Дмитрий Русский - Столярова Наталья (версия книг .TXT) 📗
— Я — Пливник, хранитель подземных сокровищ, а это — мои верноподданные. Люди называют нас «краснолюдки», и мы приняли такое имя, оно нам нравится.
А вы достойно прошли испытание. Редкий человек справляется с искушением украсть наши камни.
— Так это ловушка?
— Можешь считать так, пилигрим. А как же иначе нам различить людские помыслы? А теперь позвольте пригласить вас в гости.
Пливник пошёл вперед, указывая дорогу. Митяй шёл рядом и не удержался от вопроса:
— Скажи, Хранитель подземных сокровищ, а те люди, что позарились на камни…Что случилось с ними?
— Они получили вечную возможность любоваться драгоценностями. Ходят по лабиринтам, натыкаются в разных местах на такие клады, и могут брать столько, сколько захотят, но они никогда не унесут наши камни отсюда.
Они вошли в огромный зал. Играла негромкая музыка, столы ломились от всевозможных яств, с высокого потолка свешивались хрустальные люстры, которые заливали всё ярким светом. Пливник подвел их к центральному столу и усадил на почётные места. И только тут Митяй понял, как он ужасно проголодался. Девочки от него не отставали. Казалось, они перепробовали уже всё, но краснолюдки так щедро угощали, что на столе появлялись всё новые экзотические блюда. Хранитель смотрел ласково, подливал в бокалы чистейшую, но с каким-то необыкновенным привкусом, воду. А потом сказал:
— Оставайтесь у нас навсегда, посмотрите, как здесь хорошо. Вы будете счастливы.
И Митяю на миг показалось, что он уже готов сказать «Да». Но тут у него запекло на груди, он расстегнул рубашку, и Пливник увидел Оберег. Митяй заметил, как Хранитель побледнел и сцепил маленькие руки:
— Почему я не узнал тебя, чародей?
— Я не колдун, а обыкновенный человек.
— У людей нет Оберегов такой силы.
Он поднялся, хлопнул в ладоши, и в один миг всё исчезло. Стало пусто и тихо. Пливник подозвал одного из своих: проводи гостей, пусть отдыхают. Ребята поклонились Пливнику, поблагодарили его и пошли за провожатым. Митяй осмотрел комнату девочек: словно в кино про красивую жизнь. Девчонки с восторгом оглядывались, чувствуя себя настоящими принцессами.
Наконец, можно передохнуть. Митяй вошел в комнату напротив, усмехаясь про себя: в таких апартаментах точно может показаться, что ты — один из французских королей Людовиков, сам Король-Солнце.
Когда возникла эта привычка: прокручивать перед сном минувший день, останавливаясь на том, что «царапнуло», задело? И только ночью, когда приходит спасительная тишина, можно ответить на вопрос — почему?
Последние события перевернули всё. Разве можно поверить, что сейчас он, именно он, лежит на пуховой перине в королевской опочивальне в подземном несуществующем мире? И в то же время остаётся прежним Митяем, со всеми мыслями, чувствами и — памятью.
А память жила своей особенной жизнью, в самые неожиданные и неподходящие моменты вдруг поднимала из тяжёлой мути прошлого то, о чем хотелось забыть навсегда.
В том детском доме он пробыл всего полгода. Потом его расформировали. Но то, что происходило там, он старался забыть, запрятав на самое дно.
Сам он ни разу не подвергся такому наказанию. И не потому, что причин не находилось, а потому, что уже тогда — в девять лет — окружающие каким-то шестым чувством понимали: лучше его не трогать. Но Митяй будто сам пережил то позорное испытание, какое пришлось вынести Сашке Ветрову.
В детские дома педагоги и воспитатели подбирались бог весть по какому принципу. Но однажды Митяй догадался, что здесь работают те, кто и сам в жизни оказался обделён. Кто не достиг того, о чём мечталось, не перешагнул планку туда — в благополучную и красивую жизнь. Но встречались исключения, когда здесь оставались те, кто сам вышел из этих стен, и хотел устроить всё по-другому. Или кто пришёл сюда по зову души и сердца. Единицы. Митяй видел и таких.
Везло, когда попадался нормальный директор. Но чаще ими были заполошные тётки, которые вечно тряслись перед бесконечными проверками, распекали своих работников, воровали всё подряд и тихо ненавидели детдомовских детей.
В том Доме на их младшей группе работали в одну смену воспитательница и медсестра, которые изобрели для провинившихся мальчишек особое наказание. Они утром, ещё в постели, стаскивали с них трусы и забирали всю одежду. И тот, на кого выпала такая кара, до вечера оставался в кровати. И было это таким унижением…
Сашка Ветров разбил своему противнику нос, и того увели в медпункт. А Сашка на глазах у всех подвергся позорной экзекуции. Он выкручивался и орал. Одна из тёток держала его за руки, а вторая пыталась стянуть синие сатиновые трусы. Сашка пинался и подтягивал худые исцарапанные коленки к животу, но хватило его ненадолго. Митяй выбежал из спальни, а за спиной слышался протяжный утробный вой.
И почему об этом вспомнилось именно сейчас? Может быть, потому, что в то утро Митяй забился в кусты старого сада и сидел там до самых сумерек. И ему хотелось стать самым могущественным волшебником и сделать так, чтобы на земле никогда не было ни этих Домов, ни злобных тёток, ни страшного Санькиного крика.
Уснул он мгновенно, и так же мгновенно — проснулся. В первые минуты ничего не мог сообразить и перебирал в памяти то, что случилось за последние сутки.
Что ещё их ждёт впереди?
Встал, прошёлся по мягкому и толстому ковру, в котором утопали босые ступни. Потрогал витые золочёные столбики кровати и бархатный балдахин над ней. Посидел на обитом такой же тканью резном стуле. Помедлив, подошёл к зеркалу, которое занимало половину стены. Мелькнула мысль, что стоит только попросить Пливника… Но эту мысль он отогнал. Нет.
Он оделся и вышел в тот же зал. Пливник как будто ждал его. Они сели рядом, и Хранитель сокровищ спросил:
— Ты принял решение? Здесь вы можете жить вечно. Не бойся, тебе никогда не станет скучно. Перед вами откроется совсем иной мир.
Митяй покачал головой:
— Спасибо тебе, Пливник. Я верю, ты желаешь добра, но у меня есть дело, и мы должны идти.
— Куда ты хочешь попасть?
— Нам надо в замок Альвура. Ты покажешь путь?
— Нет. Мы уже не выходим на землю. Это раньше краснолюдки резвились под полной луной на лесных опушках. А сейчас все ходы плотно замурованы. Мы боимся, что и сюда просочится мгла.
— Ты знаешь про мглу?
— Знаю. Мы тоже потеряли своих. Несколько краснолюдок под влиянием мглы превратились в ырок — злых и страшных существ, которые рыщут по дорогам, сосут кровь из путников. Нечисть плодится и празднует. Наступило их время.
— А вы не боритесь с ней?
— Боремся, как можем. Для меня главное — сохранить мой народ. До светлых дней.
— Ты веришь?
— Верю. Я многое видел, и многое знаю. Скажу тебе больше: я уверен!
— А что делать мне? Куда идти дальше?
— Я отведу вас к выходу. Но… готов ли ты?
— К чему? Предупреди меня.
— К тому, что попадёшь туда, куда стремятся все. И не захочешь уйти.
— Я решу на месте. Иначе всё — просто слова.
— Вот этим отличаетесь вы. Люди. Не угадаешь, чего от вас ждать. Ваш путь — борьба с собой. Странный путь…
Пливник поднялся, навстречу шли Лина с Вирцаной. Он подал им руки и повёл к столу, возникшему из воздуха в центре зала.
Митяй засмеялся:
— Хорошо вам, волшебникам.
Пливник посмотрел на него задумчиво:
— Как сказать, друг мой, как сказать…
Митяй думал, что они перенесутся к выходу из подземного мира по мановению волшебной палочки. Но всё оказалось не так. Видно, были какие-то особые законы чародейства, которые ему пока не постигнуть.
Пливник призвал своего помощника Обаяна и приказал ему собираться в дорогу. А сам повёл их по светлому переходу. Молча и загадочно улыбаясь…
Что это? Может быть — зоопарк? Нет, скорее — заповедник. Нет ни клеток, ни иных ограждений. Но, казалось, что они, вчетвером, заключены в некую капсулу, которая обеспечивает невидимость и защиту. И могут наблюдать всё вокруг.
