Беседы с Майей Никулиной: 15 вечеров - Казарин Юрий Викторович (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗

«Русская Америка»: пушнина, рыба. Закрепились на Аляске… А ведь мы

только что встали на ножки! Для того чтобы кормить «Русскую Амери-

ку», ибо Россия жутко далеко, а то, что близко – Колыма, мы спустились

до туда, до Голливуда. Это место, докуда дошли русские, проявив при-

том исключительную гуманность. Я читала книгу об этом американского

автора, мы-то почему об этом пишем?! Там у нее постоянно сталкива-

ются русские и испанцы. Русские всюду – спасатели, а испанцы – пала-

чи.  XVIII  век  продемонстрировал:  при  нашем  движении  через  Сибирь

в Америку, при наших войнах с турками… Турки после каждого боя всем

нашим отрубали головы. Ничего подобного никогда не было на нашей со-

вести. XVIII век – мы прошли до уровня Голливуда. «Русская Америка»

была предприятием коммерческим. Но как мы там обосновались: родни-

лись, женились… К тому же, вспомните, что мы прошли! Амур – далеко

не южная река! Колыма, хребты… Если вспомнить, как умирал Беринг,

его засыпали землей, он не мог согреться… Без технической помощи…

Наши  крошечные  кораблики,  никаких  навигационных  приборов.  Когда

они прошли мимо друг друга и не увидели друг друга в ледяном тума-

не… Вот так мы и открывали все это – в ледяном тумане. Никто ничего

подобного не сделал. Мне ужасно обидно, что никто этого не знает, ни-

кто не знает этих имен. Тогда народ находился на уровне максимального

духовного подъема и физических возможностей.

А наши воинские заслуги – да-а-а! Я понимаю, что Петербург стро-

ить было безумно сложно, и, конечно, на костях… Но вспомним XIX век,

когда мы строили Николаевскую железную дорогу: « А по бокам-то все 

170

косточки русские… Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?» 61 Строитель-

ство этой дороги в наших условиях в десять раз дороже, чем в Европе.

Там теплые маленькие страны. Когда нам говорят о нашем техническом

отставании, которое стало заметно к середине XIX века, это все объяс-

няется тем, что там теплые маленькие страны, а у нас – огромная и хо-

лодная. Ни одна страна никогда не строила такой дороги, как мы, – от

Москвы до Владивостока.

А научные исследования! Мы исследовали полярные пустыни, вы-

сокие  широты  только.  Это  просто  невероятно.  Что  касается  Урала,  ру-

ководителем этой экспедиции был молодой человек 15 лет! Это говорит

о том, на каком подъеме был народ. Он написал научный отчет, который

очень долго не терял своей научной ценности. А уральская промышлен-

ность! Ни одна страна ни в какие времена не достигала таких чудовищ-

ных скоростей, такой плотности строительства. За 25 лет мы вышли на

европейский рынок. Но самое-то главное – на диком месте! То есть че-

ловек приходил с топором в дикий лес, разгонял волков и ставил завод.

И если посмотреть технологию – картинки есть. Вот, например, «Описа-

ние сибирских заводов» у де Геннина – очень интересно. Основатели на-

шего города – Татищев и де Геннин. Татищев написал первую «Историю

государства Российского», а де Геннин – первое научное сочинение или

даже учебник по заводскому делу: там есть очень хорошие картинки и

технология  описана.  Как  строили  нашу  плотину:  сначала  строили  вре-

менную плотину, а дальше в дно вгоняли сваи из лиственницы, потому

что  лиственница  в  воде  твердеет  и  каменеет.  Но  в  дно-то  –  это  значит

в гранит. Нашу плотину никогда не чинили. Ну, украшали сверху, но не

чинили. Вот уровень строительства, наши технологии!.. Когда я смотрела

то, что показал Л. Парфёнов об Урале, мне было обидно, ведь надо было

говорить-то об этом. Екатеринбургский железоделательный завод был са-

мым лучшим заводом в мире в технологическом отношении. Невьянские

печи из тех древесно-угольных печей были самыми мощными в Европе.

Ведь это все делалось не просто с кондачка, это строились первоклассные

заводы.

Часто говорят, что мы вторичны, используем опыт Европы… Но что

касается технологического производства, то все зависит от уровня руды,

от климата, от качества леса. Все европейские технологии надо было по-

править на наши условия, и все они были поправлены. Это даже у Ба-

жова есть. В договорах всегда указывалось, что инженеры зарубежные

должны учить наших, но это выполняли далеко не все. Генерал де Ген-

61 Н. А. Некрасов. «Железная дорога».

171

нин  был  очень  порядочный  и  честный  человек,  но  такие  были  далеко

не все. Очень часто они относились, как это описано у Бажова:  русский 

рапот есть глупость 62. Поскольку мы все безбашенные такие, немцам

мы казались придурками. Дело в том, что мы другие люди, головы у нас

устроены по-разному. Но тем не менее основы инженерной мысли все

закладывались в XVIII веке. Здесь были особые условия: руда была хо-

рошая,  лежала  очень  близко,  ее  добывали  даже  с  поверхности.  Только

в последней трети XIX века, заводчики стали обращаться за помощью

к  науке.  Таким  образом  появился  Е. С. Фёдоров  –  основатель  кристал-

лографии, А. П. Карпинский и т. д. Вот только тогда – потому что руды

становится меньше, иссякает месторождение. А до этого таких проблем

не было. И лес казался бесконечным, настолько его было много. Однако

толковые заводчики (были заводчики, которые работали только на кар-

ман, а были такие, которые действительно к заводскому делу прикипа-

ли) вели эти геологические исследования, подсаживали лес. Что касается

технической интеллигенции… Я не понимаю русскую художественную

интеллигенцию,  ибо  она  так  страстно  готовила  Великую  Октябрьскую

социалистическую революцию, так ее призывала, шла на такие далеко не

невинные вещи…

Ю. К.: А по какой причине она себя так вела?

М. Н.: По причине того, что она занимала в истории отечества ме-

сто,  которое  казалось  ей  недостаточным.  Техническая  интеллигенция

была всегда  очень  высокого  уровня.  Вот  один  пример:  когда  на  заводе

работал Грум-Гржимайло – это ум и голова, металлург мирового класса,

который любил только огненные печи. Вот это уральское отношение к ра-

боте! Вот языков он не знал, театра не любил, а любил только огненные

печи. Я всегда говорю, что каждого человека, живущего на Урале, надо

сводить  в  шахту  и  на  металлургический  завод.  Ты  из  шахты  поднима-

ешься другим человеком. Он так любил свою работу, что за те годы, что

он работал… Это Салдинские заводы, самые лучшие и самые дешевые

рельсы в России. Вот что такое инженерный ум. Когда он там работал,

на заводе не было никаких волнений, никаких недовольств. Дело в том,

что инженерам платили очень хорошо. Некоторые инженеры жили здесь

просто  по-барски.  Но  рабочие  видели,  что  вот  этот  человек  этого  сто-

ит.  Я  рада,  сейчас  есть  Демидовский  институт,  они  выпускают  книги,

открывают  правду  о  некоторых  исторических  событиях,  которые  были

искажены  советской  историографией.  Все  это  складывалось,  конечно,

в  XVIII  веке.  Городу  было  всего  18  лет,  и  приехавший  сюда  немецкий

62 Вероятно, Майя Петровна ссылается на сказку П. П. Бажова «Иванко-Крылатко».

172

академик сказал: кто хочет познакомиться с горнодобывающей промыш-

ленностью, тому следует посетить только город Екатеринбург – средо-

точие, символ, вершина промышленности. А Невьянск, вот эта башня –

средоточие инженерных чудес XVIII века. Первый громоотвод. Мы себя

совершенно не любим.

Ю. К.: Да почему не любим-то? Мы любим себя, просто им плевать

(извините) на нас. Какая разница, кто первый придумал? Придумали –