На родной земле (СИ) - Пылаев Валерий (читаемые книги читать TXT) 📗
– Да вы про меня, кажется, и так все знаете. – Я послушно опустился на плетеный стульчик. – А я вот…
– Гернер Гертруда Станиславовна. – Хель уселась напротив. Мать двоих детей, бухгалтер… в прошлом – бухгалтер, в настоящее время – исполняющая обязанности Владычицы Царства Мертвых. Дата рождения – двадцать восьмое июня одна тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года. Дата смерти – второе мая две тысячи двадцать шестого.
Примерно два года назад. Умерла – и все же сидит прямо передо мной. Да уж, остается только сложить два плюс два…
– Сообразил? – поинтересовалась Хель.
– Оцифровка сознания. – Я кивнул и потянулся за стоящим на столике бокалом. – Отработка технологии.
– Он говорил, что процесс переноса стабилен, – отозвалась Хель. – Но предупреждал о возможных проблемах. Так что – да, ты прав, Антон.
– Он – это Алекс Романов? – уточнил я.
– Естественно, – фыркнула Хель. – Кстати, как там этот старый хрыч?
– Старый хрыч уже не там… – Я пригубил ароматный напиток. – А очень даже тут, как вы понимаете.
– В первый раз слышу. – Хель пожала плечами. – Мог бы и заглянуть…
Все интереснее и интереснее. Выходит, Гримнир-Романов так и не навестил первую – а может, и единственную – из себе подобных?
– Тогда я вообще ничего не понимаю. – Я с размаху опустил ладони на подлокотники. – Вы же по идее должны знать все!
– Только не про Романова. – Хель откинулась на спинку стула. – Алекс умеет… умел хранить свои тайны, как никто другой. Мы были достаточно близки, чтобы он предложил мне испытать на себе бессмертие в виртуале. Но уж точно не настолько, чтобы я имела хоть малейшее представление о его планах.
– Окей, – вздохнул я. – Тогда – что вы знаете о «Светоче»?
– То, что ты собрал уже ровно половину. – Хель поболтала в бокале рубиново-красный напиток и сделала глоток. – И я бы на твоем месте держалась подальше от остальных осколков.
– Почему? И что это вообще такое на самом деле?!
– Абсолютная власть. Венец Всего. Или Большая Красная Кнопка – понимай, как хочешь, – ответила Хель. – В общем, страшная штуковина.
– Власть – звучит не так уж и плохо. – Я потарабанил пальцами по столу. – Чего в этом может быть такого?
– Я тоже так думала, – усмехнулась Хель. – Примерить на себя должность Владычицы, удрать в вирт от подступающей старости, болячек и налоговой инспекции, получить вечность, целый мир и пару коньков в придачу…
– И что пошло не так?
– Все, Антон. – Хель подалась вперед. – Ты хоть представляешь, что значит – быть самой Смертью? Я сейчас пью с тобой винишко – но все равно продолжаю судить всех, кто умирает там, наверху. Без обеда и выходных. На мне целый загробный мир! Но и это еще не самое паршивое! – Хель легонько ударила кулаком по столу. – Я чувствую, что что-то меняется. Границы миров уже почти упали, и уже совсем скоро никто не сможет их удержать.
– И что случится тогда? – Я отодвинул бокал. – Вы… вы знаете?
– Да ничего, Антон. – Хель криво ухмыльнулась. – Наступит конец света. И я поведу в бой войско мертвецов, как и положено Владычице.
– Зачем?! – не выдержал я. – У вас есть свобода воли, Гертруда Станиславовна.
– Нет, Антон. – Хель улыбнулась одними уголками губ – но глаза ее остались серьезными. – Нет у меня никакой свободы. Сценарий не изменить. Я могу плюнуть на все, сбежать в эту дурацкую виллу у моря, набить ее до самого потолка смазливыми качками и хоть каждый день допиваться до беспамятства – все равно все закончится так, как закончится.
– А «Светоч»? – Я сжал кулаки. – Разве абсолютная власть – это не свобода выбора? Я смогу изменить все, если соберу эту железку?
– Да черт его знает, Антон. – Хель устало потерла пальцами виски. – Я бы не стала даже проверять. Свобода – это ведь еще хуже. У меня есть только один мир, мертвецы и сценарий. А у тебя будет абсолютное знание о каждой песчинке во всех Девяти Мирах и бесконечное число вариантов. Ты такое просто не выдержишь.
– Так себе план, – проворчал я. – Я и вам-то не завидую… Честно – я бы на вашем месте уже давно с катушек слетел.
– А я и слетела, Антон. – Хель рассмеялась. – Просто хорошо умею шифроваться. А ты подумай: если эта самая власть – такая уж классная штука, почему Романов не очень-то спешит прибрать ее к своим рукам? Почему «Светоч» собираешь ты?
И снова в яблочко. В самом деле – почему так? Владычица явно соображала в бессмертии на практике получше и меня, и Романова вместе взятых – и оно ей не очень-то понравилось. Неужели хитрый старикан просчитал все заранее и решил загрести жар чужими руками… Впрочем, требовать-то он от меня ничего не требовал. Даже не просил.
– Чем он взял тебя, Антон? – Хель протянула руку и коснулось моего плеча. – Ты же неглупый парень.
– Он не говорит мне, что делать. – Я отстранился. – Это мое решение. Вы знаете, что будет, если корпорация получит технологию оцифровки сознания?
– Да ничего не будет, Антон! – Хель хлопнула себя ладонями по коленям. – Ни-че-го! Ты думаешь, они побегут торговать билетиками в вечность на каждом углу?
– Не самый плохой бизнес, – огрызнулся я.
– Но они же не идиоты. – Хель покачала головой, словно удивляясь, как я мог не видеть того, что ей самой казалось чуть ли очевидным. – Антон, выкинуть бессмертие в массы – это чушь, нонсенс! А если начать торговать им в открытую – это значит угробить вообще все, начиная с того же курса доллара. Никто не пойдет на это в ближайшие лет тридцать!
– Но не все эти самые тридцать лет протянут, – возразил я. – Директора…
– …допустим, переедут в вирт, – закончила за меня Хель. – И что с того? Ты думаешь, этот мир загнется без пары десятков толстосумов?
– Ладно! – Я с такой силой толкнул край столика, что едва не расплескал оставшееся в бокалах вино. – А что тогда? Если это очередная манипуляция Алекса – что тогда нужно делать? Как поступать?!
– Вот что я тебе скажу, Антон. – Хель опустила голову. – Сколько тебе сейчас лет?
– Тридцать, – буркнул я. – В январе тридцать один будет.
– Тридцать лет Антон, – повторила Хель. – В этом возрасте некоторые еще сохраняют так называемый… юношеский максимализм. Но на самом деле – фигня это все!
– А что тогда не фигня? – поинтересовался я.
– Ты, Антон. Родные и близкие. – Хель облокотилась на стол. – Мой тебе совет: плюнь ты на это все! Продай осколки корпорации, или выкинь к чертовой бабушке! Забирай свою девочку… как ее там? Катю! И валите куда подальше, на море. Поженитесь, родите детей, живите долго и счастливо, и постарайтесь забыть весь этот бред. А корпорация и Алекс пусть разбираются сами. Не твое это дело, Антон!
Блин, ну почему все тут хотят как можно скорее меня женить? Даже Владычица Мира Мертвых…
– Типа – моя хата с краю? – усмехнулся я.
– А чего плохого, Антон? – Хель уперлась руками в бока. – Знаешь, почему я пытаюсь тебе помочь? Да потому, что ты порядочный мужик, хоть и с придурью! Не ты заварил эту кашу – не тебе и расхлебывать! Ты все равно не вывезешь!
– А это я уж как-нибудь сам решу, Гертруда Станиславовна! – фыркнул я. – Не маленький.
– Да знаю я, что не маленький, – вздохнула Хель. – Решишь. Только подумай сначала хорошенько. И не верь Алексу – он таких, как ты, пачками на завтрак ел. И сейчас ест… Вообще никому не верь, Антон.
– И вам?
– И мне тоже. – Хель отодвинула стул и поднялась на ноги. – Я с тобой спорить не буду. Пойдем, покажу, где тут выход.
– Ага… – Я посмотрел на нее снизу вверх, пытаясь скопировать того самого Кота из «Шрека». – А можно мне еще…
– Рагнара твоего? Да забирай. – Хель махнула рукой. – У меня тут конунгов этих… Непорядок, конечно, но ладно.
– Сильно плохо будет? – Я чуть втянул голову в плечи. – В плане последствий?
– Да уже без разницы. – Хель шагнула к дверце в Преисподнюю. – Как говорится: сгорел сарай – гори и хата!
Глава 26
Я открыл глаза и набрал полную грудь воздуха. Холодного, почти морозного — но еще хранившего пряный запах земли и трав. Через мгновение потянуло еще и дымом... и чем-то съедобным.
