Антони Иден - Трухановский Владимир Григорьевич (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
Впрочем, Болдуин был не виноват в том, что мечта Идена пока не осуществилась. Невиль Чемберлен, пользовавшийся всевозрастающим весом в руководстве партии, настоял, чтобы Хор, хорошо зарекомендовавший себя в министерстве по делам Индии, получил министерство иностранных дел. Другая весьма влиятельная личность - редактор "Таймс" Джефри Даусон тоже замолвил слово за Хора. Верхушка консерваторов сочла, что Хор лучше будет осуществлять политику "умиротворения", чем Иден.
Через десять дней после образования нового кабинета Англия, не уведомив заранее Францию, подписала с Германией соглашение, по которому последняя могла строить флот, равный 35% общего тоннажа флота Британского содружества наций, иметь тоннаж подводных лодок, равный общему тоннажу подводного флота Британского содружества. Одновременно Германия обязалась содержать подводный флот, не превышающий 45% подводного флота Содружества. Тем самым отменялись соответствующие положения Версальского договора. Если раньше Германия в одиночку нарушала этот договор, то теперь она делала это совместно с Англией.
Хотя Иден и не принимал участия в переговорах о военно-морском соглашении с Германией, ему было поручено поехать в Париж и успокоить озабоченное французское правительство. Иден пытался убедить министра иностранных дел Лаваля, что все действия англичан ведутся в интересах не только Англии, но и Франции, но не преуспел. 21 июня он телеграфировал в Лондон, что англо-германское военно-морское соглашение рассматривается в Париже "как наносящее удар по коммюнике от 3 февраля. Что бы мы ни говорили, это мнение не изменится".
В это время Иден совершает второе паломничество к Муссолини, открывшее очередной этап в английской политике "умиротворения" итальянского агрессора. На протяжении ряда лет итальянский фашизм готовился к захвату Эфиопии (Абиссинии) - независимого государства и Северо-Восточной Африке. После спровоцированного нм вооруженного столкновения на границе между Эфиопией и Итальянским Сомали мировому общественному мнению стало ясно, что вскоре Италия развяжет войну против Эфиопии. Обе страны были членами Лиги Наций.
11оэтому разрешение возникшего конфликта являлось ее прямым делом. Было ясно, что, если Лига и теперь не примет эффективных мер против агрессора, она тем самым подпишет себе смертный приговор и утратит какой бы то пи было международный авторитет. Тем не менее, стремясь развить и упрочить сотрудничество. с Муссолини, правящие круги Англии сразу же выступили на стороне Италии, невзирая на то, что захват ею Эфиопии явно ослабил бы английские позиции в этом районе.
Английская печать оказала замыслам Муссолини существенную поддержку, всячески понося Эфиопию и заранее оправдывая фашистский разбой. Лейбористский еженедельник "Ныо стейтсмен" утверждал, что Эфиопия - это "варварская" страна. Консервативный журнал "Нэшнл ревью" писал, что Англия "имеет огромные интересы в Европе, и для нас... важно, чтобы Италия не была ослаблена колониальными затруднениями". Владелица другого консервативного журнала - "Сатэрдэй ревыо" - леди Хастон телеграфировала Муссолини: "Английские патриоты свидетельствуют свое почтение Муссолини - величайшему патриоту мира в связи с тем, что он намерен создать и достигнуть для Италии... Английские патриоты надеются, что Муссолини будет стоять твердо и пошлет к черту Лигу Наций, которая только для того и существует, чтобы дать возможность русскому большевизму уничтожить цивилизацию". Томпсон отмечает, что "многие правые консерваторы разделяли чувства леди Хастон, хотя не решались излагать их в таких категоричных выражениях".
А позиция самого правительства? На совещании в городе Стреза в апреле 1935 года Макдональд и Саймон выразили Муссолини молчаливое согласие на агрессию против Эфиопии. Вторым поощрением дуче была речь в парламенте нового министра иностранных дел Хора. Он просил членов палаты общин не верить не имеющим основания слухам, будто Англия намерена предпринять против Италии - "страны, которая была нашим другом со времени Рисорджименто", определенные недружественные меры вместе с французским правительством.
Стремясь удовлетворить Муссолини, но без войны, которая могла ослабить фашистский режим, английское правительство изобрело следующий план: Эфиопия уступает Италии часть своей территории, а за это Англия дает ей доступ к Красному морю, выделив коридор через территорию Британского Сомали. Такой план Идену и поручено было обсудить с Муссолини.
23 июня 1935 г. Иден прибыл в Рим. Как он ни старался, но не смог убедить дуче согласиться на английское предложение. Фашистам нужна была вся Эфиопия, а не ее часть. Намерения их были ясны и определенны, "Если мне придется прибегнуть к войне для достижения своих целей, - заявил Идену Муссолини, - моей задачей будет стереть название "Эфиопия" с географической карты".
Огорченный неудачей своей миссии, Иден обсудил итоги встречи с английским послом в Риме Эриком Друммондом, и они пришли к выводу, что об этом следует доложить в Лондон, а уж там "пусть выбирают между поддержкой Лиги, ведущей к потере союзника (в лице Италии), и подрывом основ мира в Европе". Коллеги Идена по кабинету, не раздумывая, избрали вторую линию.
Когда же Иден выступил с публичным отчетом о рандеву с Муссолини в палате общин, он изложил в общих чертах предложения английского правительства Италии, но, по его собственному признанию, "ничего не сказал о требованиях Муссолини". Снова - в который уже раз - обман общественного мнения! Парламенту сообщили о предложениях, утративших уже всякий смысл, и умолчали о сути дела.
Так правящим кругам Англии удается дезинформировать и дезориентировать английский народ относительно характера их внешней политики. Однако наступают такие моменты, когда дезориентирующая пропаганда не в силах скрыть истинный смысл действий правительства, и тогда в народных массах растет глубокое недовольство.
Как же поступает в подобных случаях английское правительство? Меняет внешнеполитический курс? Ни в коем случае! Оно делает вид, что уступает настроениям масс, а затем, когда они успокоятся, пройдут парламентские выборы, правительство продолжает идти своим путем, постаравшись "доказать" общественному мнению, что иначе поступить нельзя. Этот традиционный английский (а может быть, и не только английский) прием в широком масштабе был применен в 1935 году.
Нарастание угрозы миру, японская агрессия в Китае, приход нацистов к власти в Германии, крах фарса с разоружением и шумно рекламируемая подготовка итальянского нападения на Эфиопию вызвали глубокую тревогу в английском общественном мнении. Рядом пацифистских организаций был проведен "плебисцит мира". Его результаты стали известны 27 июня 1935 г.: 11 млн. англичан проголосовали за участие Англии в Лиге Наций, за сокращение вооружений. Подавляющее большинство из них высказались за то, чтобы против агрессоров были применены экономические, а в случае необходимости и военные санкции. Это было внушительное требование английского народа к своему правительству поддержать Лигу Наций, эффективно бороться против агрессии и коллективными мерами поддержать международную безопасность. Тем самым английский народ безоговорочно осудил политику "умиротворения".
Настроения широких масс были особенно опасны для консерваторов потому, что вскоре предстояли очередные выборы в парламент. Тогда правительство, чтобы удержаться у власти, организовало грандиозный политический обман.
Уезжая в Женеву, где должно состояться обсуждение итало-эфиопского конфликта, Иден не получил никаких определенных директив. Он оказался в трудном положении: по важнейшей проблеме, занимавшей тогда Лигу Наций, нужно было отделываться туманными, двусмысленными заявлениями.
А в Женеве ожидали, что Лондон четко сформулирует свою позицию. "Авеноль; генеральный секретарь Лиги Наций, - пишет Иден, - сообщил мне, что почти все делегаты имеют директивы последовать примеру Англии. Литвинов, в то время председательствовавший в Совете Лиги, неофициально предложил мне, чтобы Совет объявил, что он готов выполнить обязанности, возложенные на него Уставом". Идену оставалось только уклоняться от прямых ответов на подобные обращения. просто боюсь этих разговоров", - откровенно писал он своему коллеге по кабинету Ормсби-Гору.
