Человек, которого не было (СИ) - Кросс Элис (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Женщина вздохнула и смиренно припала перед чашей на оба колена. Собственное отражение, напоминающее сплошное чёрное пятно, смотрело из красной глади вина, явственно напоминавшее кровь. Будто бы не отражались на этой поверхности ни огоньки свечей, ни разукрашенный купол собора, лишь взгляд Морриган, затянутый чёрной вуалью, да кровь вокруг…
Монотонное чтение действовало как умиротворяющая колыбельная. Непонимания ни слова, но внимательно вслушиваясь в каждый звук, Морриган медленно погружалась в полудрёму. Она так бы и уснула, окунувшись в чашу головой, однако архиепископ закончил и громко потребовал:
— Скажи же!
— Отрекаюсь, — тут же прошептала женщина.
— Скажи ещё!
— Отрекаюсь, — чуть громче ответила она.
— Ещё!
— Отрекаюсь! — наконец выкрикнула она так, что голос прозвучал по всему собору.
Она подняла со стола два браслета, по очереди сомкнув их на своих запястьях. Они обхватывали так плотно, что между кожей и сталью нельзя было просунуть и иголки. Короткая тонкая цепочка сковывала браслеты между собой, не позволяя Морриган развести руки. Хотя, если бы она дёрнула их в стороны, цепочка бы легко порвалась. Позади раздались монотонные шаги, но женщина не оборачивалась. Шавес подошёл вплотную и наклонился сам, чтобы провернуть маленький ключик в каждом браслете, уронив цепочку на пол. Едва она мелодично ударилась о камень, король двумя руками поднял венец с головы Морриган и уложил его на стол, а затем медленно стянул чёрную вуаль.
— Иди, — приказал он, телохранитель повиновалась. — Дай им ответ за меня, — слегка повысив тон, добавил король.
Морриган шагала, погружённая в мысли о своём одиночестве. Она осталась одна в чужом, враждебном мире, в то время как остальные, такие же как она, были либо мертвы, либо спокойно жили под защитой северной власти. Ей же было некуда бежать. Верховодство над ней постепенно принимала ненависть, не способная найти выход. Ненависть к короне, к собственному жалкому положению, к неуместной сейчас морали...
У ворот собора один из стражей вручил Морриган маску и новую глефу. Рукоять была настолько короткой, что на мгновение женщину охватили сомнения, сможет ли она управляться с подобной. В отличие от старой, больше напоминающей палку, эта глефа напоминала два огромных разделочных ножа, связанных между собой рукоятями. Длинные прямые лезвия были заточены с обеих сторон. Морриган сжала оружие в руке слегка под углом и старалась не коснуться им собственной спины.
«Я не палач. Я — его топор»
И она вышла к толпе. Стараясь не думать, она стрелой пронеслась по ступеням, не дав успеть сообразить ни страже, ни недовольным людям. Гвардейцы, едва успевшие расступиться, пропустили бешено несущуюся женщину прямо к столпотворению, и её новое оружие пронзило первого встречного, практически разрубив пополам.
Где-то рядом раздал испуганный женский крик, затем ещё и ещё, но Морриган уже не могла остановиться. Разгорающаяся неуправляемым пожаром ненависть наконец взяла верх и шаг за шагом, движение за движением, обретала новую силу. Нескончаемые истошные вопли и предсмертные хрипы окружили Морриган со всей сторон. Она едва могла видеть — всё её лицо было забрызгано кровью, но видеть ей было не обязательно — как бы она не мерцали в свете полуденного солнца лезвия, они находили цель.
Люди бросились бежать, начинала зарождаться паника. Телохранитель следовала за пытающимися спастись людьми, не разбираясь кого и как приходится настигать. Площадь окрасилась в красный, а люди не имевшие при себе оружия, не способные отбиться или скрыться, валялись прямо под ногами. Там же лежали отсеченные руки, ноги, головы, расщепленные надвое трупы, ленты внутренних органов, и неожиданно наземь упала косо срезанная чёрная коса.
Длинные волосы Морриган распелись и скользили в воздухе, повторяя каждый поворот владелицы. С них, как и с её одежды и рук, крупными каплями стекала чужая кровь. Опьянённая учиненным безумием женщина продолжала жестоко разгонять толпу, и до смерти перепуганные люди кинулись к дальней части города, ступая по телам упавших, превращая те в несуразную кашу.
Морриган не могла сказать, сколько это продолжалось, но когда остановилась, крики уже раздавались в далеке. Даже те, кто не видел происходящего у собора, поддались всеобщему порыву и кинулись бежать. Толпа, прежде кружившая на главной площади, скрылась из виду, исчезнув в извилистых улицах. После них осталась лишь кровавая дорожка смешанных с грязью тел. Стоя на пустой улице, превратившись в сплошное красное пятно, Морриган не почувствовала ничего. Все её чувства разом умерли, оставляя после себя лишь глухую тишину. Вздымающаяся тяжёлыми вздохами грудь была совершенно пуста: ни боли, ни скорби, ни сожаления — ничего. Будто всё было так, как должно было быть. Будто Морриган оказалась на своём месте в этом проклятом мире, и пока она стоит на своём месте, ей ничего не грозит...
Смерть всем несогласным — таков был ответ короля на просьбы людей.
Женщина, вышедшая из ворот Великого собора и организовавшая жестокую резню, в которой пострадало исключительно мирное население, позднее получила прозвище «Криудорская Бестия».
====== Глава XXXII Арена ======
XXXII
Огромная арена построенная на месте давно сожжённой алхимической академии Криудора серым куполом возвышалась над крышами близлежащих домов. С верхних окон дворца она выглядела как массивный камень, упавший прямо посреди жительских улиц, — мрачно и уродливо.
Стражники стояли у всех трёх входов в здание, псевдо внимательно осматривая извилистую очередь. Горожане и приезжие толпились на всех близлежащих кварталах, стараясь схитрить и протиснуться в обход, чтобы успеть занять место. Всего одна золотая монета за такое интересное зрелище — сущий пустяк. Даже люди, считавшиеся бедняками, смогли бы раздобыть золотую монетку. И раздобыли, потому как их в очереди было немало.
Тихие шепотки или же откровенно громкие разговоры в этот день касались лишь одного — предстоящего боя. Каждому хотелось посмотреть, как против лучших воинов юга выступит печально известная Криудорская Бестия. Все поголовно желали ей скорейшей смерти и уповали на то, что кому-то из умельцев удастся сразить эту тварь. И, безусловно, все хотели быть свидетелями триумфа справедливости.
Из-за угла здания, приближенного к восточному входу арены, появился высокий человек в плаще. Он осторожно обходил людей, порой слегка придерживая тех, чтоб ненароком не задеть, и виновато улыбался, игнорируя все пожелания недовольных зевак в свою сторону. Наконец добравшись до начала очереди, он слегка обхватил за плечи одну приземистую старушку с седой копной волос, торчащих в разные стороны, и склонился, чтобы та смогла рассмотреть его лицо. Старушка заулыбалась ему совершенно беззубой улыбкой и тут же накрыла его руку морщинистой ладонью, выказывая признание.
— Сходил по делам? — скрипучим голосом прозвучал вопрос от старушки.
— Да, — отчётливее, чем требовалось бы, ответил человек и для верности ещё и кивнул.
— Ну и молодец, — закивала она в ответ. — Я заняла очередь, никого без очереди не пускала. А то иж ты — лезут и лезут! — неожиданно вспылила бабушка и даже гневно замахала свободной рукой.
— Спасибо, — так же отчётливо ответил он и выпрямился, а затем, не переставая придерживать старушку за плечи, сделал несколько шагов вперёд, чтобы не задерживать стоявших позади.
Пожилая женщина, казалось, жила в каком-то своём мире, расценивая ведущего её человека как старого приятеля, а может, даже родственника. Время от времени она вставляла в разговор совершенно неуместные фразы; несколько раз, забывая, спрашивала, куда они идут, или же бранила пытающихся пролезть вне очереди. Но человек к ней был терпелив и мягок, совершенно спокойно реагируя на подобное поведение. Он отвечал на вопросы и несколько раз наклонялся к старушке ухом, чтобы расслышать сказанное. Со стороны они действительно не смотрелись, как случайные знакомые случая.
