Хождение за три неба (СИ) - Языков Олег Викторович (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Выпить Лом нашёл. Он и покормить меня мог, оказывается. Синтезировать что коньяк, что эскалоп — для него было плёвое дело. Так что, выпив грамм пятьдесят и перекурив, я немного пришёл в себя. Живым, как говорится — жить. Нужно жить дальше.
— Слушай, Лом… Слушай — я как на тебя посмотрю, так вздрагиваю даже. Настолько ты похож на настоящего моряка!
— А как же иначе, Афанасий? Ты ведь, когда мне имя придумывал, что хотел? Чтобы я стал похож на человека, так ведь? На узнаваемого, привычного для тебя человека. Так? Чтобы не допустить и капельки чувства страха, опаски от неизвестности…
— Так… Ну, ты и психолог!
— Да, и психолог, кстати… Извини, перебил тебя. Ты что сказать-то хотел?
— А? Ах, да! Слушай, Лом… пора мне, наверное, ложиться на обследование. Спина достала окончательно. А мне двигаться сейчас придётся много… как я думаю. Точнее — подозреваю. И двигаться весьма и весьма шустро! Чтобы, в случае чего, глаз свой от поджопника уберечь. Поможешь?
— Зачем спрашиваешь, Афанасий? Конечно, помогу! Я же сам тебе это предложил. Ну, что, готов? Пошли?
— Подожди… Сколько я буду валяться в отключке? Ну, примерно, хотя бы?
— Я не знаю, Афанасий. Это как диагност решит. Несколько часов наверняка. Может — сутки. Не знаю. А что?
— Да вот, не сочти за наглость… Ты мне не можешь дать знания нескольких языков? Твой язык. Французский, немецкий, испанский? А то тебе опять втемяшится перейти на хох-дойч, а я — ни бе, ни мэ, ни кукареку с копенгагеном! Да, и ещё. Посмотри, пожалуйста, в своих базах. Я думаю, у тебя есть язык аборигенов с последней перед твоей базой станции? Если считать по ходу часовой стрелки. Наверняка ваши исследователи и наблюдатели там работали. Шар проходит прямо через подземелье какого-то волшебника. Явно это была ваша база. Или что-то ещё более древнее.
Лом задумался буквально на секунду. Потом звонко пробил ногтями пальцев по бляхе ремня с якорем и широко улыбнулся.
— Это не вопрос, Афанасий! Хочешь знать языки — будешь их знать. А то, что головка будет немного «бо-бо», догадываешься?
— Догадываюсь уж… Не дурнее студента… — вздохнул я, — а что делать, Лом? Мне это вот так нужно!
И я резанул себя ребром ладони по шее.
— Что ещё? Что это ты с собой притащил, Афанасий?
— Да винтовка это моя, старший помощник… Слушай! Если ты помощник, да ещё и старший, а помоги ты мне её немного до ума довести, а? Есть и с ней свои заморочки, и с патроном для этого ствола.
— Нет, Афанасий, помогать тебе с оружием я не буду.
— А почему, Лом?
— Я не могу сотрудничать с землянами по вопросам совершенствования оружия.
Не могу, не могу, а глазом-то косит на винт постоянно. Как бы мне это ограничение обойти?
— А как же мой шар?
— А что твой шар? Он тебя принял, определил состояние твоей болячки как угрожающее, между прочим, жизни человека и доставил тебя ко мне. А сам зафиксировал тебя как пользователя. Я тут ни при делах!
— Набрался жаргону… Следи за языком, моряк. Бескозырку в зубы и семь якорей тебе в задницу!
— Как, как? — Засмеялся Лом. — Не слышал!
— Со мной пообщаешься — ещё не то услышишь! Стой! А ведь это идея! И решение проблемы. Лом, а Лом, а возьми-ка ты меня на работу, а? На полставки? Хошь — исследователем, хошь — курьером! Можно и переводчиком, после того, как языки мне закачаешь! А ещё лучше — возьми консультантом по специальным вопросам, а? А уж я-то тебе наконсультирую! Закачаешься!
Теперь Лом задумался всерьёз. Да, дело того стоило. С одной стороны — проникновение на Базу ни пойми кого. Какого-то человечишки с больной спиной. Его лечение, опять же, обучение языкам. С другой стороны — привлечение одного аборигена к работе в научных и исследовательских целях. А вот это — совершенно другое дело, не так ли?! Такое решение оставляет простор для манёвра. Любого манёвра.
— А ты знаешь, Афанасий, в твоём предложении что-то есть… Что-то просматривается, интересное такое… И взаимовыгодное. Мне надо поразмышлять, посмотреть нормативную базу, найти прецеденты привлечения или использования аборигенов в исследованиях…
— Ты учти, Лом, — грубо перебил я его, — ты сейчас и так приступишь к исследованиям… моих потрохов и спины с задницей. А к своей заднице я даже самого лучшего друга не подпущу! Только и исключительно — работодателя. С целью произведения мягкого массажа копчика за прогулы, пьянку на рабочем месте и прочие мелкие шалости. Ты не виляй, давай! Ты давай решай. Давай, Лом! Ну — по рукам?
Лом улыбнулся, кивнул.
— По рукам, Афанасий!
Мы хлопнули по рукам, а потом я протянул винтовку своему работодателю.
— Бери, думай, делай! Если я теперь твой работник, то это не оружие землян получается. Теперь это моё научное оборудование, э-э… инструмент, скажем, тот же скальпель. В общем — вспомогательный инструментарий для обездвижения… э-э, крупных и хищных млекопитающих и… э-э… приматов. Вот!
Лом обалдел, но винтовку взял.
— А теперь веди… Чего уж… Где тут у вас Голгофа?
И мы пошли. Каждый своим путём. Я к диагносту, а Лом не знаю, куда. Может, в мастерскую?
Глава 6
Когда мои глаза открылись и обшарили всё вокруг, я обнаружил две… нет — три вещи. Я лежу голый (это раз), в покрывающей всё моё тело приятной гелевой массе, цвета хорошо сваренного борща (это два), а надо мной склонилась двухметровая фигура Лома. Это, сами понимаете, три.
— Ну… что скаэшь? — Язык плохо меня слушался, стоял колом, как после заморозки у стоматолога.
— Есть, как у вас тут говорят, две новости. Плохая и хорошая… — сказал Лом.
— Я так и думал… — почему я не удивлён? — Давай обе сразу!
— А разве так положено отвечать? — удивился Лом.
— То, что положено — положено трахать! Не трахай мне мозги, Лом! Я и так уже на сносях… Бьёт всего. Говори уж, чего там…
— Ну-у-у, языки я тебе закачал. Теперь только нужно немного разговорной практики. Это хорошее.
— А спина? Это плохое?
— А вот тут сложнее. Нет-нет! — испугался Лом, глядя на моё перекосившееся лицо. — Ничего такого страшного и ужасного! Даже и не думай! Диагностирование прошло хорошо, причина заболевания установлена. Тебе даже проведены первые, самые необходимые процедуры. Теперь просто нужно время… Нужно ждать следующего этапа лечения.
— Ну, время, положим, у меня есть… — задумчиво ответил я. — Да, кстати, сколько я тут в этой кастрюле… хмм, плаваю?
— Всего сутки, — ответил Лом.
— Тогда времени у нас ещё полно! — смело заявил я. Знали бы вы, как я ошибался!
Я ещё немного полежал в своей ванне, дожидаясь, пока пройдёт небольшое головокружение и вялость, а потом начал выкарабкиваться из красной жижи. Лом кивком указал мне на санблок и отвернулся, и я, оставляя за собой следы разлитого по полу борща, прошлёпал туда. Только стоя под сильными струями душа, я сообразил, что шёл как-то не так. Не вихлялся особо. Почти нормально шёл! Сердце разгорелось радостью, а за пупком скрутился холодный ком. И хотелось верить, и боялся верить… Ладно — свой шаг я сделал, а остальное… посмотрим!
Мои тряпки имели подозрительно чистый вид. Стиральная машина? Ультразвук? Во всех книгах умные люди пишут, что ультразвук. Мне бы такую штуку домой, а то стирка для холостяка — это такой трабл! Целый великий потоп. А уж глажка! Это вообще казни египетские. Я посмотрел на Лома. Старпом ждал меня, тактично повернувшись к панели диагноста и что-то там изучая.
— Ну, и что ты там видишь, Лом? Что со мной?
— Видишь ли, Афанасий… Как бы тебе сказать… Если просто, чтобы тебе всё было ясно, на бытовом, так сказать, уровне…
— Лом, я тебя прибью! Прямо из моей винт… э-э, прямо моим вспомогательным инструментарием… для крупных приматов. Ты же примат?
— Я не примат, я мыслящее полевое образование…
— Излагай, давай! Мышь полевая… В двух словах, анамнеза не надо.
— Есть, капитан! В двух словах: упал, очнулся — гипс!
