Дмитрий Русский - Столярова Наталья (версия книг .TXT) 📗
Вирцана села, огляделась по сторонам, провела руками по лицу как будто в забытьи, потом встала и направилась к ним и остановилась в нескольких шагах. Митяй загородил собой Лину, но понял, что глаза Вирцаны уже не сверкают тем огнём, и что-то изменилось во всём её облике. Он даже подался навстречу, совсем без страха.
Вирцана быстро заговорила:
— Ты снял с меня чары, волшебник. Я была волкодлаком. И все мы здесь такие, людей среди нас уже нет. Надо бежать, и скорее. Слышите?
А в дверь уже колотили. Вирцана бросилась в темноту пещеры, стала раскидывать кучу хвороста у стены. Крикнула им:
— Помогайте мне! Здесь есть лаз, мы успеем!
В три пары рук они разметали хворост, у самого пола открылось узкое отверстие. Протиснуться туда можно только лежа и по одному. Митяй подтолкнул Лину, потом полезла Вирцана.
Дверь уже взламывали, она трещала, еле выдерживая напор. Митяй как мог замаскировал лаз, подтянув к нему вязанку хвороста. Он надеялся, что преследователи скорее поверят в волшебство, чем в обычный побег. Решат, что беглецы растворились силой чар, да ещё и Вирцану с собой прихватили. Он нырнул в лаз последним.
Согнувшись, они шли по низкому сводчатому ходу, несколько раз останавливались, но шума погони не услышали. Постепенно узкий коридор расширялся и закончился он полукруглым залом, из которого вело уже несколько ходов.
Ребята присели отдохнуть. Митяй повернулся к Вирцане:
— Рассказывай. Всё по порядку.
— Я уже говорила, что помню хорошую жизнь. Солнце светило ярко, возле дома — огромный сад. А там такие яблони росли! Мама любила весёлые песни петь. Выйдет утром в сад, работает и поёт.
— А давно это было?
— Не знаю, как сказать. Тогда волосы у меня были — вот такие, — она показала на плечи, а сейчас косы лежали у неё на коленях.
— Ещё у меня пропали два младших брата. Их украли босорки.
— Кто такие босорки? Из нечисти?
— Ну да. Они добывают под землей драгоценные камни и крадут детей, чтобы они работали на них. Говорят, дети там не растут, остаются заколдованными навсегда.
— Что случилось потом? Когда стала наступать мгла?
— Это произошло не в один день, а как-то потихоньку. Помню, что пришлось оставить деревню, когда не стало житья от волкодлаков. Тогда мы ещё оставались людьми и спасались в пещерах. А потом закончилось серебро, из которого отливались пули.
— Вы бились с волкодлаками?
— До последнего. Но не устояли, потому что в деревне нет ни одного сильного чародея. Там, где они есть, люди живут в магических кругах и воюют с нечистью.
— Да, мы знаем. А почему вы так обрадовались нам?
— Потому что вы — добыча. К селенью давно никто не подходит, все знают дурную славу. В последнее время дети заманивают одиноких путников с дороги.
— И чародеев тоже?
— Никогда. Твой Оберег почему-то затаился, никто не почувствовал его. Приняли вас за людей. Я думаю, всё случилось из-за меня. Я нужна вам, и вы меня спасли. Ничего не бывает просто так.
Митяй пробормотал: «случайность — проявление и дополнение необходимости…»
Когда-то эта фраза мучила его.
Вирцана взглянула на него:
— Что ты сказал?
— Это я о своём. Возможно, ты права, и нужна нам. А вдруг ты опять станешь волкодлаком?
— Нет, не стану. Не бойтесь меня. Вот и Лина зачарована тоже. Почему ты не расколдуешь её?
— Откуда знаешь?!
— Чувствую. Значит, твоих сил не хватает…
Лина смотрела на Вирцану во все глаза, но ни о чём не спросила. Митяй поднялся:
— Всему своё время. Куда нам идти дальше?
— У тебя есть какой-нибудь знак? Помощник в пути?
— Только Оберег. Вспомнил! Фонарь. Посохи пропали, они остались в пещере, а фонарь я успел захватить.
— Подноси его к этим ходам. Где огонь вспыхнет ярче, туда и пойдём.
Ходов оказалось больше десятка, пришлось обследовать все. Фонарь светил тускло, и одинаково ровно, но всё-таки в одном месте огонёк чуть заметно подрос. Туда и направились. Шли долго, в полной тишине, поворотов встречалось много. Вдалеке послышались звуки: словно стук маленьких молоточков. Лина обрадовалась и ускорила шаг, но Вирцана схватила её за руку.
— Стой. Здесь нельзя спешить. Мы ведь не знаем, кто там. Я не всё сказала: оборотнем я не стану никогда, но могу принимать любой облик.
— Превращаться что ли? В кого?
— Сейчас, наверное, в змею. Мне надо посмотреть. Ждите здесь. И сидите тихо.
Вирцана легла на землю, замерла, и уже через минуту перед ними оказалась маленькая зеленоватая змейка. Она юркнула среди камней и пропала.
Лина прислонилась к плечу Митяя, закрыла глаза.
— Ты веришь, что мы не спим?
— Не спим. Давай я пока тебе расскажу всё по порядку. Про Машу, Бориса, Ваню.
— Я так давно хотела об этом узнать…
— Просто время пришло. И тебе придётся поверить, что всё это наяву.
Митяй уже заканчивал рассказывать о своих приключениях в мире Маши, когда заметил возле ноги свернувшуюся в колечко змейку.
— Смотри, она здесь. Вернулась.
И уже стояла перед ними, улыбаясь, Вирцана.
— Вы меня простите. Я давно вернулась. Просто так хотелось дослушать про путешествия чародеев. Я ведь сама нигде не бывала.
— Успеешь ещё. Ну, что там?
— Туда нельзя. Там босорки. Я видела, как Бука принёс мальчика. Его сразу приковали цепью к скале и дали молоток. Вот, слышите? Это они работают, дети украденные.
— И куда теперь идти?
— Попробуем по другому ходу. Там, за поворотом, ещё один. Только тихо, у них тонкий слух…
И в этот момент послышался топот. Они едва успели спрятаться за валун, как совсем рядом остановился странный зверь. Бока его тяжело вздымались, а длинная свалявшаяся шерсть клочьями висела до земли. У зверя одновременно и рога, и хобот, и бивни. С той стороны, откуда они только что пришли, послышались громкие крики, взметнулось лассо, а следом большая сеть накрыла животное.
Со всех сторон к нему бежали крошечные человечки, они радостно кричали и всячески выражали восторг. Митяй смог их рассмотреть: все с бородами, одеты в чёрную одежду, у многих на спинах — горбы. Кое у кого изо рта торчали клыки.
Они окружили зверя, спеленатого сетью, и с визгом и гомоном потащили его по проходу.
— Это босорки? — спросил Митяй.
— Да. Какое счастье, что они не заметили нас.
— А кого это они поймали?
— Это Индрик. Под землёй живет, на свету сразу умирает. Они их приспособили породу возить. Вот и ловят в лабиринтах. Только этот зверь очень осторожный, его поймать трудно. Сейчас босорки праздновать будут. Это хорошо, нас не услышат.
И снова они шли по бесконечному лабиринту. Одно радовало: огонёк светил чуть ярче, чем прежде. В сводчатый зал вышли неожиданно и остановились, как вкопанные. Посреди него переливалась разноцветьем куча драгоценных камней. Девчонки ринулись к ней:
— Смотри, Лин, это изумруд. Зелёный, красивый какой.
— А я знаю рубины. Вот эти, ярко-красные.
— Ух ты, а это — алмазы, сверкают как!
Митяй тоже взял в пригоршню камни и пересыпал их из рук в руки. Да, дома бы они пригодились. Для операции, например. Он искоса посмотрел на Лину. А ведь ни она, ни Маша никогда, ни разу не показали вида, что он им неприятен. И почему Вирцана даже не спросила про его уродство? Странно всё это. Вообще, девчонки странные существа.
Митяй бросил камни в кучу.
— Ну что, барышни-сударыни, наигрались? Что делать будем?
— Дальше пойдем. Что ещё остаётся?
Лина осмотрелась и пошла в сторону одного из коридоров, помахала им оттуда:
— Мне кажется, здесь светлее. И я чувствую свежий воздух.
— Точно. Как будто ветерок оттуда. Идём.
Пройти они успели всего несколько метров. Их окружили плотным кольцом «дивьи люди» — так называл подземный народец Ладон.
К счастью, они оказались не кровожадными босорками, а полной их противоположностью — краснолюдками. Об этом тихо шепнула ребятам Вирцана.
И одеты они в соответствии со своим именем — во всё красное. Их лица лучились искренними улыбками и радостью. Вперёд вышел маленький, но весьма пожилой человечек — с седой кудрявой бородой и белоснежными волосами под красной бархатной шапочкой. Он отвесил церемонный поклон и сказал:
