Кембрия. Трилогия (СИ) - Коваленко (Кузнецов) Владимир Эдуардович (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Немайн кивнула. Несущим балкам разрушение что окон, что легких стен никак не мешает. Потом – поняла, протараторила поспешно:
– Мужчины уже заканчивают.
– Без меня?!
Ну да, обидно ей. Пропорции у дамы совершенно вагнеровские. Вспомнилось из записок Цезаря: «Если галлу на помощь пришла жена, легионеры кабацкую драку слили. Даже если весь манипул набежит!»
Кончено. Победа!
Немайн больше не изображает наседку. Обходит поверженных. Да, крепеньки: синяки, ссадины, кровь из носа – не больше.
– Ну, – спросила Немайн, – понравилось? В старые времена такое в заезжих домах каждый день случалось. Еще, бывало, татлумами бросались – но это, я думаю, лишнее.
Цементным шаром и убить можно.
Один из горцев сплюнул кровь из разбитой губы:
– Добрая забава. Завтра повторим…
Сида вздохнула. Самое простое и быстрое решение не сработало. Что ж, никто не запретил искать иных путей. Короткий взгляд на пледы побежденных, но не смирившихся с поражением: черно–красная клетка – поношенная кажется серо–оранжевой, соломенно–желтая диагональ. Иниры… А чем за последние дни Плант Инир прославились? Верно, продажей многоэтажных ценных бумаг.
Немайн уперла руки в бока, как положено сварливой хозяйке.
– Злитесь, что грамотки продавать запретила? – поинтересовалась.
– Мы мяса хотели…
Какая разница, что говорит горец? Большие глаза без белков видят, насколько расширились ноздри, как на виске чуть заметно дернулась жилка, стоячие треугольники ушей ловят удары чужого сердца. Стали ли чаще? Или – замерли?
Вопросы сыплются один за другим, ответов сида не ждет. Изредка кивает – сама себе. Еще говорит – не «та самая»! Весь город видит: самая та! Нет, она еще не разобралась что к чему, времени нет. К тому же боится ошибиться. Чужая память подсказывает ответы: верные, проверенные опытом, только относящиеся к людям иной эпохи. Полторы тысячи лет – срок достаточный, чтобы рефлексы немного изменились.
Все. Вопросы закончились, ответы еще не выведены. На слухи пока наплевать. У хранительницы срочное дело! Развернулась, руку подняла: за мной! Нужно спешить: дипломатам и купцам следует видеть силу и заботу власти… А горожанам – задание. Как передать – всем, всем, всем? Проще простого. Поманить раскрасневшуюся хозяйку «Шести колес», шепнуть несколько слов на ухо… Самый быстрый способ! Граждане республики Глентуи, хоть и не сиды, а все же немножко холмовые: ох, и ушасты. Слух по городу летит, как верховой пожар по лесу – так отчего не использовать это свойство? Главное, поставить рамки, за которыми обычное привирание превратится в опасную ложь. Говорить сурово, не забыть брови к переносице сдвинуть… И – вперед, к новой битве! Где Немайн, там победа.
Возле «Дракона и Орла» – другое упражнение. Хоромина серого камня выстояла: горцы внутрь так и не попали. Здесь носы и челюсти не посворачиваешь! Капля крови обернется реками… Так уж повелось: против саксов верхние кланы выставляют сотни, против соседей – тысячи. Одно хорошо – усобицу полагают не доблестью, бедствием. Потому вышибалы и держатся: стоят грудь в грудь, дышат в чужие усы чесноком и луком. Тут паритет: воины кланов благоухают не меньше. Зато запах соленых кабачков да огурчиков – это равнинное. Наверху не вызревают: холодно…
Несколько минут напряженного топтания – и в дверь уже может проскользнуть небольшое существо. Сида, например… Осмотрит залу.
– Почтенные купцы, благородные господа! Приношу извинения за возможные неудобства. Прошу всех, кто посетил мой город по торговым делам, обратить внимание, как одеты возмутители спокойствия. Пледы в клетку, да… Если вы отдадите распоряжение своим приказчикам не продавать некоторые товары людям, на которых хоть ленточка этих цветов, полагаю, грубияны с гор сообразят, что не следует беспокоить торговое сословие!
Дальше – добрые драки и игра в подземку по–очереди. Потери: рыцари еще на ногах, но двое оруженосцев остались залечивать раны в освобожденных от варваров заведениях. Liberar Caer Sidhi di barbari! Голос сзади:
– Леди Немайн, может, петь рано? Мы и кулаками управимся! А что несколько синяков получили, не беда.
– Не беда, – соглашается сида. – Но, пусть защита желудков наших граждан дело нужное, пора задуматься и о наполненности своих. Да и спать мне пора, солнце уже высоко. Гейс!
Вот и донжон отворили, на пороге что–то тараторит Луковка. Немайн вникать не стала. Разобраться можно и выспавшись. Теперь важней, чтобы Нион разослала по городу своих девочек: болтать, прицениваться, тратить медяки на всевозможные мелочи. За побитыми проследить: куда пойдут, что скажут. Поскрипывание лифта. Навстречу – два чудовища в стеганых поддоспешниках, набитых конским волосом, лица из стали, в руках – тускло поблескивают кривые клинки… Толстой кожи перчатки вскидывают личины, под которыми – милые личики. Сестры, камбрийка и римлянка! Учебное оружие для Анастасии тяжеловато, приходится учиться с затупленным боевым, отсюда и защита. Говорят, вечером нужно устроить церемонию признания базилиссы: в соборе, с патриархом, иноземными послами и мерсийским королем инкогнито… Надо – значит, надо.
– Отлично. Подробностей не нужно, я вам доверяю полностью, – зевок удалось подавить. А что спать сестре–сиде хочется, поймут по свисшим ушам. – Успехи как?
Девушки переглянулись. Ответили – хором:
– Учусь…
Смеются. Уточняют:
– Я у святой и вечной – греческому!
– Я у великолепной – фехтованию!
Смеются! А ей, Немайн, сейчас нужен кусок мяса – вот такущий! – и постель…
Будит, как всегда, Луковка. Светило еще высоко, но сон слетает, едва ладонь пробегает по изрезанной огамическими буквами дощечке.
– На порог подбросили, – сообщает, – девочки заметили кто. Следим…
В записке значится: верни клану деньги, которые Плант Инир потратил на пергамент и чернила для запрещенных тобой грамоток. Не согласишься – дороже выйдет. Все заезжие дома станут очень шумными и неспокойными местами. В тех, куда горцев пускают, будут драки меж посетителями. В тех, куда не пускают, Иниры перекроют входы и выходы. Горожанам станет негде столоваться!
Подписи нет.
Кулаки сами сжимаются. А Нион улыбается:
‑ Глупые они, – говорит, – знают же: сида Немайн никому дани не платила и не будет.
Права. И все–таки – что–то тут не так. Проскочил какой–то оттенок на лицах во время безответного вопроса… Немайн вздохнула.
– Пошли за Анной и Эйрой. Сама приходи. И базилиссу Анастасию пригласи. Мне совет нужен. Может, я что–то неправильно поняла, не по–камбрийски. И… кто из рыцарских жен родом с холмов?
Кто лучше женщин умеет читать чувства по лицам?
Немайн снова бежит – не давят к земле доспехи, и меча на поясе нет, вместо него в руке привычная тяжесть ивового посоха. И одета, как обычно – в любимое, дареное, зеленое. По пустякам все равно не стоит останавливать, но если дело не пустяк? Сида останавливается в ответ на окрик. Дергает ухом.
‑ Смотритель ветряка? Помню тебя. Слушаю, но недолго: тороплюсь.
Значит, обычное нытье пожилого человека придется отложить пока в сторонку. Сказать главное.
‑ Мне на рынке отрез ткани не продали. Сказали, твой приказ… За что? Я хороший…
