буду направлять ваше движение из замка, — сухо сказал Иегуда и стал подниматься по лестнице на городскую стену. Рональд вздохнул, а затем стал тоже подниматься — но по другой лестнице, веревочной, ведущей в башню танка.
Вскоре они снова стояли почти бок о бок, но каждый на вершине своего оплота — Иегуда больше доверял каменной громаде монастыря, а Рональд — стремительной скорости страннейшей машины, частью состоящей из старых сказок, частью — из досок и напряженных мышц людей, готовящихся крутить колеса.
Иегуда всматривался со стены в темное поле.
— Я вижу толпу странных существ — и это явно не мертвецы. А еще ближе — самые обычные люди.
Рональд всматривался в похищенную в замке маркиза подзорную трубу.
— Это люди, — согласился он почти разочарованно. — Правда, лица у них вымазаны желтым, а на голой груди у многих нарисованы кости.
— Люди, вы говорите? — удивился брат Кристоф. — Так они только прикидываются мертвецами! Интересно, с какой целью?
Существа с желтыми лицами подошли под самые стены и вдруг начали дружно раскачиваться, помахивая в воздухе своими лохмотьями, и гнусно завывать. И граф, и монах чуть со смеху не покатились, дивясь такому наивному изображению ревенантов.
— Эй, я отсюда вижу, что вы не мертвецы! — крикнул Рональд. — Чего вам угодно?
Толпа понемногу перестала раскачиваться, хотя задние ряды, его реплики не расслышавшие, все еще продолжали завывать, но как-то неуверенно.
— Ого, да среди вас еще и кентавры! — воскликнул Иегуда, всматриваясь.
— Нам велено захватить замок и сравнять его с землей! — нагло заявил вылезший вперед карлик, также весь желтый, да к тому же еще и лысый. — Не все вам срывать цветы удовольствия — бывает и постный день!
«Цветы удовольствия» — рассеянно подумал Рональд. — «Что-то знакомое».
— Кем это вам велено захватить замок? — крикнул он.
— Веельзевулом, царем преисподним, — нагло заявил карлик.
— Царем при исподнем? — ехидно скаламбурил Иегуда. — Что-то ваша фигура… я хотел сказать, тело, мне кажется знакомым, мой дорогой барон!
— Ваши слова в высшей степени оскорбительны. Смерть будет единственным исходом конфликта, — важно произнес предводитель. — Разбейте ядрами ворота, мои дорогие друзья! Пусть весна Революции взойдет над!… Пусть падут оковы, которые гнусная монархия возложила на!…
Кентавры развернулись и стали заряжать пушки, которые сами же и привезли, впрягшись в тяжеленные подводы.
— Ну, началось, — пробормотал брат Кристоф.
Ворота задрожали и запели, монахи едва уши успели зажать. Рональд, кривясь, стал давать указания обслуживающим танк монахам; танк бодро катался по полю.
— Неплохо, — сказал Рональд. — Ну что ж, открывайте ворота — ив бой.
Толпа иноков, стоящая внизу, стала охать, кряхтеть и что-то бормотать себе под нос.
— Они не смеют, — сказал брат Кристоф с сожалением, но без удивления. — Мы же все-таки не воины.
— Бесов хвост и поросячий пятачок! — выругался граф. — Ну и войско мне подсунули! Что же с ними делать?
— Их нужно ободрить речью, — застенчиво подсказал брат Кристоф. — Мы же монахи, мы понимаем только слова, а не скрежет стали…
— Пощадите мое косноязычие, — запротестовал Рональд, но толпа внизу, догадавшись, о чем они говорят, замолчала и вся, как один человек, подняла головы, с интересом и надеждой взирая на темную фигуру, стоящую на самом верху башни танка.
«Не отвертеться». Рональд набрал полную грудь воздуха, попутно вспоминая все, что имело мало-мальское отношение к народным воззваниям. Увы, вспомнился только сборник народных пословиц, который он усиленно штудировал дома, готовясь к контакту с крестьянами. Правда, успел прочесть он только одну букву — «К», открытую наугад.
Он поднял руки и крикнул, стараясь изобразить глубочайшее убеждение:
— Кому мертвец, а попу товарец! К старой брани не много новой ссоры надобно! — тут он хитро прищурился. — Кабы не зубы, так бы и душа вон! Кабы барыня не уськала, так бы и барин не лаял!
— А ведь дело говорит, — зашептались в толпе. — Чего нам их бояться-то?
— К чистому поганое не пристанет! — продолжал Рональд, ободренный реакцией слушателей, — К сонному попу на исповедь не ходят! К обедне ходят по звону, а к обеду по зову! К шубе совесть не пришьешь!
— Эх, — вздохнул какой-то монах. — И то правда: где наша совесть-то? Доколе терпеть будем мертвяков?
Дальше пошло легче.
— Каждая река своим устьем в море впала! Каждая собака в своей шерсти ходит! Каждому добрый — себе злой! — выкрикивал Рональд, сжимая правую руку в кулак и нанося ею удары по воздуху. — Кабы не кабы да не но, были бы мы богаты давно! Кабы не кабы, так и было бы море, а не пруды! Кабы не клин да не мох — кто бы плотнику помог? Кабы не плешь, так бы и не голо… Кабы свинье рога — всех бы со свету сжила… Кабы склад да голос, разнёс бы всю волость!
Толпа вовсю ревела, на глазах у людей были слезы.
— Веди нас! Веди в бой! — кричали монахи.
— Ну, к празднику готовься, а буден не срами! Вперед! По местам! — заключил Рональд, и все полезли в танк.
Две мощные створки ворот распахнулись. Танк выехал из ворот, громадный, похожий на краба, неспешно двигающегося на своих ногах. Прожекторы расчертили равнину; огонь в них гудел и трещал.
Кентавры лавиной устремились в лобовую атаку, в руках их сверкали секиры, но еще ярче горели их глаза, нечеловеческие, безумные.
— Пулемет! — скомандовал Рональд.
Треск разорвал тишину, светящиеся линии трассеров протянули свои указуюшие персты к несущемуся навстречу сонмищу. Словно несколько невидимых рук вцепились в эту ораву, выдирая из нее четвероногие фигуры, переворачивая их в воздухе и заново роняя на землю.
