Печать фараона - Солнцева Наталья (мир бесплатных книг TXT) 📗
– Вам известны эти версии?
– Возможно, не все, – вздохнул ученый. – Члены братства достигли завидного мастерства в умении заметать настоящие следы и оставлять ложные. Я изучал только один след, ведущий, как ни странно, к берегам Волги. Обрывки разбросанных по архивам сведений позволили мне сделать смелое предположение, что реликвии могли быть спрятаны в прибрежных каменоломнях. Старицкий мрамор залегает на глубине более двадцати метров, и береговые выработки появились уже в тринадцатом или четырнадцатом веках, так что лучшего места для тайника не придумаешь. Впоследствии, когда на заре семнадцатого века Орден Розы и Креста готовился к «выходу в свет», ему понадобились реликвии и манускрипты. В далекую, лежащую в снегах Россию послали тайного гонца. Ливонская война закончилась поражением русских, и Речь Посполитая строила планы по захвату московского престола. Начинается Смутное время, самозванца коронуют в Кремле, народное ополчение выступает против польско-литовских отрядов, освобождает Москву и гонит захватчиков на север, где регулярные войска добивают их. Есть предположение, что именно в тех краях, поблизости Старицы, и погиб посланник братства.
– Откуда такие данные? – волнуясь, спросила Ева.
– Я перелопатил несметное количество бумаг, среди которых мне попалось письмо одного польского авантюриста, участника тех событий, к даме его сердца. Сей господин упоминает о странном молодом шляхтиче, с которым они сошлись: тот не производил впечатления труса, но под любым предлогом избегал вступать в бой, и когда автор письма решил оставить отряд, преследуемый русскими, шляхтич попросил взять его с собой. Им не повезло: нарвались на вооруженных людей – то ли стрельцов, то ли ополченцев, – пришлось сражаться. Отбились, но шляхтича тяжело ранили. Товарищ некоторое время тащил раненого, пока не выбился из сил. Шляхтич просил помочь ему добраться до каменоломен, потом потерял сознание и бредил. В горячке и бреду он непрестанно твердил о каком-то важном поручении. Авантюрист понимал, что с таким грузом он рано или поздно попадется и русские убьют его. Поэтому он оставил раненого под большим деревом, а сам подался в деревню, достал мужицкую одежду, переоделся и стал пробираться к границе.
– Думаете, тот шляхтич и был тайным гонцом?
– Я рискнул предположить, что молодой поляк был послан братством за реликвиями, которые остались спрятанными в каменоломнях. Об этом не могли знать несколько человек, только один или два. Тайны ордена охранялись с величайшим тщанием! – воскликнул Бальзаминов. – Я понимал, что вероятность обнаружить тайник равна нулю, и все же не выдержал, поехал в Старицу. Там старый музейный работник поведал мне много интересного про каменоломни, про царевича-невидимку и Кудеяров ясень. Видите ли, при Иване Грозном ходила молва, будто у него есть брат. Дескать, отправленная в монастырь Соломония Сабурова, разведенная жена царя Василия, родила сына.
– Еще история? – всплеснула руками Ева. – Вы вынимаете их одну из другой, как матрешек: мал мала меньше. Я уже запуталась.
– Это с непривычки. На самом деле каждый предыдущий факт объясняет последующий. История умалчивает, где и как Соломонии удавалось прятать царевича: нежеланный претендент на трон – всегда козырная карта в руках приближенных к государю людей, которые хотят иметь рычаги воздействия на власть. Видимо, опальной царице помогали заинтересованные высокопоставленные особы. Большинство исследователей, правда, сходятся на том, что никакого сына Соломонии не существовало в природе. Но его могли выдумать с целью держать Ивана Васильевича в страхе. Говорят, Грозный попался на эту удочку и долго воевал с братом-тенью. Некоторые называют разбойника Кудеяра тем самым рожденным в монастыре царевичем. Другие решительно отрицают такое предположение. Словом, то ли разбойник царских кровей, то ли неуловимый наследник престола, но был загадочный персонаж, по поводу которого мнения расходятся.
– А вы как думаете?
Ученый смешался, легкий румянец выдавал его волнение.
– Боюсь показаться наивным фантазером, но... а, была не была, скажу! – махнул он рукой с красивыми пальцами интеллигента не в первом поколении. – Чур, только на меня в официальных источниках не ссылаться!
– Обещаю, – с готовностью уверила его Ева.
– Я изучал документы того времени, так или иначе касающиеся братства, личную переписку, содержащую туманные намеки, совершенно непонятные для обывателя, зато дающие пищу для размышлений кропотливому уму. На каком-то этапе поисков я позволил себе допустить, что... последний магистр Ливонского ордена мог избрать для «склепа» – места хранения бесценных реликвий – прибрежные волжские каменоломни. Чтобы не дать «склепу» затеряться, могла быть придумана или умело обставлена история «сына» царя Василия и сосланной в монастырь Соломонии. Царевич-невидимка, разбойник Кудеяр! Чем не примечательные фигуры?
– От меня ускользает смысл такой легенды, – призналась Ева.
– Попробуйте намекнуть о тайнике так, чтобы вас не понял никто, кроме посвященного в тонкости дела. Да еще чтобы сей намек не потерялся в веках. Мало ли как сложатся обстоятельства? Вот послали гонца за реликвиями, а он не добрался, погиб! Идет время... предположим, тот, кто знал о «склепе», тоже умер. Но след тайника должен сохраниться, особенно если там находится «печать Тутмоса». Кудеярово дерево – отличная примета! Знак, подкрепленный историческими именами и событиями. Даже спустя много лет такое дерево останется если не расти, то пребывать в фольклоре народа, в его исторический памяти. На месте погибшего ясеня, скорее всего, посадят новый... или же от семечка прорастет молодое деревце. Словом, люди смертны, а легенды живут. – Бальзаминов смущенно кашлянул, поправил галстук. – Грешен! Сам ездил на Волгу, в деревню Рыбное, любовался Кудеяровым деревом... но не только. Пытался отыскать «склеп». Стыдно признаться, ей-богу! Не нашел, конечно. Ясень растет на обрыве, под ним несколько входов в заброшенные каменоломни, некоторые давно завалены, засыпаны. Я узнавал, какие выработки появились раньше, какие позже: точных данных нет. В общем, не так просты были члены братства – намек намеком, а чего-то главного не хватает. Какого-то маленького, но решающего дополнения. Об этом было известно шляхтичу, посланному за реликвиями. Увы! Он унес свою тайну в могилу. Хотя... возможно, перед смертью молодой поляк предпринял попытку не дать этой недостающей детали кануть в забвение. Разве теперь, по прошествии стольких лет, можно установить, кому и что шепнул на ушко умирающий? По той же причине не до конца понятна история с ясенем – странное дерево, скажу я вам! – воскликнул ученый. – Могучее, раскидистое, на стволе нарост, будто он обвит гигантским змеем: не хочешь, а засмотришься. Чудо-дерево! Прямо как в древних письменах сказано: покой Ра охраняет Великий Змей.
– А что про него говорят? – спросила Ева. – Разбойник сам его посадил или оно уже росло тогда?
Бальзаминов пожал плечами.
– Никому не ведомо! Я полагаю, устроители «склепа» использовали дерево на обрыве как опознавательный знак, с той же целью придумали ему легенду: дескать, то ли царевич-невидимка прятался в каменоломнях, а змей его охранял; то ли разбойник Кудеяр под тем деревом добро награбленное укрывал. Легенда и дала вторую жизнь ясеню. Он ведь не столь долговечен, до наших дней не дотянул бы. По слухам, на месте старого дерева выросло новое, похожее. Вполне вероятно. Розенкрейцеры и не такие штуки умели выделывать! Если они причастны к этой истории, ничему не стоит удивляться.
Они проговорили больше двух часов. Когда Ева собралась уходить, Бальзаминов разоткровенничался и напоследок поделился с ней интересной догадкой.
– Господин Войтовский, который приходил ко мне по поводу пропавшего родственника... показался не совсем искренним. Он интересовался фараонами восемнадцатой династии, Ливонским орденом, Лжедмитриями, польско-литовским нашествием и прочими вещами, касающимися нашей с вами темы. Я принял его за одного из кладоискателей, поэтому был крайне лаконичен и отвечал только на задаваемые вопросы... весьма расплывчато. Мы оба лукавили: он что-то скрывал от меня, а я просто не говорил всего, что знаю или предполагаю.
