Гнозис. Том первый. Опыт комментария к эзотерическому учению восточной церкви - Муравьев Борис Петрович
Этот переход из одного состояния в другое невозможен без сознательных усилий, труда и борьбы. Человек, который решился отправиться по тропинке в поисках Пути, по существу уже другой человек; но фактически он остался таким же, каким был вчера: слабым, сонным2, беспомощным. Сумеет ли такой человек сломить сопротивление Всеобщего Закона и добраться до Пути! Да это просто исключено. Для достижения этой цели необходимо сначала накопить силы. Вот почему в эзотерической работе крайне необходимо молчание — во избежание давления со стороны Всеобщего Закона. В противном случае новые запасы сил, накопленные ценою длительных усилий в борьбе с ним, быстро придут к концу. Необходимо отсрочить реакцию Всеобщего Закона, чтобы выиграть как можно больше времени.
Легче это сделать в монастыре, где назойливое присутствие влияний-«А» практически сведено к нулю. Там нет борьбы за существование, и в любую минуту можно обратиться за помощью к старшему — к тому, кто, по мнению остальных, достиг высокой степени развития. Эзотерическая работа в миру, естественно, лишена подобных преимуществ. Однако и наличие руководителя, без которого она вообще невозможна, само по себе еще не есть гарантия защиты от внешних житейских влиянии, которым изнутри мы по-прежнему остаемся полностью открыты. Мало обзавестись клетью и руководителем. Ведь ищущий обречен в мире иметь
своеобразного психологического ключа к аскетическим подвигам.
См., например, эпизод «беседа с чертом» в романеФ. М. Достоевского «Братья Карамазовы».
скорбь (Ин 16: 33), и потому, собрав для этого достаточно сил, должен преодолеть ее во что бы то ни стало.
Этого он добьется с помощью соответствующей эзотерической политики — или, если угодно, тактики, — которая состоит в следующем: человек продолжает жить в той же среде, в прежних условиях и обстоятельствах, но уже не сливаясь с этой фиктивной жизнью, выдаваемой за реальность, а, напротив, по возможности избавляясь от этого слияния и от внутреннего учитывания1, в чем ему поможет практика учитывания внешнего1.
Внутреннее учитывание и слияние суть прямые следствия беспробудного сна3, в который погружен человек и которым объясняется его патологическая забывчивость самого себя. Именно в этом беспробудном сне — следствии первородного греха — человек-Адам превратился в объект, тогда как ранее был субъектом «по преимуществу » — по праву первородства. Изгнанный из рая, он вслед за животными и растениями подпал под воздействие Всеобщего Закона. Вот почему наполняющие внешний мир влияния-«А», от которых он теперь стремится избавиться, уже глубоко проникли в его внутренний мир и целиком им завладели.
Что касается внешнего учитывапш, то следует подчеркнуть, что их практика требует сознательных усилии различения, суждения и неослабного внимания4. — усилий столь значительных, что они выходят за пределы возможностей человека, чьи реакции носят механический характер. Для некоторых это возможно лишь благодаря усилию присутствия в себе. Совершенствуясь в нем. ищущий Путь получает двойное преимущество: с одной стороны, усилием присутствовать в себе ускоряется движение в сторону Пути по схеме цикла «присутствие в себе — внешнее учитывание —присутствие в себе», благодаря которому приобретается таким образом самодостаточность и самоцельность; с другой стороны, это упражнение помогает соорудить уже упоминавшийся защитный экран против воздействия Всеобщего Закона, которое можно сравнить с действием гравитации.
Только при соблюдении всех этих условий упражнение принесет желаемые плоды. Внешнее учитывание должно принять форму игры. Тому, кто движется в сторону Пути, необходимо понять, что он никогда больше не сможет окунуться в водоворот жизни внешней и должен обрести благоразумие и осмотрительность. если не хочет быть раздавленным слепыми силами влияний-«А». Эти силы обычно активизируются и привлекаются сознательными движениями, которые слишком слабы для того, чтобы справиться с тем, что ими вызвано, однако намного превосходят обычные машинальные действия, так что не могут остаться незамеченными
1 Бука, «соображения» («considering»; см. гл. XX, § 10) в смысле учета внешних (ши внутренних) обстоятельств Термин «considering», обозначающий и акт, и процесс, в данном случае не поддается точному перевода, ближайший аналог в толковании Успенского & Гурд-жиева — «.считаться-» (с кем- или чём-л. «учитывать», «принимать в расчет» (П. Успенский,
«В поиска^чудесного», гл. I) —Прим. ред.
2______«Outer considering».
3____ «Constant drowsiness»
«Drowsy»; см ниже.
«Of discernment, of judgment, and of sustained attention».
и без последствий. Отныне человек должен не просто, как прежде, проживать свою жизнь, а играть ее посредством сознательных усилий в практике внешнего учиты-вания.
Он должен играть в жизни свою роль. Такая роль отведена каждому, но лишь немногие играют ее сколько-нибудь сносно, хотя под рукой всегда имеется незаменимый суфлер — сознание истинного Я. Человек придает больше веса своим собственным суждениям, сама способность к которым испорчена его лживой жизнью, нежели своему внутреннему голосу. Тем самым он фальсифицирует свою роль, которая перестает соответствовать окружающей его среде — обстоятельствам и времени, в которых он призван жить и действовать. Он забывает и портит не только свою роль. Он забывает и о том, что сцена и сама постановка, в которой он участвует, далеки от реальной жизни.
Эту сложную тему мы разберем ниже, в главе, посвященной фильму жизни, где рассмотрим его подлинное содержание и его деформации, каким образом он накладывается на фильмы тех, с кем пересекается наша судьба, и т. д. А пока что отметим; с первых шагов по тропинке человек должен придерживаться правила: «накорми волка, чтобы он не съел тебя самого». Эту же мысль можно выразить в другой образной форме: мы должны действовать подобно игроку в игре с «перевернутыми» правилами, в которой побеждает проигравший.
(8)
Вместе с тем человек должен воспитывать в себе отстраненное спокойствие, реагируя на внешние раздражители так, словно он находится в привычном состоянии слияния с внешним миром. По перечисленным причинам он еще долго будет казаться, как все: только казаться, а не быть. Обосновавшись в своей клети и избавившись от последних отголосков влияний-«А», он вскоре поймет и сумеет оценить громадную разницу между тем и другим, хотя еще вчера она была недоступна его пониманию.
Играя свою роль в жизни, человек может настолько увлечься, что снова сольется с ней, опять приняв за реальную жизнь всего лишь ее сцену. Это и называется падением. Его рецидивы, т. е. спорадическое возвращение к миражу, практически неизбежны и прекратятся отнюдь не скоро. Но пусть они не пугают человека и не терзают его совесть. Констатировав и признав свое падение, человек должен очнуться, вернуться в клеть, вновь взять на себя свою роль и, воспрянув духом, продолжать неустанную невидимую борьбу1, которая приведет его к Пути.
Чего следует на данном этапе по-настоящему остерегаться — это угодить в ловушку, когда то или иное падение опрадывают собственной слабостью, правилами игры и забвением прошлого. Это касается не только падений во время невидимой борьбы, но и тех, что являются всего лишь следствием компромиссов с самим собой ради удовлетворения плотских и т. п. желаний, удовлетворения амбиций и обретения неких преимуществ. Привычная ссылка на то. что, дескать, «это сильнее меня», не может служить оправданием для того, кто стремится к Пути.
