Безликое Воинство (СИ) - Белоконь Андрей Валентинович (версия книг TXT) 📗
Капитан наш даже не раздумывал: едва дослушав моё предложение, он приказал возвращаться к лодке и выходить в море. «Киклоп» будет ждать нас недалеко от берега. Мы должны привезти с собой захваченного в плен офицера, а двоих пленных матросов отпустить. Ещё он сказал, что после допроса отпустит и офицера. Разумеется, я подчинился, хотя поначалу и не понял, что замыслил Дважды Рождённый. Я бесконечно восхищаюсь его умом и благородством!
Так, прихватив с собой малаянских моряков, мы двинулись обратно. Пленным я сразу сказал, что мы покажем им место, где оставили их безумного капитана, и там двоих отпустим, и я также объявил волю нашего капитана Камангу. Он опять, как мне показалось, отнёсся к этому безучастно. Я бы на его месте радовался: в такой ситуации после допроса его вполне могли бы расстрелять. Впрочем, он мог знать, что мы, вопреки их лживой пропаганде, поступаем с пленными врагами великодушно и гуманно, поэтому и был спокоен.
Мы не застали капитана авианосца на прежнем месте, там лежала только наша фляга. Нанда-Кир сказал, что свежие следы ведут в сторону берега. До берега было совсем недалеко и мы решили попробовать найти безумца, пока он с собой что-нибудь не сделал. Безумный капитан — уже не противник. Так я рассудил… Мы вскоре нашли его сидящим на песке у кромки прибоя. Капитан не обратил на нас никакого внимания: он сидел, упёршись ладонью здоровой руки в песок, и смотрел куда-то в сторону морского горизонта. Я заметил, как один из двух пленных матросов тихо плачет. Похоже, они искренне любят своего единственного капитана. В общем, двоих матросов мы оставили на том пляже вместе с найденным безумцем, при этом вернули матросам оружие (забрав, конечно, патроны) — чтобы их не обесчестить. Офицера, который назвался именем Каманг Гуен, мы взяли с собой. Я ещё тогда подумал, что он мог бы выступить посредником в переговорах (вместе с его винтовкой и мечом мы прихватили прибор связи — исправный!), а также послужить проводником, когда мы будем проникать на их судно.
Наша надувная лодка была спрятана в соседнем заливе за холмом, и мы двинулись к ней быстрым шагом, почти бегом. Через четверть часа, хватая ртами морской воздух, мы отчалили; «Киклоп-4» уже ждал нас, покачиваясь на волнах в стадии-полутора от берега.
Уже поздно вечером на «Киклопе», после того, как Каманга Гуена помыли, переодели и накормили, сидя в нашей рубке в окружении капитанов и всех наших офицеров, он рассказал о злоключениях своей команды. Вопросы ему задавал Озавак-Ан — к моему удивлению, Каманг знал о нём как о герое Аранкской битвы, а сам Дважды Рождённый, оказывается, прекрасно владеет малаянским диалектом — во всяком случае, не хуже меня. Впрочем, всем известно, что диалект этот достаточно схож с нашим — например, мы легко прочитаем и поймём малаянское письмо, существенная разница заключается лишь в произношении слов. Пленный рассказал нам, что лежащий на рифах подводный авианосец называется (если перевести) «Смелый Прыжок Пламенной Компры» или просто «Прыжок Компры», и что у них была задача оперативно уничтожить наш укреплённый пункт на одном из островов близ побережья Пасифиды. Пленный офицер назвал и остров, и номер пункта, но нам это ни о чём не говорило (на их картах острова называются по-другому, это что-то вроде сменяемого шифра). Скрытно подойдя к укреплённому пункту, они подняли все шесть своих аэропланов — морской разведчик и пять бомбардировщиков, а также отправили к берегу десант из 50 человек. Но оказалось, что их там ждали, и операция обернулась смертельной ловушкой. Наши укрепления ответили шквальным огнём, а с моря авианосец прижали два наших эсминца. Капитан «Прыжка Компры», который теперь обезумел, приказал тогда бросить десантников и аэропланы на произвол судьбы и прорываться в открытый океан, проскользнув под эсминцами. Воспользовавшись бесшумным ходом, они уже было прорвались, но тут подоспели главные их силы и, поняв, что операция сорвалась, всадили в остров и его морское охранение несколько термоядерных ракет. Досталось и подводному авианосцу: он попал под близкий взрыв, при этом ударная волна серьёзно повредила прочный корпус. Через несколько трещин и разрывов внутрь хлынула заражённая радиацией вода, в затопленных отсеках утонула часть из оставшейся на борту команды. Надо сказать, это обычная тактика Южного Альянса: они не щадят никого ради выгоды, в том числе и своих. Судно легло на грунт (благо, там было неглубоко) и уцелевшие члены экипажа долго боролись за его живучесть. Лишь спустя много часов им удалось подняться с грунта и запустить двигатель. К тому времени другие корабли их флота уже покинули этот район. «Прыжок Компры» кое-как вышел на глубокое место подальше от островов и там всплыл. Дальнейшая их история похожа на нашу, с той разницей, что шли они примерно сутки курсом на север, но из-за радиации и поломок им пришлось в итоге бросить своё судно, а их единственный капитан помутился рассудком и сбежал.
Значит, Пасифида всё-таки была атакована крупными силами Альянса! Я искренне надеюсь, что без джаггернаута им не удалось преодолеть береговую оборону и они вновь, как и в прошлых попытках, потерпели неудачу.
Мы, конечно, не забывали, что встреченные нами на острове малаянцы наши враги, но после того, что они пережили, они заслужили наше уважение. Их злоключения схожи с теми, что претерпел когда-то сам Дважды Рождённый. Я не знаю, какие чувства эта история пробудила в нём, но наши офицеры, вольно или невольно, теперь почитали пленного малаянского моряка за героя. Нет ничего плохого в уважении к героизму твоих врагов. (Позднейшая заметка на полях: Если бы мы знали тогда, что им ещё пришлось пережить!)
Под конец Каманг заявил, что хотел бы поговорить с нашими капитанами наедине. Мы поняли это так, что он хочет обсудить с ними условия сдачи, и ему крайне неприятно было бы делать это публично.
Капитаны и пленник удалились в капитанскую каюту, провожаемые конвоем из двух вахтенных матросов, а те офицеры, кто был свободен от вахты, разошлись по своим каютам — отдыхать. Отправились отдыхать и мы с Ибильзой. Выйдя из рубки в тамбур, я застал там всех своих людей — и Муштака, и братьев — они ждали меня! Вышедшие со мной офицеры толкали моих новоиспечённых разведчиков в грудь и хлопали по спинам, с восхищением и со словами поздравлений. Поздравления достались и мне. Мы ведь тоже были героями — хотя бы этого славного дня!
7-я боевая вахта
Её довольно условно можно назвать отдельной вахтой: нам едва дали поспать и привести в порядок снаряжение. Ситуация требовала объединённых сил всей команды «Киклопа» и этот день выдался, наверное, даже более напряжённым, чем вчерашний. Как и вчера, я выкроил часок, отняв его у сна, чтобы записать прошедшие события. Надеюсь, оно того стоит.
Мою собственную команду не расформировали (я так этому рад!), а даже усилили для новой задачи, но об этом немного позже.
В общем, я оказался прав в своих предположениях: пленённый моей группой офицер Альянса согласился вести переговоры с оставшимися на острове членами своего экипажа, а также вызвался открыть нам доступ внутрь подводного авианосца. Он, разумеется, понимал, что в противном случае мы можем вступить в бой с его товарищами, и у тех нет никаких шансов этот бой выиграть. А если не открыть нам запирающийся снаружи кодовым замком входной люк авианосца, мы просто взорвём его, окончательно и безнадёжно повредив их судно. Наши капитаны со своей стороны давали слово, что не станут обстреливать остров, и возьмут с авианосца только необходимые нам расходные материалы и продукты — не более половины от того запаса, что мы там обнаружим. Это было справедливо: примерно так же мы поступили бы, встреть не врагов, а друзей.
После съёмки профиля глубин и воздушной разведки стало ясно, что очертания береговой линии островов не совпадают с нашими картами так же, как и рельеф дна. Так сообщил нам Мастер Точности, штурман Туликай-Ан. А из допроса пленного мы узнали, что та суша, что мне удалось разглядеть с беспилотника далеко на юге-востоке, на самом деле это большие тропические острова, через пролив между которыми и прошёл «Прыжок Компры». На их картах таких островов и пролива в районе экватора нет нигде во всём Восточном океане. Но главное — далее на юг на сотни миль простирается океан. Теперь очевидно, что мы очутились не у северных берегов Пасифиды, а в не обозначенном на картах месте! Оба наших капитана ходят мрачнее тучи. Сведения, полученные от Каманга и Туликая, их сильно расстроили. И я их понимаю: мир вокруг нас стал непонятным, и вряд ли кто-то может сказать, что нам с этим делать.
