Локи. Где начинается ложь (ЛП) - Ли Маккензи (книги без сокращений txt) 📗
Она улыбнулась ему, уголки ее губ приподнялись над краем чашки.
— Ты убийца, — вдруг сказал он.
Она замерла, все еще прижимая чашку ко рту.
— Прошу прощения?
— Это ты оставляешь трупы живых мертвецов по всему Лондону, — сказал он, и в нем расцвела уверенность. — Ты тот, кого ищет общество ШАРП.
— О, Боги. — Она поставила чашку обратно на блюдце с дребезжанием, похожим на её смех. — Неужели Один заставил тебя играть в детектива с этой бандой неудачников?
— Ты их знаешь?
— Только по репутации. Они берут на себя труд пометить каждое нечеловеческое существо в пределах досягаемости своих приспособлений. Это восхитительно, как они, кажется, думают, что могут сделать что-то, чтобы остановить любого из нас, если попытаются.
— Они работают на моего отца.
Амора прижала руку к сердцу и бросила на него болезненный взгляд, которым можно было бы наградить ребенка, который, не понимая, как действует гравитация, предложил объяснение, связанное с невидимым клеем, почему их ноги прилипают к Земле.
— Милый, они работают на твоего отца точно так же, как люди, которые чистят канализацию в дворцовых конюшнях. Этот идиот Шарп ухватился за существование Асгарда через оплошность со стороны твоего отца, и поэтому твой отец дает ему небольшие задания, чтобы он не болтал о существовании Девяти Миров. Никто не хочет, чтобы люди участвовали в межпространственных делах. Они бы все замедляли.
— Он мертв, — сказал Локи. — Мистер Шарп. Теперь организацией руководит его жена.
— Жена? Бедная курица, — ответила Амора, поджав губы. — Земля полна решимости сделать все, что трудно мужчине, вдвойне трудным для женщины.
— Но ты крадешь энергию у людей? — спросил он.
Она пожала плечами, закинув ноги на стул под собой.
— Сначала это было небольшое количество — достаточное, чтобы сохранить мне жизнь, но незначительное, чтобы его заметили. А потом этого оказалось недостаточно. — Она сделала глоток чая, затем посмотрела на его чашку, все еще нетронутую. — У меня есть сахар, если хочешь. Хотя, если я правильно помню, ты предпочитаешь чай… горьким.
— Ты высасываешь из людей их сущность, чтобы сохранить свою собственную, а потом оставляешь их тела на улицах? Как это восстановит твою магию? У людей ее нет.
— Но для таких магов, как мы, наша жизненная сущность настолько тесно переплетена с нашей магией, что это одно и то же. Обновить одно — значит обновить и другое. — Ее взгляд окинул его — тот самый, напряженный, испытующий взгляд, который он помнил. От этого у него зачесалась кожа. От этого ему захотелось отвернуться. Ему захотелось потрогать свои волосы, чтобы убедиться, что они не выбились.
Наконец, она откинулась на спинку стула и сказала, слегка надув губы: — Похоже, ты не так впечатлен, как я ожидала.
— Я не знал, что ты можешь такое сделать.
— Я тоже, и на то есть причина. Лучше всего не позволять ученикам знать, что именно они могут делать со своими силами, опасаясь, что они могут превзойти вас. — В ее голосе безошибочно угадывалась горечь.
Амора снова взялась за чай, ее губы скользнули по краю чашки так, что в Локи вспыхнула странная ревность. Он так по ней скучал. Он не осознавал этого до тех пор, пока она снова не оказалась здесь и он не вспомнил, каково это — иметь кого-то, с кем можно поговорить. Кто-то, на кого можно положиться.
Она убивала людей. Он видел их в морге, а последнего мальчишку — трубочиста — прямо в уличной грязи. Она забирала человеческие души, чтобы прокормить себя.
И все же, почему-то, он все еще не мог перестать думать о том, как сильно он скучал по ней. Как она оказалась здесь. Она была здесь, и он был здесь. Он почти потянулся, чтобы взять ее за руку, просто чтобы доказать себе, что она действительно рядом с ним.
Амора поставила чашку на комод и сжала пальцы вместе, рассматривая его.
— Локи, посмотри на себя! Раньше ты был таким тощим и неуклюжим, а теперь ты стал менее тощим и менее неуклюжим.
Он рассмеялся.
— Ты не поверишь, насколько я больше Тора.
— Как поживает твой дорогой брат? — спросила Амора. — Еще не погиб в бою?
Локи сделал глоток чая и чуть не выплюнул его. Слишком сладко, даже без сахара.
— Нет, он все такой же белокурый и царственный, как всегда.
— Один назвал своего наследника?
— Пока нет. — Он сделал еще глоток мерзкого чая, ожидая, что она заговорит, но она молчала, уставившись на него. Наблюдая. Ожидая. — Я не буду королем, — выпалил он. Эти слова прозвучали как удар… не по ней, а по нему. Он когда-нибудь произносил их вслух? Когда-нибудь по-настоящему смотрел сути в глаза?
Она нахмурилась.
— Он все еще сомневается в тебе?
— Я никогда не буду для него чем-то большим, чем сын, который повел армию против него в его видении будущего. — Он потянулся и взял ее за руку, прежде чем смог остановиться. Она позволила ему подержать ее мгновение, а затем сжала обе его ладони в своих. — Я так по тебе скучал.
— Мне нужно идти, — сказала она, внезапно вставая, скручивая волосы в узел, и потянулась за сброшенной вуалью. — Но мы должны увидеться снова. Как скоро ты вернешься домой?
— Понятия не имею. Мой отец отправился на поиски Норнских камней и велел всем остальным не связываться со мной, пока он не даст разрешения.
— Норнские Камни? — повторила Амора.
— Из двора Карниллы украли камни.
— И она до сих пор их не нашла?
— Она не может чувствовать их, пока их силу не активируют, — ответил Локи. — И этого еще не было.
— Что ж, это интересно. — Она постучала пальцем по зубам. — Думаю, что мы можем сделать с сумкой украденных камней Норн.
— Общество ШАРП ищет тебя, — сказал Локи, вставая и следуя за ней, пока она проверяла макияж в одном из зеркал, проводя пальцами по рассыпанной пудре и нанося ее на скулы. — Они нашли твою карточку на последнем убитом человеке.
— Красивый трубочист? Он привел сюда свою жену для чтения, а затем вытащил ее в середине процесса, когда я предположила сложные времена в их будущей личной жизни. Удивительно, как люди делают свои собственные выводы, когда вы расплывчаты. — Она ущипнула себя за щеки, чтобы те покраснели. — Я не боюсь общества ШАРП.
— Знаю, что нет, — сказал он. — Но если они хотя бы намекнут моему отцу на твое имя, он может проявить более личный интерес.
Она остановилась, глядя сначала на свое отражение в зеркале, потом на него.
— Думаешь, он придет за мной?
— Понятия не имею. Но если он это сделает, на этот раз изгнанием ты не отделаешься.
Она рассмеялась, поджав губы.
— Твой отец уже сделал со мной самое худшее.
— Не испытывай его, Амора, — ответил Локи.
Она потянулась за щеткой с серебряной ручкой, лежащей на столешнице, и, не раздумывая, он схватил ее за локоть и повернул лицом к себе. Внезапно ее лицо оказалось гораздо ближе к его лицу, чем он ожидал.
— Пожалуйста. У тебя должен быть другой способ восстанавливать свои силы.
— Неужели ты думаешь, что я не потратила каждую минуту своего изгнания, пытаясь найти его? — требовательно спросила она, ее тон был язвительным.
— Позволь мне помочь тебе. Мы заберем тебя отсюда. Там, где мой отец не найдет тебя, где тебе не придется красть души, чтобы выжить.
— Каким образом?
— Я найду способ.
Она пристально посмотрела на него, потом опустила взгляд на то место, где его рука все еще лежала на ее локте. Он отпустил ее так быстро, словно обжегся, но она не двинулась с места. Она держала свою руку поднятой между ними, как бы приглашая снова обнять ее. Он хотел этого.
Но потом она повернулась, взяла с прилавка вуаль и протянула ему. Сверху был прикреплен черепаховый гребень.
— Засунь это мне в шиньон, ладно?
Он приподнял вуаль, вплетая зубья гребня в мягкие светлые пряди ее тщательно уложенных волос. Его глаза скользнули по ее обнаженной шее над воротником, по бледно-белому изгибу. Она, должно быть, почувствовала его взгляд или увидела в одном из зеркал, потому что роскошно наклонила голову, проведя пальцем по шее, как бы демонстрируя себя.
