Морской волк. 3-я Трилогия (СИ) - Савин Владислав (читать хорошую книгу TXT) 📗
И снайперы повсюду, черт бы их побрал! Эти дома хрен быстро проверишь, все их квартиры, подвалы и чердаки! Тем более что фрицы, замечено, часто в гражданском воюют — очень удобно, оружие спрятал, и «их бин мирный житель». А из окон стреляют — и иногда довольно метко, как людей жаль, Победа уже скоро, и похоронки писать?
Ну и жестокостью приходилось, куда деться? Кого ловили в штатском, но с оружием — к стенке, без разбирательства! А еще, помню, на Зееловском плацдарме, довелось мне говорить с одним из разведки, имя у него было странное, «Брюс», или позывной такой — и он сказал, как верфольфов узнать можно. Нет, не только по татуировке группы крови, не все же у них СС — а по характерному синяку на плече, благо немецкая винтовка «лягается» гораздо сильнее нашей трехлинейки. Интересно, что после, я это в наставлениях увидел, когда Берлин уже пал. А тогда просто приказал мотострелкам, немцев раздевать и плечо смотреть — синяк, значит ясно кто ты! Есть возможность в тыл отправить, тогда пусть с тобой Особый отдел разбирается, ну а нет — по обстановке, обычно до ближайшей стены.
Два раза наступали «прорывом» — на скорости, проскочить и занять удобное место, и держаться там, пока наши не подойдут. А чаще — медленно и неумолимо, зачищая территорию, квартал за кварталом. За два дня потеряли семь машин из двадцати — одну Тимофеич обещал восстановить, три оттащили в рембат, две сгорели, и одну вытащить так и не смогли, уж больно место было поганое, и простреливалось насквозь! Но опять же, благословение «святого полка» — ни один экипаж полностью не погиб, даже из тех самоходок, что сожгли. До того дня.
Зато трофеями прибарахлились. Немецкие самоходки, с какими мы у Нойлевина на Одере дрались — убожество полное, на легкое шасси с противопульной броней поставлена сверхмощная пушка от «королевского тигра», даже без башни, лишь со щитом, расчет в бою с земли работает. И расчет легко выбивается минометами или близко подошедшей пехотой. Две штуки и подобрали, фрицев перебили, машины в порядке — решили, что держать их во второй линии, вполне сойдет, и два ствола лишних точно не помешают, экипажи на них нашлись из «безлошадных», снарядов на разбитой немецкой зенитной батарее набрали, целый грузовик.
Одним из таких «безлошадных» наш Скляр оказался, из первой батареи. Как на Днепре когда-то на «тигре» катался, так теперь на «безбашенной». И ведь отличился, когда на нас «горынычи» полезли, откуда-то сбоку! Танки, ну прямо привет из прошлой войны, кино помню, «Мы из Кронштадта», там английский танк был такой. А Скляр сказал, что как в «Индиане Джонсе» — нет, там я помню, танк резво так бегал, а эти едва ползли. Зато как пыхнет огнем, с трех сторон сразу — и наша пехота как-то вмиг с улицы пропала, во дворы — гранату не добросить, из РПГ не достать, а сжечь может запросто! Зато Скляр первым успел, пушку развернул, и вмазал. И «горыныч» трехголовый просто лопнул, как огненный пузырь, во всю ширину улицы пламя, и дым до небес! Тут и наши самоходки стали стрелять, еще двух сожгли, даже не выскочил вроде никто, один уполз, за дымом спрятавшись. После пехотинцы из Шестидесятой мотострелковой (которых мы поддерживали) рассказали, что в городе и против пехоты это самый опасный зверь, гораздо страшнее «пантеры» — только сзади его взять и можно, спереди и с боков он жжет все, и близко не подойти, ему и пехотное прикрытие не нужно. А броня у него совсем никакая, и пушка слабая, и подвижность тьфу, гусеницы корпус охватывают, движок для его веса явно слаб. Но против одной лишь пехоты — зверь!
А вот под конец и мы нарвались. Площадь там была, к ней улицы лучами, а с той стороны он и стоял — «Маус», мы такой в феврале под Зееловом видели, один лишь раз. Ваня Литвин первым сгорел, машина номер четыре, из первой батареи. Затем Саша Симоненко, «единичка» из второй, боекомплект рванул, весь экипаж в рай, не помогло и святое благословение. У Коли Капустина, «тройки» из второй, гусеницу перебило, чуток промазал фриц, хорошо, ребята сообразили, выскочить успели, и за угол, до того как следующим снарядом «маус» самоходку разнес. Причем сам немец от нас три или даже четыре снаряда получил точно, «королю» бы хватило — а этот стоит и стреляет! И «тюльпана» под рукой нет, из которого эту «мышь» проклятую тогда у Зеелова достали!
Успели назад в улицы оттянуться. Положение патовое. Немец там один, нас четверо — все, что от двух батарей осталось, еще мой командирский Т-54, пара немецких «вундервафель», пять «скаутов», которые не в счет, и неполная рота пехоты. И у немца там поддержка есть — в крайний дом пробравшись, заметили кроме Мыша, еще один танк «четверку», три «штуга», и до роты пехоты, ну это несерьезно. Сейчас третья и четвертая батареи подойдут, станет нас девять СУ-122, и мой танк. Хотя лучше в обход отправить, чтобы могли немца в борт бить! Радирую, они подтверждают, ждем. Через полчаса докладывают, вышли на позицию, отчего так долго — так бой вели, еще одну машину потеряли. Еще одну, блин?! Да ничего серьезного, ленивец разбило и гусеницу перебило, экипаж весь цел.
Докладываю обстановку в штаб корпуса, слышу матюги. Надо вперед продвинуться, иначе фланг соседей слева подставляем. Значит, начинаем концерт. Мышь зверь опасный, вот только башня у него крутится еще медленнее, чем у «тигра». С наблюдательного пункта докладывают, Мыш нас караулит, пушку повернул. Дуб-три, четыре, начинайте!
— Дуб, у Дуб-четыре, вижу только башню, корпус скрыт.
Ну, пошла потеха! Третьей и Четвертой было приказано, не геройствовать, как только немец на вас развернет ствол и станет «крестить», то немедленно рвать назад, в укрытие. Максимальная скорострельность — а вы попробуйте, с двадцатипятикилограммовым снарядом, и еще гильза раздельного заряжания пятнадцать кило? Первый выстрел можно зарядить заранее, а вот второй дашь секунд через двадцать, хоть расшибись. Немец за это время уже успеет развернуть пушку, да еще и мелочь с той стороны стреляет, не смертельно, в лоб нас им не пробить, но работать мешает.
Бьем в восемь стволов, в лоб и справа. Результат пока нулевой. Зато кто-то угостил немецкую «четверку», горит хорошо! И один из «штугов» готов! Я тоже выдвигаюсь, прячась за горящей самоходкой, получи фашист и мои восемьдесят пять! Да когда ж ты сдохнешь, только на моих глазах три попадания! Дуб-четыре, черт тебя возьми, я же сказал, назад! Увлеклись, бьют без перерыва! Немец разворачивает башню уже на нас, у меня только злость, да сколько в тебя всадить, тут дистанция пятьсот, даже мой калибр «тигра» бы взял точно, а «короля» очень вероятно, у немцев под конец броня были очень паршивая, кололась как стекло!
А ведь достали мы его! Дымок вроде пошел и пропал, а башня так и застыла. После оказалось, снаряд, то ли мой 85, то ли 88 Скляра, рикошетом от нижней части маски пушки ударил в корпус, пробитие, пожар движка (потушен автоматическими огнетушителями, но Мыш обездвижен, плюс башня поворачивается только на том, что в аккумуляторах). И почти сразу же наш сто двадцать два ударил прямо в орудийное «рыло», общее для двух стволов, выведя их из строя. Двух «штугов» и пару «ганомагов» вынесли уже походя, не напрягаясь. Переходим на фугасы, и немецкая пехота, оказавшись под перекрестными огнем и потеряв всю приданную броню, предпочитает не геройствовать, откатывается назад.
Рвем через площадь. Откуда-то справа выкатываются машины третьей и четвертой батарей. На минуту останавливаюсь рядом с Мышью, выглядит танк ну очень внушительно, и ведь так и не горит, и видимых повреждений не видно, хотя вся броня исклевана следами попаданий, и похоже, не только за этот бой. А люки закрыты — экипаж еще там?
Уже наши пехотинцы лезут на танк, завешивают приборы наблюдения плащ-палатками. Двое караулят люки, кто-то бежит к моему Т-54 одолжить ведро солярки.
Зря потратили горючку. Потому что немцы, наконец, учуяв запах, и сообразив, что для них конкретно сейчас запахнет паленым открывают люки и выползают наружу. Все контуженные, но никто не ранен. При последующем осмотре, у этого экземпляра танка броня оказалась на уровне — ни одного откола. И двести десять миллиметров на башне, со всех сторон, под рациональным углом наклона! Неудивительно, что держал наш калибр с пятисот метров!
