Ростерия (СИ) - Шпатова Александра (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗

— Добрая ночь, — поздоровался мальчишка.

— Добрая, — задумчиво ответил мужчина, повернулся к подростку и спросил. — Ты не слышал, когда проходил через залу, ребята очень недовольны тем, что я назначил собрание в столь позднее время, да ещё и перед таким важным днём? Вам явно не суждено выспаться сегодня, — и с сочувствием и виной в глазах осмотрел необычайно бодрую для подобного времени суток толпу.

— Не слышал, — подавил зевок и зажмурился парень, — но я уверен, никто из них не обвиняет Вас. А если кому-то что-то не нравится, то вслух он точно ничего не скажет, поэтому Вам не о чем беспокоиться.

— Ты умеешь обнадёживать, — улыбнулся Павел Петрович, — зато всегда говоришь, что думаешь, не стесняясь, за это я тебя и ценю.

— А ребята не могут понять, чем я Вам так угодил, что удостоился чести стать посвящённым, — без тени шутки произнёс юноша, при этом вовсе не жалуясь, а просто рассказывая, — я много успел про себя услышать и понять. Может, Вы объясните им?

Куратор рассмеялся, и его толстый живот и щёки затряслись. Совершенно не верилось, что такой человек способен на твёрдое проявление характера и имеет собственные идеи и стремления.

— А я ведь не шутил, — немного занудливо и замедленно оповестил его Юра, — на самом деле у меня полностью отсутствует чувство юмора. Меня ничего не может рассмешить, кроме щекотки, естественно.

— А твой друг, Виктор, совсем на тебя не похож, — невпопад вставил ПаПе, очевидно, устав от долгих излияний и монотонного неизменчивого голоса, — Кстати, он ещё не пришёл. Ты знаешь, что с ним произошло?

— Он придёт, — пообещал парень, — он всегда опаздывает. Меня это немного злит.

— Мы все не без недостатков, — заметил мужчина, тонко намекая на излишнюю размеренность и неторопливость собеседника. Надо отметить, что в помещении была превосходная акустика: то, что предназначалось для всех ушей, то есть, звуки, исходящие из центра, прекрасно и равномерно распространялись по всей зале, а личные разговоры, а именно те, которые имели место в тёмных закоулках, оставались в тайне. Вот и сейчас по подземной пещере пронёсся уверенный кашель, привлекающий к себе внимание, подростки встрепенулись, Павел Петрович с гордостью обратил взгляд к своей подопечной, а Юрий, набросивший на голову капюшон и откинувшийся назад, только искусно делал вид, что спал и не интересовался происходящим, на самом же деле он внимательно слушал.

— Полагаю, все, кто хотел, уже собрались здесь, так что я могу начать, — громко и чётко произнесла невозмутимая девушка, одетая в безупречную строгую юбку и рубашку, словно на официальной докладе, — я привыкла первыми сообщать плохие новости, так что вынуждена вас огорчить: я…

— Ой, простите! Простите-извините! — по толпе пробежала недовольная рябь. Кто-то активно работал локтями, стараясь пробраться к желаемому столику в самом углу. Началась толчея, раздражённые выкрики, обзывательства и оскорбления, в которых фигурировало одно имя — Виктор.

— Твоя правда, пришёл, — удивлённо отметил ПаПе. Юрий промолчал, посчитав лишним что-либо отвечать или комментировать.

— Ты что, издеваешься, толстяк? — воскликнул кто-то, особенно вспыльчивый.

— Разговоры! — прикрикнул Павел Петрович, ценитель высокого слога и светских вежливых бесед. Витька торопливо пристроился к барной стойке, с восторженно-взволнованным выражением и уставился на Женьку. Девушка также проводила мальчишку взглядом и продолжила с нажимом.

— Так что вынуждена вас огорчить: я завтра утром уезжаю в Целинск, на весь учебный год, в специальную школу, поэтому придётся вам, тем, кто останется, искать другого осведомителя.

Зала наполнилась многочисленными горестными стонами и вздохами разочарования. Евгения подняла руку, призывая к молчанию.

— Однако у меня есть и радостные вести, — все примолкли. — Во-первых, я буду возвращаться в Юрган в свободные дни и, однозначно, приеду сюда перед самым восстанием, кроме того, я знаю, здесь присутствует хорошая мне замена, — и устремила взор на смутившегося коренастого парня с длинными, собранными в хвост волосами. — Я сомневаюсь, что в ближайшем времени ситуация хоть как-то изменится или появятся жизненно важные новости. По крайней мере, в последние несколько недель всё протекает гладко и спокойно. Большая часть народа покинет этот город, и вам станет легче незаметно проводить собрания, я же во время учёбы попытаюсь найти нам новых сторонников и единомышленников.

— В этом нет никакой необходимости, моя дорогая, — возразил, выйдя в свет, Павел Петрович. — Я, конечно, уважаю твоё рвение, но не боишься ли ты выдать наш замысел незаинтересованным личностям? Я нисколько не ограничиваю тебя в действиях и решениях, но предупреждаю: в Целинске с тобой рядом не будет Питера, и никто не сможет исправить твою ошибку. Если кто-то узнает о наших намерениях, то его уже нельзя заставить забыть.

— Я обещаю быть очень осторожной, Вы же знаете меня. Сначала прощупаю почву, выведаю о его отношении к нынешним порядкам и власти и лишь тогда, — она хлопнула в ладоши, утвердительно обводя аудиторию взглядом.

— Я тебе доверяю, — кротко кивнул мужчина и вернулся на своё прежнее место наблюдателя.

— И всё же, есть какие-нибудь новости? — выкрикнул кто-то.

— Да, разумеется, они всегда есть, — девушка откашлялась, — совсем недавно, например, два дня назад, мы с уважаемым Павлом Петровичем и несколькими взрослыми ребятами провели очень хорошую попытку, к сожалению, неудачную, вербовки Алексея Романова…

Тем временем Виктор стоял рядом со своими приятелями и то тихо что-то нашёптывал им, то отвлекался на Женькину речь. Людмила и Дмитрий казались не очень обрадованными такому соседству и еле-еле сдерживались, чтобы не прекратить какой-нибудь резкой репликой этот нескончаемый поток бессвязных слов.

— А я ведь горжусь, что дружу с такой девушкой. Настоящий оратор, вы только послушайте! — восклицал он, не осознавая, что сам мешал приятелям в полной мере оценить талант Евгении. — А опоздал я не потому, что не смотрел на время или проспал, вы же знаете, как важно для меня каждое собрание, опоздал я потому, что по дороге сюда за мной погналась страшная огромная собака! — и он, описывая размеры пса, максимально развёл руки в стороны. — И это всего лишь туловище, без учёта головы и хвоста, вы представляете? Сущее чудовище из ада! И собак я до смерти боюсь, так что пришлось мне убегать от неё целых полчаса, через лес, между особняков, по дороге, а этот монстр такой быстрый, конечно же, на длиннющих лапах! Как вы поняли, если бы не эта жуть, я бы даже пришёл заранее, раньше вас.

— Конечно, — закатил глаза Дима, а Люся не выдержала.

— Зачем же ты убегал, глупый? Ведь на уроках ССБ с самого начала учат, что при встрече с такими животными категорически нельзя делать резких движений, а только замереть и медленно, не глядя в глаза, опуститься на землю! Мы с тобой рядом в тот день сидели, как ты слушал?

— Да? — удивился парень, — запамятовал… — и вдруг покосился в сторону ПаПе. Оказалось, его вечно сонный друг на минуту ожил, активно помахал рукой Витьке, кажется, вслух поприветствовал и снова задремал. Виктор стремительно отвернулся, на лбу его было написано, что мальчишке стыдно за своего приятеля. — И как только бедный Павел Петрович Юрку терпит, — пробормотал он и неловко хихикнул, ища поддержки в глазах рядом стоящих товарищей. Некоторые ребята согласно кивнули, другие осуждающе покачали головой. Вокруг раздались аплодисменты, и под нестройный хор похвал Женя спустилась со сцены, окончив выступление. Сразу же её место занял куратор.

— Я хочу сказать всего пару слов, — он добродушно распахнул руки, словно желая всех обнять, — как давно мы уже знакомы? Относительно истории — совсем малость, но на самом деле время измеряется отнюдь не годами и месяцами, хотя глупцы, назвавшие себя первооткрывателями, упрямо пытаются так делать. Им постоянно не хватает этого самого времени, они стараются вычислить, куда же оно уходит, вписывают в свои уравнения всё новые факты и данные, но что-то у них не сходится. Конечно, ведь они забывают маленькую, но важнейшую деталь — результат потраченных часов и оставшиеся навсегда воспоминания. Всем же известно, что иногда минута может казаться бесконечной, и всё можно успеть лишь за один оборот стрелки, а иногда целый день пролетает за мгновение, если был прожит безо всякой пользы, бездарно, в бездельничестве. Чем больше в нашей памяти отложится мгновений, тем дольше мы жили, а нам, определённо, есть, что вспомнить, верно? — его поддержал гул голосов. — Вижу, вы согласны, что знаем мы друг друга уже невероятно долго. Многие из вас сдружились, сплотились, что похвально, некоторые предпочитают держаться обособившимися, что я не могу осуждать, а некоторые всеми силами стараются вам показать, как нуждаются в дружбе и общении, а вы бессердечно их игнорируете. Нехорошо, нехорошо, — на этих словах Дмитрий с Людмилой стыдливо вжали головы в плечи. — Однако вернёмся к времени: к счастью ли, к сожалению, в последние недели наступило затишье во всей стране, так что мы впервые смогли составить примерный план действий. Шестнадцатое марта — кому-то покажется, что ждать придётся нескончаемо долго, однако вынужден вас ошеломить: эти несколько месяцев пробегут абсолютно незаметно из-за отсутствия полезной деятельности, ведь очень многие покидают нас, — он грустно ссутулился, — ребята, милые, не первый раз вам это уже говорю, но мне будет не хватать вас! Мы научились очень хорошо понимать друг друга, привязались к новым друзьям, и последнее, что хочу сказать, помните: уже совсем скоро роковой момент, роковой для всех нас. Вы уже взрослые, сами сделали выбор, и знаете, что без жертв не возможна революция, однако даже те, кто… Возможно… Не доживёт до создания новых законов и принятия нового правительства, всё равно прожил гораздо дольше, чем старики, просидевшие всю жизнь у окон и готовые на любую подлость ради возможности не покидать любимое старое кресло! — мужчина закончил с дрожью в голосе и, смаргивая с ресниц подозрительную влагу, спустился к толпящимся, страстно желающим объятий или хотя бы прикосновений детям, что мгновенно обступили его, едва не плача от обожания и осознания священности происходящего. Жар человеческих тел, крики, толчея — всё это очень напоминало типичную встречу известного посредственного музыканта с многочисленными обезумевшими фанатами, стоявший в стороне Юрка даже удивился, отчего товарищи не разорвали ПаПе на сувениры. Однако мужчина ни капли не пользовался своим положениям и не преувеличивал своих чувств, едва сдерживая слёзы и протягивая руки всем подопечным.