РАМ-РАМ - Костин Сергей (бесплатные версии книг .txt) 📗
Все мы, когда видим по телевизору похищенных и заложников, переживаем за них. Думаем, в какой они сейчас ужасной тревоге: убьют — не убьют, освободят — не освободят, чем кончатся переговоры, заплатят ли за них выкуп? Может, и мы бы с Машей так мучались, если бы у нас не было всего остального. А так — наше похищение было лишь первой небольшой преградой, с которой нам предстояло справиться, чтобы приступить к по-настоящему трудным делам!
5
О том, как нам освободиться, думали не мы одни. Сначала где-то поодаль пролетел вертолет. Не настолько близко, чтобы был слышан шум разрезаемого винтом воздуха, но достаточно, чтобы не сомневаться, что это вертолет. В стане разбойников тут же послышались крики, впрочем, в основном насмешливые.
— Что они говорят? — спросил я Машу. А нас после завтрака снова заперли в нашей хибаре.
— Издеваются. «Лети сюда, мы здесь!»
Потом вертолет пролетел над нами еще раз, поближе. Крики разбойников стали напряженно-деловыми.
— В лес вступили солдаты! — прислушавшись, сообщила мне Маша.
— Где? С одной стороны? Сколько их?
— Эти подробности мне не сообщили. Их действия?
Теперь Маша имела в виду народных мстителей.
— Могут они быть уверены, что нас не найдут? — спросил нас обоих я.
— Смотря сколько солдат! И, надеюсь, нас ищут не для отвода глаз.
— Скорее всего, разбойники все-таки решат переместиться, — вслух подумал я. — И возьмут нас с собой.
— И на это тоже хотелось бы надеяться! — подытожила Маша.
Теперь вертолет летал кругами. Массив, судя по всему, был большой — шум винта становился отчетливым каждые минут десять-пятнадцать. Но улетать вертолет не спешил: перемещался медленно, зависая над подозрительными местами.
— Нам, наверное, надо приготовиться к выступлению, — сказал я.
— А мы готовы! — отозвалась Маша.
В самом деле, багажа у нас большого не было. Разве что брелок с фигуркой Шивы!
Не знаю, что выдало разбойников, только в свой следующий пролет вертолет завис прямо над нашим лагерем. Сесть на землю он не мог из-за деревьев, но, видимо, сейчас наводил на лагерь сухопутный отряд.
В стане разбойников суматоха усилилась — со всех сторон слышались крики.
— Мне кажется, нам не стоит ждать, пока за нами придут, — сказал я.
— Что ты предлагаешь?
— Часовой стоит с этой стороны, а мы выбьем противоположную стенку.
— Каким образом?
— Она на гвоздях. Я сейчас подпрыгну, зацеплюсь за ту ветку и ногами выбью ее.
Под крышей нашей хибары от ствола акации шла довольно толстая ветка. Маша прикинула. С ее ростом она ногами до стены не доставала.
— А я?
— А ты возьми пустую бутылку и встань за дверью. Первый посетитель — твой!
— Хорошо! Прямо сейчас?
— А чего тянуть? Или ты думаешь, они сами уйдут, а нас оставят здесь в хижине? И всю свою другую движимую добычу бросят?
— Вряд ли!
— Тогда вперед?
— Вперед!
Я подпрыгнул и уцепился обеими руками за ветку под потолком. Это была даже не ветка, а ствол молодой акации толщиной с руку. Я раскачался и ногами ударил в фанерную стену. Раздался характерный скрипучий звук выходящих из древесины гвоздей, и стенка подалась. В расширившуюся щель под потолком хлынул свет. Я снова качнулся назад, готовя следующий удар, но отошедшая стенка теперь была слишком далеко от моих ног.
— Черт! Отойди в сторонку и приготовься! — крикнул я Маше.
Снаружи мои действия заметили, и теперь часовой с недовольными
криками стучал кулаком в дверь.
Я качнулся назад как можно дальше, накапливая инерционную силу, полетел вперед и в конце движения отпустил ветку, всей своей тяжестью врезаясь в лист фанеры. Он не устоял.
Когда приходится падать, всегда боишься сломать ногу или удариться копчиком. На этот раз обошлось! Я приземлился в какой-то куст и только ободрал себе руки о сучья.
Подбежав, Маша протянула мне руку и рывком подняла с земли. Сильная спортсменка попалась! Сзади нас мельтешили среди зелени лесные братья, но шум от вертолета стоял такой, что услышать, как отлетела стенка, они не могли. А часовому надо было еще оббежать хибару, чтобы понять, что же произошло! Мы юркнули в заросли и побежали изо всех сил.
Впервые мы остановились, чтобы перевести дух, минут через пятнадцать. Шум вертолета оставался отчетливым: он делал небольшие круги над лагерем. Небо над нами было затянуто зеленью акаций, так что заметить с воздуха нас по-прежнему было невозможно. Погони за собой мы не слышали из-за грохота винта, но и не видели, хотя просветы между деревьями были довольно большими.
— Сейчас бы ракетницу!
— В следующий раз обязательно захватим! — пообещала Маша.
Мы побежали дальше, вспугнув стайку бурундуков. Начинался подъем, и через пять минут легкие у меня свистели, как порванный кузнечный мех. Маша, которая бежала впереди, остановилась, поджидая меня. Она дышала глубоко, но ровно, только нос у нее покрылся мелкими капельками пота.
— Взять твой рюкзак? — пошутила она.
— Лучше понеси меня самого!
Впереди за деревьями виднелось буро-красное пятно.
— Там какой-то дом, — предположил я, показывая на него рукой.
— Давай поосторожнее! — сказала Маша. — Это может быть пост.
Мы пошли вперед, прячась за группами деревьев. Через пять минут стало ясно, что это был не дом. Акации вплотную примыкали к отвесной скале.
Это была даже не ската. Здесь джунгли, затянувшие все свободное пространство, волей-неволей заканчивались. Дальше шли горы: и влево, и вправо, сколько хватало глаз. А перед нами почти под прямым углом уходил в небо скалистый склон. Впрочем, обрыв был не менее крутым и в других местах.
Сзади нас, правее раздался крик птицы. Мы знали, какая это птица — так вчера переговаривались с патрулями наши похитители. Мы побежали вдоль скалы влево, но обрыв становился только выше.
— Ты сможешь забраться наверх? — спросила Маша.
— А ты?
— Я-то смогу! Проблема в тебе!
Я скалолазанием никогда не занимался. И вообще, я не люблю высоту. Не потому что она меня пугает. Как раз наоборот — она меня притягивает!
— Веревки у тебя нет? — осведомился я.
— И ее обязательно припасем в следующий раз, — заверила меня Маша. — Ты составляй пока список!
Она быстро пошла вдоль скалы, профессиональным взглядом ощупывая склон.
— Вот здесь можно попробовать!
— Замечательно!
Представьте себе стену пятиэтажного кирпичного дома — глухую, без окон. Немного кирпичей выпало, какие-то раскрошились. Так что кое-где ногу можно поставить в неболыпую ямку, кое-где на выступ сантиметров в пять, но в других местах просто не за что уцепиться. Вот такой передо мной был вид.
Справа снова раздался крик той птицы — и тут же ответ.
— Давай! Они не с пивом к нам идут! — заторопила Маша.
Ну, хоть один из нас спасется!
— Как скажешь!
Я сплел руки и подсадил Машу себе на плечи. Она оказалась неожиданно легкой, как воробышек. Пальцы ее тут же уцепились за какую-то трещинку, она подтянулась, и ее ноги — сначала одна, потом другая — слезли с моих плеч.
Я посмотрел вверх. Маша — две руки в щели, одна нога на крошечном выступе, вторая болтается в воздухе — улыбнулась мне. Не подбадривающе, с искренней радостью — она была в своей стихии!
— Запоминай, за что я цепляюсь, — сказала она. — Только не лезь за мной прямо сразу!
— Ты же в брюках, — возразил я. — И потом, мы спим в одной постели! Маша осуждающе покачала головой, но на губах у нее по-прежнему плясала улыбка.
— Дурачок! Если я сорвусь, я и тебя снесу вниз.
— Хорошо! Я сначала удостоверюсь, что вас там наверху не сносит, — пообещал я.
Что я никогда не смогу повторить Машин путь, я понял уже через несколько секунд. Это была не женщина, а плющ, который упрямо тянул свой побег вверх, цеплялся за малейшую неровность и, отталкиваясь оттуда, устремлялся дальше вверх.
