Глобальная культура коммуникаций - Макаревич Эдуард Федорович (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
5) обеспечить перехват писем и жесткий контроль за передвижением членов Просветительского общества [328] .
Итак, Штибер и его помощник Грейф получили официальный приказ добыть материалы Зондербунда. Здесь они надеялись на лучшего своего агента в окружении Маркса и Виллиха – купца из Гамбурга Чарльза Флери (настоящее имя – Карл Фридрих Август Краузе). Он симпатизировал демократам и даже вошел в одну из общин Союза коммунистов. Однажды после одной организованной им коммерческой сделки исчезла некая сумма, о чем была извещена полиция. На допросе Краузе предложил себя в тайные агенты. Дело передали в политическую полицию, и Краузе стал Флери. Теперь ему предстояло выкрасть архив Зондербунда. Вскоре агент установил, что документы Союза коммунистов хранятся на квартире О. Дица, одного из соратников Виллиха. О том, как они были похищены, стало известно из докладной записки, поданной Штибером Хинкельдею 25 августа 1851 г. [329] :
...
«Флери все бумаги получил с помощью обмана, войдя в доверие к одному из членов Союза в Лондоне. Часть документов он получил благодаря тому, что выдал себя за эмиссара кёльнской фракции и привлек на ее сторону одного члена ЦК в Лондоне, который отдал Флери бумаги, считая, что этим оказывает услугу кёльнской фракции, а не полиции. Как известно, все бумаги Союза скрывались от кёльнской фракции. Этим обстоятельством объясняется, почему пропажа до сих пор не обнаружена, что избавляет нас от необходимости спешить с принятием мер. Напротив, Флери настоятельно просит меня воздержаться от вмешательства, так как он надеется с помощью хитрости и под маской эмиссара добиться еще более значительных результатов и хочет в Париже основательно подготовить почву для вмешательства официальных органов».
И Штибер засел за изучение документов Союза коммунистов. Их было 49, какие-то в оригинале, какие-то в копиях. Особый интерес вызвали отчеты эмиссара Зондербунда А. Майера из Парижа и Женевы, письма из руководящих органов Зондербунда. Эти отчеты и письма свидетельствовали о существовании подпольной сети Зондербунда. И если в Германии сеть только налаживалась, то в Париже уже были боеспособные организации. И Штибер тут же вспомнил о предложении Флери «подогреть обстановку» в Париже для вмешательства официальных властей. Если это сделать, суд получит главный аргумент – наличие немецко-французского заговора. Штибер сообщает Хинкельдею, что он готов провести обыски в Париже с целью захвата архива общин [330] , но сначала отправит в Париж Флери. Под именем Шмидта, видного функционера кёльнского ЦК Союза коммунистов, он должен внедриться в парижские общины и помочь тамошним активистам сплести нити заговора.
Штибер инструктировал Флери, чтобы тот на встречах с активистами Союза и Зондербунда постоянно говорил о том, что Марксу и Энгельсу доверять нельзя, а надо ориентироваться на Виллиха с Шаппером, на их программу.
Важно внести в ряды эмиграции раздор, недоверие, подозрительность друг к другу. Пусть Союз и Зондербунд грызутся между собой, и тогда они забудут о властях. А полиция тем временем подбросит им то, что ей надо, и арестует тех, кого ей надо. Штибер умел стравливать соперников и даже признавал такой метод работы политической полиции универсальным.
Флери отбыл в Париж, а Штибер дал указание своим людям, чтобы имя Флери в переписке не употреблять, заменяя его знаком «плюс». Уж слишком серьезна была миссия Флери, и Штибер решил предпринять все для сохранения тайны.
Шмидт-Флери оправдал надежды. Работал он виртуозно. Ну кого из активистов Зондербунда оставит бесчувственным история про то, как, спасаясь от преследования, агент бежал из Кёльна и при этом еще помог увести из-под носа полиции местную кассу Союза. И теперь он готов употребить эти деньги на то, чтобы «вновь привести Союз в цветущее состояние» [331] .
Агент Штибера с удовольствием наносит визиты руководителям виллих-шапперовских общин. Он уже популярен, у него много идей. Но Шмидту интересны общинная переписка и способы связи между общинами. Он ходит на все заседания, беседует с активистами. При этом говорит одним плохо о других, другим – о третьих и всем – плохо о Марксе.
Шерваль, секретарь одной из общин Союза, пишет своему соратнику Гиппериху в Страсбург [332] :
...
«Из Кёльна прибыл член Союза Шмидт с доброй вестью об удавшемся побеге члена кёльнской общины Райнеке вместе с союзной кассой в 500 талеров в Страсбург. Райнеке и Шмидт не очень доверяли Марксу и Энгельсу и обратились… к Гессу, который и дал им парижские адреса. Сообщаю адрес Райнеке в Страсбурге… Надеюсь, что вся организация кёльнского ЦК окажется в наших руках».
Воодушевленный этим письмом, Гипперих двинулся к Райнеке. Как только он вошел в дом, полицейские замкнули у него на руках наручники. О подробностях операции читаем в рапорте Грейфа [333] :
...
«Что касается кассы в 500 талеров кёльнского Союза, то все это пустое, этим наш + ввел в заблуждение парижский округ… Никакого Райнеке в Страсбурге вовсе не было… Благодаря этому мы нашли точный адрес Гиппериха и смогли сообщить его французскому правительству. Последнее, конечно, не догадывалось о проделанном маневре и тут же по телеграфу отдало распоряжение арестовать даже несуществовавшего Райнеке».
А Штибер внимательно изучал донесения Флери. Он уже неплохо представлял себе структуру парижских общин, их связи, планы, настроения их вождей. Пришла его очередь вступить в игру. 23 августа он уже был в Париже. В отеле «Терминус» его ждал префект столичной полиции Карлье. Они просидели всю ночь, обсуждая детали операции. И если Штибер предполагал постепенно расширять круг арестованных, то Карлье был настроен решительно. Его насторожило одно письмо из архива Дица, в котором шла речь о причастности некоторых членов Национального собрания Франции к распространению революционного займа и о связи их с коммунистами. Карлье хотел арестовать вместе с «подозрительными» эмигрантами-коммунистами и этих депутатов парламента и, пользуясь случаем, провести обыски у представителей оппозиции правительству Луи Наполеона. Бесконечно благодарный Штиберу за доставленные доказательства противоправной деятельности эмигрантских объединений, Карлье был готов устроить настоящую травлю всех безработных и не имеющих паспортов немецких эмигрантов [334] . Штибер сдался.
Всего в течение двух дней, 3 и 4 сентября 1851 г., в городскую тюрьму доставили 200 человек. Было объявлено, что распущены все объединения коммунистов, а заведения немецких эмигрантов закрыты. Газеты возмущались «варфоломеевской ночью Карлье», а Штибер сообщал в Берлин: «Здесь еще не догадываются о подоплеке всего этого дела, в частности, до сих пор удавалось скрыть мое и Флери участие в нем» [335] .
Однако Штиберу на процессах коммунистов во Франции и Германии нужны были свидетели из рядов активистов лондонского Союза коммунистов. Сообщения Флери убедили его в «перспективности» Шерваля. Но этого коммунистического вождя надо было еще заполучить, и Штибер начинает свою парижскую операцию.
Флери сообщает Шервалю, что того ждет некто Райнеке из Страсбурга. Он доставил 500 талеров для парижской сети Зондербунда. Конечно, и Райнеке, и талеры – чисто полицейская дезинформация. Но Шерваль ждет этих денег и спешит на встречу. Флери провожает его до дверей квартиры… где гостя ожидает Штибер. Шерваль входит – и слышит: «Вы арестованы».
Жена Шерваля, узнав об аресте мужа, тут же отправила его бумаги почтой в Лондон. Однако Флери успел перехватить посылку. В ней были протоколы заседаний парижского округа Зондербунда и переписка вождей и эмиссаров Союза коммунистов.
На первом же допросе Штибер предупредил Шерваля, что, если тот будет уклоняться от показаний, в камере ему обеспечат суровый режим. И Шерваль назвал всех, через кого была налажена связь в Брауншвейге, Валансьенне, Вервье, Берлине, Франкфурте-на-Майне, Кёльне, подробно рассказал и о руководителях общин, особенно выделив гамбургского вождя Тица, и о том, что в 1848 г. был принят в Кёльне в Союз коммунистов.
