Тринадцать полнолуний - Рок Эра (чтение книг TXT) 📗
— Да разве?!
— К сожалению, ты редко обращал внимание на некоторые детали. Но не беда, в конце концов, всё получится так, как должно быть. Мой истинный облик ты сможешь увидеть тогда, когда дойдёшь до вершин.
Гарни понял, что остался один, невидимый собеседник исчез так же внезапно, как и появился. Но это не пугало его, между ними теперь была прочная духовная связь, Гарни остро чувствовал её. Ещё немного постоял в склепе, словно теперь он прощался с теми, кто давно покоился под этими каменными плитами. Прощался с тем прошлым, которое было так близко и так далеко одновременно. Всего несколько слов было сказано ангелом, а смысла, вложенного между строк, хватило, чтобы душа успокоились и пришло осознание смехотворности своего нелепого цепляния за маленький эпизод огромного жизненного цикла.
Гарни вышел из склепа, тихонько прикрыв за собой дверь. Он медленно брёл по кладбищу, рассматривая статуи и надгробия. Не было никаких мыслий, просто покой и тишина, которую внезапно нарушил мужской голос.
— Простите, молодой человек, не могли бы вы уделить мне некоторое время.
Гарни повернулся на голос, из-за большой статуи скорбящего ангела выглядывал тот мужчина, который попривествовал Гарни на дороге к кладбищу.
— Простите мою бестактность и назойливость, может у вас найдётся минутка поговорить со старым одиноким человеком? — мужчина подошёл поближе и приподнял котелок над головой.
— Разумеется, я с удовольствием выслушаю вас. Судя по тому, что в этом скорбном месте, вы хотите поговорить с кем-нибудь, значит, это действительно важно для вас.
— Спасибо, молодой человек, — мужчина склонил голову, — когда я увидел вас на дороге, у меня в голове родилась странная мысль, что вы — ангел, спустившийся с небес, чтобы не дать мне сотворить с собой или с кем-то другим ничего худого.
— Да господь с вами, какая бы огромная беда не посетила вас, ничто не должно приводить к таким мыслям.
— И тем неменее, я всё прекрасно понимаю, но человек слаб перед невзгодами, каким бы сильным он не казался окружающим.
Мужчина сел на скамью, стоящую возле трёх могил и, спохватившись, что не пргласил Гарни, вскачил. Гарни мельком оглядел его: обильная седина в волосах, печальные глаза, но очень живым взглядом, волевой подбородок, который, как ни странно говорил больше о его уступчивости и снисходительности, чем о суровости. Безупречный, хорошо сшитый костюм из дорогой ткани, значит, человек был состоятельным.
— Позвольте представиться, я доктор истории и философии, выпускник академии Бендруа, Медес Берс.
«Да, историк, философ, я сам с удовольствием занялся бы этими науками. А что сказать мне? Лекарь, колдун, астральный путешественник и ведун по совместительству? Ну, что, что? По глазам философа видно, ему всё равно, он просто хочет выговориться? Хорошо что есть память и в ней был эпизод» подумал Гарни и ответил просто:
— Гарнидупс, в прошлом выпускник военной Академии, а сейчас отдыхаю от всего.
— Выходит, вы познали себя и теперь нашли время на отдых?
— Познать себя до конца как и Вселенную, невозможно, — сказал Гарни слова, котрые ему цитировал когда-то Юлиан.
— Да-да, совершенно верное замечание Сократа, рад, что вы не только внешне приятный человек, но и вполне начитанный. Я тоже много читал в своё время, но все знания и философские размышления не дали мне объяснения в тот момент, когда мои близкие покинули меня слишком рано, — мужчина посмотрел на могилы, — здесь похоронены моя жена, скоропостижно почившая от тяжёлой и неизлечимой болезни, моя единственная дочь, умершая при родах, так и не успевшая произвести на свет младенца и мой лучший друг, дальний родственник жены, его застрелили в беседке возле дома, убийцу так и не нашли. За что его убили, эту тайну он унёс с собой в могилу.
По щекам мужчины текли слёзы и он торопливо вытирал их, а потом, уже не в силах сдерживаться, уткнулся лицом в ладони и разрыдался. Гарни не делал попытки успокоить его, зная, в такой момент надо дать человеку возможность выплеснуть через слёзы наружу всю боль, которую он, возможно, держал в себе долгое время.
— Простите меня за несдержанность, — Медес достал из кармана платок и, громко высморкавшись, смутился, — я слишком долго был наедине со своими мыслями, что теперь чувствую себя, как роженица, освободившаяся от бремени, как ни кощунственно это звучит здесь, возле могилы моей доченьки. Вы слишком молоды и ещё мало видели в жизни, но дай бог, чтобы смогли испытать чувство огромной, чистой невероятно прекрасной любви, такой, какая была у нас с супругой. Если бы сейчас можно было всё вернуть назад, я ни одного дня не поменял бы. Простите, я не позволил себе лишнего, занимая ваше время?
Гарни сделал жест рукой, что готов слушать столько, сколько необходимо собеседнику. Оценив интерес своего слушателя, мужчина благодарно улыбнулся и, поёрзав на скамейке, уселся поудобней, приготовившись к долгому рассказу.
— Моя история до сегодняшнего дня, когда мне исполнилось 52 года, проста и банальна.
— У вас сегодня именины?
— Да, и я пришёл к своим родным, ведь больше у меня никого нет. Так вот, маленькие и большие горести и радости, разочарование в юношеских идеалов, продиктованные возрастом, навязывание своих взглядов на жизнь тем, кто был рядом и хоть чем-то или как-то зависил от меня. В конечном итоге я понял, что зашёл в тупик, задав себе вопрос, что мне нужно от окружающих людей. Но самое главное, что мне нужно от самого себя. Ответ был найден после трагических событий, которые беспрерывной чередой стали происходить в моей жизни. Я заплатил страшную цену, не желая этого. Прозрение далось мне слишком дорого. Как говорили древние «не ищите лёгких ответов». После того, как смерть забрала у меня моих близких мной овладело отчаяние, было ощущение полной беспомощности. Я неистово молил бога и формы высших созданий, взывая к своему существу, я призерал небезупречность и порочность мыслей. Наконец, дух мой воспарил, разум усовершенствовался. И знаете что мне открылось? Нельзя объять необъятное. Богатый и самодостаточный человек это тот, кому мало надо из материального мира. Жизнь бесценна и прекрасна, когда ты получаешь от других заслуженное душевное тепло. И было понято мой — главная доблесть добродетеля это терпение, а доблесть сильного совсем не отвага, а как ни странно может прозвучать, расчёт. Ошибочно мнение, что нанесённую вам обиду нужно смывать только кровью обидчика и идти по головам, чтобы добиться своих мизерных и совсем ненужных побед. Оставшись в одиночестве, я понял ещё кое-что — мужчина создан господом для развития прогресса. А женщины — для вдохновения, контроля и оценки прогрессирующих мужчин, — Медес горестно вздохнул и, не отрывая взгляда от могилы жены, продолжал, — я безумно любил свою жену. Если бы моя жизнь могла начаться заново, я и тогда не стал бы ничего менять.
Гарни не старался заглянуть в прошлое этого человека, давая ему самому рассказать то, что он посчитает нужным. «У меня есть возможность увидеть многое самому» подумал он, но не торопил мужчину с продолжением. А тот, после недолгой паузы, погрузился в воспоминания:
— Мои родители были состоятельными людьми. Мать из древнего рода рыцарей. Она очень гордилась своим происхождением, хотя по характеру была мягкой, настоящей дамой. Поэтому никто не понимал её необычной страсти к оружию. Чего у нас только не было: кинжалы, мечи, сабли, копья, шпаги, доспехи рыцарей средневековья, даже образцы первого стрелкового оружия и коллекция постоянно пополнялась. Согласитесь, довольно странная тяга женщины, дающей жизнь, к тому, что жизнь отнимает. Всегда говорилось что это коллекция отца, дворянина в пятом поколении. Мой прапрапрадед, будучи придворным, спас короля, чем заслужил такую награду, дворянство и несколько акров земли. Эту историю я вам рассказывать не буду, ибо всю свою жизнь не был уверен в её достоверности. Небольшое наследство, полученное таким путём, преумножали все поколения нашего рода, и надо признать, добились большого уважения, что подтверждает брак моих родителей. Так вот, в отличии от странной страсти моей матушки, отец собирал старинные книги и рукописи. Я был их единственным ребёнком, но многочисленные кузены и кузины с обеих сторон, не дали мне вырасти эгоистом. Я получил самое лучшее образование на тот период и жил с родителями до 30-ти лет. Меня замучали разговорами о том, что пора жениться, я или отшучивался или набирался терпения и выслушивал все доводы заинтересованных в моей судьбе людей. Не скрою, я увлекался девицами нашего круга, но ни одна не забирала моего внимания целиком и полностью, пока не случилось.
