Безликое Воинство (СИ) - Белоконь Андрей Валентинович (версия книг TXT) 📗
Я и тогда поначалу решил, что «Киклоп» накрыло скачком уплотнения. Мы почувствовали удар, судно вздрогнуло и его круто развернуло, точнее, мы описали на воде почти полный круг, да так, что захваты кресел едва удержали нас на местах. Сразу замолкла пушка противовоздушного комплекса, а также перестала работать камера правого борта (которая до этого давала мутное изображение, так что её потеря не сильно нас расстроила). Зато кормовые камеры успели показать, как вслед за удаляющимся скоростным разведчиком по воде закувыркались какие-то продолговатые предметы — мы приняли их за бомбы и решили, что демонический аппарат метил ими в «Курай» или в нас, но промазал. Аппарату демонов в этот раз ещё на подлёте досталось как от ПВО «Курая», так и от нашей носовой пушки, и белый шлейф, постоянно тянущийся за ним, стал прерывистым, а скорость упала ещё больше. Мы возликовали, решив, что сейчас он вовсе потеряет управление и врежется в воду, а то и взорвётся прямо в воздухе. Но мы ошиблись: аппарат этот вновь развернулся. Я до сих пор не знаю, было так задумано демонами, или повреждённый аппарат в конце концов и правда потерял управление из-за попаданий наших снарядов. В общем, пролетев над «Киклопом» — уже на дозвуковой скорости — он врезался в носовую часть «Курая», в район ходовой рубки. Был сильный взрыв, но без огня и дыма — лишь облако пара. Во все стороны полетели обломки, некоторые ударили в наше судно. Возможно, нас атаковал не скоростной разведчик и не бомбардировщик, а какой-то гибридный аппарат, с функцией мощной противокорабельной ракеты.
«Киклоп-4» после удара застопорил ход, а «Курай» на наших глазах начал быстро кренился на нос — скорее всего, демон проломил большому ракетоносцу днище. На месте, где раньше была рубка, теперь виднелась огромная рваная дыра, а за ней торчали уже две полосы вспоротой обшивки. Только тогда мы заметили, что и наше судно после атаки получило крен — на левый борт. Радиационный фон снаружи позволял выйти на палубу и Скванак вновь приказал Путре-Хару осмотреть повреждения, на этот раз нанесённые демоническим аппаратом. Слышащий Движение поспешно вышел наружу, но затем не отвечал так долго, что Скванак чуть не послал ему вдогонку Такетэна. Наконец моторист доложил, причём как-то не по уставу. Он сказал примерно следующее: «Это были не бомбы, это были контейнеры. Наши контейнеры…» — и опять тишина. Скванак крикнул в микрофон: «Что такое?!.» И тогда Путра объяснил: «У нас снесены все пусковые контейнеры по правому борту… Повреждён люк носового орудия… Содраны щиты правой стороны остекления… Обшивка треснула… Она вспорота… В техотсек поступает забортная вода…» Тут до меня дошло (наверное, и до остальных тоже). Продолговатые предметы, которые кувыркались по воде, были вовсе не бомбами, это были наши пусковые контейнеры! Демонический аппарат «прошёлся» по нашему правому борту «невидимым молотом» — силовым лучом. Луч этот оторвал и отправил кувыркаться пусковые контейнеры крылатых ракет и чуть было не сорвал обшивку правого борта — примерно так, как мы это видели на «Копье Ксифии» и теперь — на тонущем «Курае». Камеру, которую мы с Такетэном когда-то ставили в техническом отсеке как раз с того борта, давно уже убрали, но во всех отсеках «Киклопа» имеются датчики, фиксирующие давление, затопление и загазованность. Датчик в техническом отсеке начал показывать затопление вскоре после того, как Путра-Хар с палубы доложил о наших повреждениях. По-моему, в этот момент Скванак, Решающий за Всех, запаниковал. Я заметил, как взгляд его стал растерянным и капитан явно не представлял, какие приказы следует теперь отдавать. За короткий срок единоличного капитанства Скванака «Киклоп-4» получил серьёзные повреждения, да ещё прямо на наших глазах гибла последняя надежда на победу и спасение — большой ракетоносец. Мы почти ничем не могли помочь экипажу «Курая», хотя находились совсем рядом, разве что взять к себе на борт столько их людей, сколько получится, и доставить затем на берег острова, на поживу демонам. Это при том, что мы тогда не знали, сколько сами продержимся на плаву. Скванак молчал мучительно долго — как мне тогда показалось. В конце концов он включил внутреннюю связь и вызвал в рубку Дважды Рождённого.
Между тем поверженный «Курай» всё больше кренился; он тонул с возрастающим креном на нос, и происходило это совсем рядом с нами — меньше, чем в стадии. Если бы сам Ардуг был живописцем, это была бы достойная его кисти зловещая и удручающая картина! Через остекление своей рубки мы хорошо видели, как экипаж большого ракетоносца спешно покидает тонущее судно — в основном люди прыгали прямо в воду, хотя рядом уже виднелись два или три спасательных плота. Это не наши надувные лодки, такие плоты отстреливаются за борт и надуваются автоматически всего за несколько секунд, каждый из них вмещает человек по 20 и снабжён приборами связи, аптечкой, запасом пресной воды, даже электрическим мотором. Все мы тогда просили Богов, чтобы не появились ксариасы.
Оказавшись в воде, моряки с «Курая» не спешили спасаться на «Киклопе», наоборот, они старались отплыть от нас подальше. На экранах мы видели их лица: что-то их явно пугало. Вскоре с нами связались с одного из плотов. Какой-то офицер опять говорил, а точнее кричал о пожаре. В панике он уверял нас, что «Киклоп-4» полыхает, как огромный факел!
В этот момент в рубку поднялся Озавак-Ан. Увидев его, Скванак приложил пальцы ко лбу — то ли возблагодарил Богов, то ли дал понять Дважды Рождённому, что возвращает ему все полномочия и даже передаёт командование. После этого Решающий за Всех, пробурчав под нос что-то про усталость, удалился в капитанскую в каюту. Он не успел ещё задраить за собой дверь в тамбур, как Озавак начал отдавать команды: отозвал с палубы Путру, поднял матросов и отправил к ним Такетэна, чтобы перекрыть технический отсек по правому борту и проверить прилежащие отсеки на наличие трещин и других повреждений. Офицер со спасательного плота больше не спрашивал про пожар, и вернувшийся в рубку Путра про огонь на палубе не упоминал, так что это странное недоразумение вновь осталось без объяснения.
В конце концов все находившиеся в воде моряки с большого ракетоносца оказались на своих спасательных плотах. Убедившись, что плоты подобрали уцелевших членов экипажа и что помощь нашим братьям не нужна, Дважды Рождённый приказал запустить двигатели и идти прямиком к ближайшему берегу. Правый носовой турбовентилятор на наше счастье заработал на малых оборотах и, как ни странно, даже на средних показывал вполне приемлемые температуру и вибрацию. Так потихоньку мы двинулись к ближайшему берегу. Спасательные плоты с «Курая» также направились к острову. Их моторы предназначены для того, чтобы в случае гибели судна отвести экипаж подальше от поля боя. Хотя их мощность мала, а время работы ограничено несколькими часами, для того, чтобы доставить людей к ближайшему островному берегу, как в тот раз, такого мотора вполне достаточно. Конечно, мы опасались, что появится ещё один скоростной разведчик и довершит дело, но, похоже, у «безликого воинства» не так много подобных летательных аппаратов, или они решили, что с нас уже хватит. Те четверть часа, что мы добирались до острова, обошлись без демонических атак.
Можно сказать, удача начала возвращаться к нам с возвращением командования Озавака. В каком-то смысле нам повезло и с ветром, относившим радиоактивное облако в сторону, и с тем, что «Курай» так и не успел атаковать «безликое воинство» оставшимися тремя «зазубренными жалами» и не превратил таким образом весь остров в горящую радиоактивную ловушку. Преследовавшие нас толстые ракеты, похоже, все сгорели при взрыве на вершине горы, а массированный удар «Курая» по десанту демонов зачистил западное побережье. Повезло нам также со штормом, поскольку ещё с утра он ушёл на северо-восток. На тот момент главной нашей задачей было сохранить «Киклоп-4» как единственное уцелевшее судно девятой отдельной флотской группы, а заодно и последнее средство, чтобы убраться прочь с этого острова.
