На 127-й странице (СИ) - Крапчитов Павел (читаем книги txt) 📗
Вера встала, неловко закутавшись в простыню, достала чемодан, потом маленькую сумочку и протянула свои документы. Размером местный паспорт был почти такой же, как в моей реальности, только обложка была мягкой, да бумага – желтоватой, а все записи были сделаны размашистым почерком и синими чернилами.
Я взял ее документы. Потом обнял и поцеловал. Сейчас она выглядела еще привлекательнее. Без обуви она стала немного ниже ростом, что делало ее как-бы более беззащитной, растрепанные волосы сложились в какую-то волшебную прическу, а накинутая простыня только усиливала привлекательность наготы. Уходить совершенно не хотелось, но я успокоил себя, что у нас с Верой все еще впереди и шагнул за дверь.
Сцена 88
Нотариус Оливер Берджес был занят. У него сидела пара пожилых джентльменов. Скорее всего, какие-то купцы. Уж больно у них был деловой вид.
Берджес извинился и просил меня зайти примерно через сорок минут. Я вспомнил, что так и не позавтракал на корабле, поэтому нашел кофейню, в которой мы были с Генрихом прошлый раз. Пока изучал меню, пока заказывал, а потом ел, время пролетело незаметно.
Когда я вновь оказался в нотариальной конторе, нотариус принял меня приветливо и спросил, что меня привело к нему на этот раз. Я не стал тянуть и ходить вокруг да около.
– Я решил жениться и мне нужен ваш совет, как лучше это сделать, – сказал я.
– ???
– Не беспокойтесь я полностью оплачу ваше потраченное время и ваши консультации, – поспешил успокоить его я.
Деньги у меня были. На днях я все же пересчитал, сколько денег мне досталось от Индейца-в-зеленом-костюме. В каждой из двух, оставленных им пачек, было 100 пятидесятидолларовых банкнот. Все это складывалось в совершенно неприличные десять тысяч. Огромные деньги по нынешним временам. От Джейсона Томпсона, который был промышленником, я узнал, сколько в среднем получает американский рабочий – около трех долларов в день. Получалось, что за год он сможет заработать, если будет работать без выходных и праздников, 1095 долларов. На эти деньги ему надо питаться, одеваться, платить за жилище, а еще и содержать семью. Получается, что на дне моего чемодана все путешествие через Тихий океан пролежало примерно 10 годовых окладов простого американского трудяги. А еще на эти деньги можно было десять тысяч раз сходить на представление в театр оперы и балета, мимо которого я как-то раз проходил в Сан-Франциско.
Если бы я посчитал эти деньги раньше, возможно, не стал бы придумывать ни «Телевизор», ни связываться с пастором.
– Нет, вы меня не так поняли, – ответил нотариус. – Просто обычно все идут в церковь.
– Так уж все?
– Вы правы. Не все. Особенно, если они разного вероисповедания.
– Это как раз наш случай, – сказал я и протянул Берджесу свои документы, которые он уже видел, и паспорт Веры.
Нотариус изучил документы, а потом стал объяснять мне, как он может мне помочь. Оказалось, что гражданские браки существуют, и они не так редки. Для этого британские юристы придумали две формы брачного контракта: один – отложенным исполнением, другой, der verba de praesenti – немедленно вступающий в действие. Я выбрал последний. Что-либо откладывать я не собирался.
– Отлично, – сказал Берджес. – Я подготовлю документы. Вы придете ко мне вместе с вашей будущей супругой, и мы их подпишем. Вы – как стороны, я – как свидетель.
– А вас достаточно будет одного? – спросил я.
– Да, ведь я нотариус, – ответил нотариус. – После этого брачный контракт я зарегистрирую в канцелярии посла. Канцелярия у нас выполняет многие функции, в том числе функции бюро регистраций.
– В этот раз без этого не обойтись, – добавил он, вспомнив, что при оформлении документов на опекунство, я не пожелал регистрировать их у посла.
– Надо так надо, – согласился я. – Но у меня есть еще просьба.
– Я хочу, чтобы вы дополнили брачный контракт приложением, в котором прописали равные права супругов, – сказал я, посмотрел на нотариуса, а потом добавил. – Равные права во всем.
Нотариус выглядел очень удивленным.
Мы часто восхищаемся красивыми церемониями венчания. Но в нынешнее время эта красивая картинка скрывала за собой факт, что молодая супруга выходила из церкви фактически рабыней своего мужа. Она не могла, например, владеть собственностью или представлять свои интересы в суде.
Обо всем этом я узнал из общения с тем же Джейсоном Томпсоном, который упомянул об этом вскользь, рассказывая какую-то историю про своего партнера. И спорить с такой юридической позицией было трудно. После венчания муж и жена объявлялись одним целым. А раз одно целое, то и представлять интересы этого одного целого должен один человек. И, конечно, им становился муж. Все формы брачного контракта повторяли эти условия.
– Но почему тогда женщины так рвутся выходить замуж? – спросил я Томпсона.
Он задумался. Очевидно, раньше ему не приходилось отвечать на такие вопросы, но нашелся он быстро.
– Смотрите, вот – миссис Донахью. Путешествует одна. Так? – задал мне вопрос Томпсон.
– Так, – подтвердил я.
– Она может так поступать, потому что замужем, – сказал он и, видя мое удивление, добавил. – Была бы она не замужней, то после такого путешествия у вас в Англии ее бы не пригласили ни в один приличный дом в гости.
– Почему? – не понял я.
– Лорд, – теперь пришла пора удивляться Томпсону. – Вы как с Луны свалились! Считается, что за время путешествия, она могла бы быть обесчещена.
– В Америке тоже так?
– Нет. Мы все же свободная страна, но на подобное поведение тоже смотрели бы косо, – был его ответ.
Зная все это, прийти и предложить Вере, которая фактически является сиротой, подписать договор, который делает ее еще и рабыней, я не мог.
– Но это невозможно, – наконец заговорил нотариус.
– Что невозможно?
– Вы хоть понимаете, что если начать прописывать, все условия равных прав супругов, то на этой уйдет очень много времени, а сам договор превратится в фолиант, – возмущался Берджес.
– Тогда пусть это будет в форме декларации, – я не хотел отступать от задуманного. – Составьте перечень основных прав: собственность, судебная защита, дети и так далее. А потом каждую строчку из этого перечня превратите в красивую декларацию.
– Но так никто не делает! – снова воскликнул Берджес.
Все его юридическое естество сопротивлялось моей задумке.
Тогда я подошел к окну, из которого была видна гавань, и в которое так часто смотрел сам Берджес.
– Оливер, – начал я. – Вы позволите мне вас так называть?
Нотариус кивнул.
– Посмотрите, Оливер, – я указал на гавань. – Вот стоят корабли. Скоро их капитаны дадут команду «поднять якоря», паруса поймают ветер, и они отправятся в путь. Кто знает, что их ждет в пути? Но они упорно идут вперед, открывают новые земли и новые морские пути.
Видя, что Берджес меня внимательно слушает, я продолжил:
– Считается, что обычные люди, как мы с вами, лишены возможности быть первооткрывателями. Но это не так!
Нотариус все еще не понимал, к чему я клоню.
– Вы говорите, что невозможно прописать равные права супругов в договоре. Это трудно, долго, да и коллеги могут косо посмотреть, – я позволил себе немного улыбнуться. – Но разве труд моряков не более труден и опасен, чем то, что я вам предлагаю.
– Но я…, - начал было Берджес, но я его прервал.
– Он труднее и опаснее, но это моряков не останавливает, – резюмировал я. – Я предлагаю вам написать Декларацию о равенстве прав супругов. Вы можете стать первым, кто сделает это и применит на практике. Я предлагаю вам стать первооткрывателем! Разве это не заманчиво?!
Пока я говорил, я разгорячился. Мне пришлось снять шляпу, достать платок и вытереть пот.
Но Берджес выглядел не менее возбужденным. Мы стояли и смотрели друг на друга.
– Сэр, я сделаю это! – наконец торжественно сказал он.
Я молча протянул ему руку. Наше рукопожатие было крепким.
