В спецслужбах трех государств - Голушко Николай Михайлович (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Надо же так случиться в дальнейшей жизни, что мы оба стали членами коллегии КГБ СССР, на ее заседаниях сидели рядом за рабочим столом.
Перед моим отъездом в Киев Сторожев дал мне несколько практических советов по вопросам проведения охранных мероприятий в отношении руководителей страны. Они носили не только служебный характер, было несколько рекомендаций, как держать себя и вести в общении с сильными мира сего. Сам он был в этих делах искушенным чекистом. Его освободили от должности начальника «девятки» после случившегося происшествия, когда не уберегли Брежнева, получившего травму при посещении одного из заводов Ташкента.
Когда Горбачев приезжал на Украину, его постоянно сопровождал генерал-лейтенант Юрий Сергеевич Плеханов, начальник 9-го управления КГБ СССР. Сторожев и Плеханов относились к категории направленных в КГБ партийных кадров, которые, благодаря высоким деловым и личным качествам, стали профессиональными сотрудниками органов безопасности, со временем не уступали тем, кто начинал в системе безопасности с низовой работы, от земли и сохи.
В аэропорту Симферополя Горбачева в тот сентябрьский день приветствовали, кроме украинских руководителей, несколько членов Политбюро ЦК КПСС: Громыко, Лукьянов, Яковлев, которые пребывали в эти дни на отдыхе в Крыму. Я впервые видел этих известных в стране людей в обычной жизненной обстановке, наблюдал «придворные» нравы и в непривычных условиях несколько стеснялся и потому волновался.
Прилет «литерного» правительственного лайнера задерживался. С Лукьяновым долгое время мы разговаривали в сторонке, что могло быть замечено присутствующими. Я обратил внимание на это и сказал, что неизвестно как отреагируют на нашу уединенную беседу мои украинские начальники. «Пусть видят и знают», — бросил он. Наконец, состоялась теплая встреча Горбачева: молодой, жизнерадостный, приветливый, но несколько суетливый, он больше общался с Щербицким, Шевченко, Масолом. Руководителями Крымской области (первым секретарем Гиренко и председателем облисполкома Курашиком) был дан небольшой обед, в ходе которого непривычно наливали только минеральную воду. Приветственные слова сказал председатель президиума Верховного совета СССР А. Громыко. Традиционно прославляя главу Коммунистической партии, он заметил, что в Крыму много прекрасных вин. «Разрешите мне, главе государства, вместо минералки поднять бокал вина за здоровье нашего Генерального секретаря!» — «Нет, Андрей Андреевич, мы объявили борьбу с алкоголизмом, никому ни капли. Нам всем необходимо подавать пример». Горбачев продолжил говорить о том, что страну губит алкоголизм, что объявленная партией борьба с этим злом уже приносит положительные результаты: увеличивается продолжительность жизни населения, сокращаются сердечные заболевания, уменьшается производственный травматизм.
Я восхищался им: наконец-то появился руководитель страны, думающий о сохранении нации, искоренении пагубных наклонностей в обществе и заботившийся о здоровье простых граждан.
По выражению лица Громыко можно было увидеть, что ему уже расхотелось прекрасного крымского вина. Случился настоящий конфуз, воспринимавшийся среди сидящих за обеденным столом почти как унижение главы государства.
И никто из присутствующих не осмелился возразить Горбачеву и сказать об обратной стороне ведущейся шумной кампании. Несмотря на несомненную поддержку населением провозглашенной борьбы с алкоголизмом, в стране начали появляться высказывания против непродуманных методов ее ведения, об ошибках и перегибах на местах. В ответ поднималась волна самогоноварения, уничтожались виноградники, появились губительные явления наркомании, токсикомании.
Щербицкий неоднократно подчеркивал, что антиалкогольная политика в таком виде, как она проводится, приносит больше вреда, чем пользы. На Украине к виноградникам относились бережнее, чем в некоторых союзных республиках, хотя с пьянством велась настойчивая кампания, не похожая на кавалерийский наскок.
Горбачев продолжал развивать мысли о том, что получил от авторитетных ученых материалы о вреде курения. «Вторым этапом мы поведем настойчивую борьбу и с этим злом». Теперь на лице Щербицкого появилась унылая гримаса. Он был заядлым и неисправимым до конца дней курильщиком.
При следовании правительственных машин из Симферополя на государственную дачу в Ялту случилось неожиданное происшествие. Горбачев был демократичен, запрещал охране освобождать трассу следования от проходивших по ней автомашин, особенно не останавливать автобусы и другой общественный транспорт. На беду вмешалась, как всегда, непредусмотренная случайность в виде колхозной хлебовозки, стоявшей на самой середине дороги без движения. Правительственной кавалькаде пришлось снизить скорость, объезжать стороной эту автомашину. Охраняемое лицо, возможно, этого не заметило, но Плеханов доложил в Москву Чебрикову об этом инциденте. Он преподносил случившееся как серьезное упущение при организации украинскими властями мероприятий по обеспечению безопасного проезда генсека. Чебриков тут же по ВЧ-связи потребовал от меня проведения немедленного расследования. В результате выяснилось, что молодой водитель испугался ревущих сигналов милицейских машин, растерялся, и мотор его видавшего виды «лимузина» заглох. Со своей стороны я считал, что на трассе произошла рядовая обыденная ситуация, тем более не повлекшая каких-либо последствий. Но реакция Чебрикова оказалась необычно суровой: «Еще одна такая промашка — не будешь на Украине». В последующем сложностей при обеспечении безопасности Горбачева по различным причинам, объективным и иного характера, возникало немало, да и были они поопасней, поскольку многие события предусмотреть и предугадать было крайне сложно.
Оказывается, что в историческом прошлом подобные случаи происходили на трассах следования. Например, по этой же дороге из Симферополя до Ялты ехал Сталин, когда в его машину с полного хода врезалась старая полуторка. Причиной случившегося была дождливая погода. Бронированная автомашина Сталина выдержала столкновение, а полуторка развалилась вдребезги. За рулем была женщина-водитель лет сорока пяти. Сталин успокоил ее, приказал министру безопасности не трогать ее, не привлекать к ответственности.
После отдыха семьи Горбачева проводы в Москву прошли без происшествий. Правда, если не считать, что на скромном прощальном обеде московским гостям разливали минеральную воду, а местным — другой напиток из бутылок с такими же этикетками.
В феврале 1989 года Горбачев объявил о своем намерении полную неделю «поработать на Украине», где, кроме Киева, планировалось посетить крупные областные центры — Донецк и Львов. В Киеве прямо из аэропорта Горбачев вместе с Щербицким направился на Чернобыльскую АЭС, в закрытую тридцатикилометровую радиационную зону. Они ознакомились с ходом восстановительных работ на АЭС, провели в Славутиче совещание со специалистами по вопросам ликвидации последствий ядерной катастрофы. Поездка в Чернобыль сохранилась в памяти тем, что рядом с Горбачевым везде, даже при осмотре саркофага (укрытия над разрушенным реактором, где уровень радиации оставался высоким), находилась Раиса Максимовна. Через несколько лет, когда весь мир узнал о тяжелом заболевании Раисы Максимовны, мне подумалось, зачем этой мужественной женщине, первой леди страны, надо было посещать загрязненную радиационную зону, рисковать собой и лезть в самое пекло ядерного взрыва?
Во время возвращения в Киев колонна правительственных автомобилей остановилась в степи в Черниговской области. Я следовал в одной машине с Плехановым, когда к нам обратился начальник личной охраны Горбачева генерал Медведев и сказал, что Раиса Максимовна просит заехать в одну деревню в десяти-пятнадцати километрах от основной дороги — там проживают ее родственники. Маршруты следования заранее тщательно прорабатывались и изучались, этому придавалось большое значение, но в данном случае изменение маршрута движения не предусматривалось. Из сопровождающих никто толком не знал, где находится этот населенный пункт. Сложившуюся ситуацию разрядил первый секретарь Черниговского обкома партии Леонид Палажченко: «Ради Бога, не надо сворачивать на проселочную дорогу. Там такая непролазная грязь, что правительственные машины тракторами потом не вытащить».
