Райский участок. 2 пермакультурных фанатика, 4 сотки и создание съедобного сада-оазиса в городе - Тенсмайер Эрик
Большинство ореховых деревьев были слишком большими для нашего сада, но мы разыскали двух чинквапинов (каштанов низкорослых) в небольшом питомнике в Джорджии. И мы включили множество видов местных травянистых съедобных дикоросов, от топинамбура до гигантского тюленя Соломона(Купены двухцветковой ). Хотя ни одно растение не продвинулось так далеко в одомашнивании, как спаржа, мы сочли важным включить их.
В близлежащих лесах мы собрали семена местных азотфиксаторов, таких как десмодиум канадский, кабаний арахис и сенна пушистоплодная, а также медоносы, такие как впечатляющий Борщевик шерстистый. Собирать семена дикорастущих растений - это весело, и пока растения не редки и вы оставляете много семян, не о чем беспокоиться. Фактически, принимая растения в культуру, я чувствую, что мы снижаем нагрузку на дикие насаждения. Я исследовал районы за дорожками для боулинга и под эстакадами в течение десяти лет и знал, где смотреть.
Когда я видел созревшие высохшие семена, мы останавливали тачку (возможно, иногда по опрометчивости) и пополняли нашу коллекцию.
В 2010 году на ежегодной конференции Ассоциации экологического ландшафтного дизайна в Спрингфилде, штат Массачусетс, состоялась панельная дискуссия, которая быстро превратилась в дебаты о роли неместных видов в экологическом озеленении. Когда я прокомментировал группе, что неместные растения - не единственная «экологическая» проблема озеленения, я был удивлен, что некоторые люди в аудитории отреагировали так, как будто я сказал что-то оскорбительное.
На мой взгляд, важный вопрос заключается не только в том, состоит ли ваш сад из всех местных видов, но и в том, откуда вы берете пищу. Природный сад может, например, обеспечить отличную среду обитания для диких животных, поэтому вы явно делаете что-то правильно, но проблема в том, что очень немногие местные виды когда-либо были должным образом окультурены, поэтому, если вы выращиваете местные растения, но ваши продукты питания выращиваются на промышленных фермах в Китае или Чили и отправляются через полмира, вы по-прежнему имеете создаете экологический след.
Мой нынешний подход к энтузиастам местных растений состоит в том, чтобы побудить их выращивать, есть и, в конечном итоге, приручить больше местных видов. Это интересный вызов, и многие его принимают. А пока я продолжу выращивать и есть груши и спаржу вместе с моей родной хурмой и черным пасленом. Наши приусадебные участки могут обеспечить как среду обитания, так и пищу, и лучше всего начать с знакомства со съедобными местными растениями.
Для нас с Джонатаном, учитывая более широкий контекст неиспользования ископаемого топлива, отказа от промышленной продовольственной системы и изменения климата, мы решили бросить широкую сеть для нашего сада и не пожалели об этом. Хотя мы начали с аборигенов, мы также хотели иметь максимум съедобных и многофункциональных видов, а это означало, что нам нужно было делать выборки в широком масштабе, независимо от происхождения, потому что палитра местных видов, которую мы придумали, оставила нам много пробелов, которые нужно заполнить.
Наш поиск многофункциональных видов привел нас к неожиданным тропам. Например, мы не думали, что можем жертвовать много места азотфиксирующим растениям, которые не давали бы пищу. Это привело нас к кабаньему арахису, аборигену, теневыносливому, со съедобными подземными бобами. Он довольно мил, и его часто можно увидеть вдоль тропинок в походах по Новой Англии, но, за исключением фермы Tripple Brook Farm, я никогда не видел, чтобы в чьем-то саду рос кабаний арахис. Это прекрасный пример недооцененного местного вида, который приобретает все большее значение в саду, в котором приоритетом являются многофункциональные растения, занимающие определенные ниши.
Не все наши решения были такими легкими. Например, нет восточно-американского аборигенного азотфиксирующего кустарника с приличными съедобными плодами. Мы спросили себя, что мы должны выбрать вместо этого: местное несъедобное, например сладкий папоротник Комптонию, неместное съедобное, например гуми, или даже неместное несъедобное, например Сибирскую акацию? Учитывая ограниченное пространство, мы выбрали гуми, родственника оклеветанного акигуми(лоха зонтичного), потому что они и плодоносят, и делают удобрения, что не под силу ни одному уроженцу Массачусетса. Этот дальневосточный кустарник среднего размера является отличным фиксатором азота и хорошо растет на северо-востоке США.
Пока мы не закончили палитру видов, нам с Джонатаном не нужно было проявлять особую оригинальность в нашем дизайне. Наши цели были нашими собственными, но созданная нами карта окончательного анализа и оценки, хотя она и включала несколько предложений о том, что может произойти, по сути, была окончательным отчетом для самих себя о нашем дворе. Мы выбрали палитру видов, но у нас не было формальной схемы того, где все будет располагаться и какие среды обитания мы будем развивать. Пришло время найти общий образец, который можно было бы проложить через наш потрепанный задний двор, чтобы возродить жизнь и продуктивность. Другими словами, нам нужно было разработать нашу концепцию дизайна: базовый набросок, презентацию для лифта или звуковой фрагмент, который отражал бы суть дизайна.
Джонатан и я поигрались с несколькими различными концепциями дизайна. Одна выскочила как лучший способ ответить на вызовы ландшафта и реализовать наши цели. В то время как при реализации мы изменили некоторые из этих деталей, когда я оглядываюсь на нашу первоначальную концепцию, я вижу суть того, чем является наш сад сегодня: «Выступы однолетних овощных грядок тянутся к югу от теплицы и высокого тенистого лесосада, переплетаясь друг с выступами невысоких солнцелюбивых деревьев и кустарников. Рядом с домом социальные и функциональные пространства вращаются вокруг группы из трех водных садов ».
Мы решили использовать южный проулок в качестве подъездной дороги: оба переулка имели одинаковую тень и ширину, но южный лучше справился бы с отводом холода из нашего сада.
Плохая почва и полная тень сделали его идеальным для разгрузки и хранения кучи компоста и мульчи. Северная сторона сада, с летней тенью, станет нашей средой обитания на краю леса, где под кленами обыкновенными растут такие любящие тень виды, как азимина, крыжовник и черемша. Мы построили бы навес в месте с ужасной глинистой почвой и летней тенью на северной стороне участка.
Мы уже знали, где должна быть наша теплица: в маленьком круглогодичном солнечном пятне между летним солнцем и зимним солнцем, и мы решили проложить наш основной путь, ведущий от дома к теплице, по линии между летним солнцем и летней тенью. Летние солнечные участки будут имитировать среду обитания из мозаики бурьяна за гипермаркетом Kmart и включать кустарники и многолетние клумбы, чередующиеся с однолетними клумбами.
Было ясно, что мы с Джонатаном нашли задачу, которую искали. Можем ли мы создать съедобный рай на нашем зараженном свинцом участке? Сможем ли мы регенерировать почву, вернуть птиц и достичь всех наших целей всего на десятой части акра(4 сотках), не забивая все слишком тесно? И сможем ли мы когда-нибудь встретить женщин, которые могли бы оценить парней, которые тратили больше времени на онлайн-базу данных «Растения для будущего», чем на сайты знакомств? Время покажет.
Обзор, 2004 г. Превратить наш задний двор в здоровую, съедобную экосистему было непросто.
Листовое мульчирование весной 2004 года. Одна из серии работ, которые сделали возможным наш сад.
Обзор, весна 2007 г.
