Исчезающая ведьма (ЛП) - Мейтленд Карен (книги хорошего качества .txt) 📗
Немного поодаль от Гюнтера высился обширный пролёт Лондонского моста с двумя внушительными сторожевыми башнями, девятнадцатью арками и даже мельничными колёсами, приводящими в движение жернова водяных мельниц, что притулились между лавками и домами, построенными когда-то вдоль пролётов. Теперь от этих зданий остались лишь руины с ещё клубящимся над ними сизым дымом.
Гюнтер оторвал взгляд от реки, внимательно разглядывая толпу. Он догадывался, куда направился его сын, едва проснувшись поутру и обнаружив, что его посох и котомка пропали. Сейчас он думал лишь о том, как благополучно вернуть Ханкина домой. Нони, заливаясь слезами, молила его поторопиться. Мальчишка сбежал всего несколько часов назад. Гюнтер планировал нагнать его, но на деле это оказалось не так-то просто.
Поначалу Гюнтеру везло. Люди с реки, знавшие мальчика, заметили его и вспомнили, в каком направлении он шёл. Гюнтера подвозили в обмен на помощь в погрузке-разгрузке повозок. Но в перерывах между поездками ему приходилось идти пешком, а на деревянной ноге он не мог поспеть за мальчишкой. Пришлось останавливаться и расспрашивать в деревнях, видел ли кто-нибудь там мальчугана, а это ещё больше замедлило его темп.
Потом до него дошли слухи, что бунтовщики двинулись на Лондон. Правда, он и сам об этом догадывался, потому что деревни опустели. Как ему сказали, все, кто мог ходить, отправились к королю.
Гюнтер, как и любой другой отец, прекрасно понимал, куда стремится его сын. Какой парень не мечтает присоединиться к этой армии? Так он шёл ночи напролёт, урывая часок-другой, чтобы вздремнуть, когда уже не было сил двигаться дальше, а затем насильно заставлял себя проснуться.
Рано поутру он наконец-то достиг ворот Лондона. Они были распахнуты настежь и не охранялись. Зловонный дым от пожаров реял над городом, словно флаг завоевателя, в то время как рыжие коршуны и вороны разгуливали по улицам, сражаясь за кости.
Весь день он бродил по узким улочкам, приходя мимо руин огромных зданий, заглядывая в выбитые дверные проёмы и разбитые ставни лавок, спотыкаясь о груды переломанной мебели, разбитые горшки, книги и документы, брошенные посреди улицы. Лишь раз в жизни он видел подобную разруху, когда Уитем вышел из берегов, вызвав в Линкольне Великий потоп.
У Гюнтера не было других планов, кроме как отыскать сына. Парень пропадал уже не в первый раз. Он уже терялся раньше на Линкольнской ярмарке или на улицах Бостона, но рано или поздно Гюнтер замечал его даже в толпе. В то утро Гюнтер уже несколько раз срывался на бег, заметив вдалеке знакомую голову, но на поверку парень был совсем не похож на его сына.
Он уже начал опасаться, что забыл, как выглядит его сын, или даже какого он роста. Глядя на бескрайнюю реку и бесчисленные толпы народа вокруг, он ужасом осознал, что его мальчик мог сгинуть в огромном городе навечно.
В отчаянии он преградил дорогу спешащей ему навстречу женщине с маленькой девочкой, которую она тащила за руку.
— Вы не видели моего сына?
Она притянула ребёнка к себе, закрыв голову девочки руками.
— За короля Ричарда! За короля Ричарда и Истинную Палату общин, — затараторила женщина.
Гюнтера потряс написанный на её лице страх. Он протянул руку, чтобы успокоить её, но женщина отпрянула, потянув за собой ребёнка.
Услышав мощный рёв, Гюнтер и женщина одновременно обернулись.
— Долой советчиков! Король Ричард! Король Ричард!
К ним приближалась большая толпа, направлявшаяся в сторону моста. Вид у людей был довольно потрёпанный: лица перепачканы сажей, руки в грязи и запёкшейся крови. Но, судя по тому, как бодро они вышагивали и пританцовывали, Гюнтер догадывался, что это не их кровь.
Женщина с девочкой посмотрела вверх и застонала. Гюнтер проследил за её взглядом и увидел, что демонстранты несут на пиках. Девять отрубленных голов были насажены на пики, в их широко раскрытых глазах застыло выражение мучительной боли и ужаса. Кровь стекала по белым осколкам костей, торчащих из изуродованных шей, падая тяжёлыми каплями на головы идущих внизу.
Глумившиеся над отплывающими лодками люди бросились к процессии, преграждая ей путь. Возглавляющий толпу мужчина вскинул руку, призывая их остановиться.
— Мы несём головы предателей, чтобы водрузить их на южных воротах моста, где вывешивают всех изменников.
Двое мужчин с пиками повернули их так, что лица мёртвых голов встретились. Шея одной из них была так изуродована, словно потребовалось с полдюжины ударов тупым топором, чтобы отделить её от тела. Данную голову венчала митра архиепископа, закреплённая на черепе железным гвоздём.
Пиконосцы стали раскачивать головы вверх-вниз и затараторили высокими голосами, имитируя беседу двух голов, как это делают кукловоды на ярмарках.
— Хейлз, мой верный казначей, что вы думаете об этой подушной подати? — как будто произнесла голова с митрой.
— Это истинно справедливый налог, архиепископ Садбери, — ответила другая. — Бедные должны платить, чтобы содержать богатых. Это ли не есть справедливость?
Пиконосец, несущий голову архиепископа Кентерберийского, затряс ею так, что кровавые брызги из изуродованной шеи полетели на толпу, словно капли святой воды с кропила из пучка иссопа.
— Благословляю, благословляю вас, дети мои!
— Мы будем лгать в унисон, Хейлз? — спросила голова архиепископа.
— А разве нам это впервой, Садбери?
Пиконосец повысил голос, имитируя визг оскорблённой девицы.
— Я не буду подпевалой у мужчины, который меня даже не поцеловал.
Толпа разразилась хохотом, когда открытые рты двух голов сомкнулись в поцелуе. Наконец, в сопровождении ликующей толпы процессия проследовала к мосту.
Гюнтер почувствовал приступ тошноты, и его бы вывернуло, если бы его желудок не был пуст.
Женщина, всё ещё прижимая к себе девочку, смотрела им в след. Одинокая капелька крови блестела в волосах ребёнка, словно рубин.
— Если Господь не способен защитить архиепископа, — пробормотала она, — то стоит ли возносить молитвы и зажигать свечи? К чему всё это? Почему я должна сохранять здравомыслие, когда весь мир сошёл с ума?
Глава 49
В Ньюгейте часто появляется пёс ростом с человека, если встанет на задние лапы. На голове у него копошатся змеи, а плоть вспорота так, что видно его бьющееся сердце.
Лондон
— Если вы последуете моему совету, Роберт, то вернётесь в Линкольн уже сегодня. Настоятельно рекомендую выехать из Лондона засветло. Подождите. Понадёжней закрепите этот сундук. Если он свалится, то растеряете весь багаж.
Торговец на время покинул его и поспешил через внутренний дворик, где слуги загружали его вещи в длинный фургон. Роберт проследовал за ним.
— Но я должен заручиться поддержкой Джона Гонта. Если мятеж захлестнёт Линкольн, то королевских солдат не хватит даже для защиты его замка, не говоря уже о самом городе.
Торговец обошёл повозку, проверяя ремни и затянутые узлы на крепость и не замечая недовольные взгляды слуг, которые только что закрепили поклажу.
— Ваша вера в Гонта умиляет, Роберт. Однако, с сожжённой дотла Савойей и грозящей войной Шотландией, он не пошлёт на защиту Линкольна даже одноногого калеку. Ему и помимо этого есть, что терять в своих английских владениях.
— А если мятежники ворвутся в Линкольнский замок и захватят хранящееся там оружие, я уж молчу о том, что они выпустят на волю всех воров и убийц, как это было во Флитской тюрьме?
Торговец смерил его раздражённым взглядом.
— Тем больше у вас причин вернуться в Линкольн и нанять людей для защиты своей собственности. Если вам нужна помощь короля, то забудьте о ней. Половина его советников убита, и если разъярённая толпа доберётся до Гонта, то его голова будет среди прочих украшать Лондонский мост.
Роберта бесцеремонно отпихнула в сторону толстая служанка с тяжёлым сундуком на плечах, пытаясь пристроить его в телегу поменьше.
— Хозяйка будет готова к отъезду в течение часа, — хрипло бросила она и исчезла в доме.
