Хранители. Единственная (СИ) - Фрей Таня (книга жизни TXT) 📗
Внедрила уже третий датчик под Нью-Йорком. Успешно. Теперь слежка велась за троими людьми в Штабе, и это было только начало.
А тем временем в Москве уже было человек двести, обладающих заветными чипами. И теперь у мисс Коллендж появилась власть и над ними, ведь эти датчики не только помогали следить, нет. Если бы их возможности на этом ограничивались, всё было бы слишком скучно, неинтересно и бессмысленно.
Они помогали управлять. По крайней мере, Аманда на это надеялась. И такими они ей нравились гораздо больше, чем если бы были просто аналогами обычных жучков.
Но управлять помогали и три датчика, установленных Хранителям. И это не могло не радовать.
Как и то, что датчики теперь могли помочь получить любую информацию, которую так хотелось заполучить.
***
Миранда прошла по коридору в жилом блоке, на ходу завязывая волосы в тугой хвост на макушке. На ней был чёрный топ с белыми вставками, тёмно-синие леггинсы и удобные кроссовки, которые по ощущениям напоминали тапочки. Выглядела девушка так, будто собралась на тренировку. Что ж, так оно и было. Она собралась на тренировку собственных нервов. В который раз.
К жизни в Штабе она за короткий промежуток времени уже успела привыкнуть. Это походило на проживание в оздоровительном центре или пятизвездочном отеле. Единственное, что не могло её всё же не устраивать, как бы она не пыталась это скрыть от самой себя, – полнейшее одиночество.
Не было никого, с кем она могла бы спокойно поговорить. Ведь теперь каждое её слово могло быть обращено не только против неё самой, но и против её друзей.
Но в пределах Штаба она не хотела ничего бояться, опасаться, а потому создала себе смелую цель: проследить за Кастором Бэнксом и ещё кем-нибудь, кто мог быть приближённым к госпоже Президенту. Потому что она поняла, что ничегошеньки не знала. А знать хотелось.
Только вот среди этих приближённых, как бы ей этого не хотелось, был Уилл Хейл, и исправить это она не могла. Да и никто не мог. Он просто был, вот и всё.
И когда она столкнулась с ним лицом к лицу, заходя в лифт, то успела проклясть весь чёртов мир, частично про себя, частично вслух. Не стыдясь.
Уилл фыркнул, не поздоровавшись. Он вновь походил на того Уилла, которого Мира знала прежде, до того, как наведалась с ним к брату.
– Куда направляешься? – наконец, поинтересовался Хейл своим нахальным тоном.
– Не твоё дело, – нагло ответила Блум. А через миг почувствовала, как его пальцы плотно сомкнулись на её руке и прижали её спиной к прохладной стенке лифта, который, казалось, замедлил своё движение.
– Если ты что-то вынюхиваешь, ты живой отсюда не выйдешь, – стеклянным голосом процедил он сквозь зубы, не скрывая своего хищного взгляда. Миранда растянула губы в хамской улыбочке, обнажив свои зубы.
– И кто же меня убьёт, ты?
– Больно нужно, – опроверг её мысли Уилл. – Думай о своей жизни, если она тебе дорога.
– Не дорога, видишь ведь, – закачав головой, объявила Мира.
Уилл закатил глаза, не ослабляя хватку.
– Тогда думай о тех, кому она ещё дорога. Такие есть, и ты сама ведь это знаешь. Будь добра: завязывай с игрой в дурочку.
Двери лифта плавно разъехались в разные стороны, и Уилл тут же отпустил её. Расправил плечи, кинул на неё последний взгляд и вышел на третьем уровне, оставив Миранду раздумывать над его словами.
Она направлялась на вокзал. Она хотела в сектор В. Что-то вынюхивать, как выразился Хранитель воображения. Что ж, если она не могла выбраться отсюда живой, то надо было что-то сделать полезное до того, как выбраться отсюда мёртвой. Так она посчитала и решила для себя, запретив отступать.
***
Разобравшись с утренним приёмом пищи, Маркус вышел из дома. Мать пыталась что-то у него разузнать, но она и сама спешила куда-то, а потому разговор заранее не был обречён на успех. А провальные мероприятия лучше покидать задолго до их начала.
Маркус не знал, куда он направлялся. Может, к Сандре. Может, в библиотеку. В парк. В кафе. Куда угодно. Ему хотелось просто развеяться и привести в порядок голову, раскалывающуюся теперь от прилива новостей. Смириться с тем, что он жил во лжи, да ещё и со стёртой памятью…
Теперь он словно понимал Сандру, которой врали все вокруг. Даже он. И становилось от этого даже немного стыдно. Хотя стыд и редко наведывался к нему. Уж слишком глупой вещичкой он зачастую казался.
Когда Маркус достиг Проспект-Парка, то на него нахлынула новая волна воспоминаний. Снова связанная с ложью, с Сандрой, с Хранителями, ведь именно здесь и началось всё это. Будто в жизни ничего другого не существовало.
Хотя так оно и было. Теперь в жизни его вряд ли нашлось бы что-то поважнее всей этой суеты. Не предвыборную кампанию отца ведь обмусоливать.
Вдруг его телефон разразился неугомонной трелью. Поначалу Миллс не хотел отвечать на звонок, но мелодия не прекращалась, что заставило его вытащить мобильник и ответить. Ответить Джоанне Уэсли.
– Мисс Уэсли, если это что-то не срочное… – начал он, желая поскорее отделаться от назойливого разговора, но капитан Уэсли его перебила:
– Маркус, нам необходимо сменить штаб-квартиру. Хочу, чтобы ты узнал это одним из первых.
Он остановился, заглядевшись на невысокий кустик с какими-то неестественно зелёными листиками.
– Что именно? – несколько взволнованно поинтересовался он.
– У нас есть опасения, что нас вычислили. Аманде известно, где мы. А может, ей известно даже и кто мы.
Элис приложила свою метку к сканеру. Подождала реакцию. Турникет распахнулся перед ней, и она наконец вышла на платформу.
И в очередной раз восхитилась тому, как же всё-таки в Штабе было красиво.
Высокий потолок, белые колонны, правда, не такие, как в Древней Греции, а простые, без каннелюр или ещё чего-нибудь такого, что относится к украшениям, деталям, которые не играют важной роли в строении. Необъятное пространство, словно в фильмах про далёкое будущее. Только вот это было близким настоящим.
Элис улыбалась. Улыбалась и тогда, когда ветер, прилетевший вместе с приехавшим поездом, разметал её огненные волосы, оставив пару прядей на лице. Закрывала глаза в наслаждении от того факта, что она была здесь. Там, где было уготовлено её настоящее предназначение. И никто во всём мире не мог бы её переубедить в том, что быть Хранительницей чувств – это её призвание, которого лишиться она не могла. И не желала.
Она хотела, наоборот, как можно дольше задержаться в этом положении.
И понимала, что не могла пойти против этого. Против этой системы, ставшей ей… родной?
Элис зашла в вагон и уселась на синее сиденье, располагавшееся совсем недалеко от входных дверей. Здесь было свежо, светло и просторно. Не то что в нью-йоркской подземке.
Спустя минуту стали заходить Сотрудники, похожие на преступников, которых вели на каторгу. Вот только не было при них такого провожатого, который бы нацепил на них кандалы и следил за ними, чтобы ни один не ускользнул от неизбежного наказания. А среди Сотрудников Элис вдруг увидела знакомое лицо, принадлежавшее не Сотруднице. Хранительнице. Воспоминаний.
– Мира? – позвала её девушка. Та тут же повернулась на голос и, сделав два широких и быстрых шага, уселась рядом с Краунтштаун.
– Какие люди, – усмехнулась Миранда, скрестив лодыжки. – Куда едем?
– Сектор В, конечно, – невозмутимо ответила Элис. – Куда ж я ещё могу съездить?
– И то верно, – согласилась Мира и посмотрела перед собой, на окно, за которым виднелась белая стена станции.
Хранительница чувств же глядела на подругу, которую уже так давно не видела, а потому всё в ней казалось каким-то новым. Будто бы раньше всего этого не было в ней.
– Ты подстриглась? – поинтересовалась она, заметив, что тёмно-синий хвостик Миранды стал короче и болтался теперь, доставая лишь до плеч.
– Пустяки, – чуть поведя плечом, отмахнулась Блум. – Скажем так: пси-ха-ну-ла.
По слогам ответила и тут же отвернулась, зажав язык между зубами, словно коря себя за то, что проболталась. Хотя она разве выдала что-то очень важное? Нет. Просто сказала правду. И себе, и подруге.
