Глобальная культура коммуникаций - Макаревич Эдуард Федорович (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Революция в Пруссии парализовала деятельность политической полиции. Работу надо было налаживать заново, чем и занялся Штибер. По его мнению, Германия сильно отстала от общеевропейского уровня преследования демократов. Для него образцом служили полицейские структуры Франции, Австрии и Англии. И Штибер отправляется сначала в Лондон, потом в Вену, а оттуда в Париж. Официально он едет знакомиться с досье на немецких эмигрантов, но на самом деле изучать полицейскую систему. Она приводит его в восхищение, и он спешит поделиться впечатлениями с Хинкельдеем [323] :
...
«Политическая полиция у нас должна быть непременно иначе организована. По сравнению с Францией и Австрией, и даже Англией, мы в этом отношении отстаем. Даже в Англии имеется хорошо организованная политическая полиция, без которой сейчас просто не обойтись… И вообще во время этой теперешней интересной поездки я убедился в том, что у нас сейчас в Пруссии слишком много свобод. Прусское судопроизводство, например, самое свободное в мире.
В Пруссии председатель суда присяжных никогда не имеет права высказывать свое мнение и перебивать защитника, тогда как в Англии председатель Королевского суда совершенно открыто навязывает присяжным свое мнение и постоянно ставит защитника на место..
Во Франции вскрытие писем организовано официально, в Англии же, похоже, это делается еще бесцеремоннее…
Австрийское государство, насквозь гнилое и дряхлое, держится исключительно благодаря своей бюрократии. В Австрии на каждого политического подозреваемого уже на протяжении 20 лет существует досье, я бы сказал, его ипотечная книга; у нас же такие материалы нигде не собраны и не организованы».
Буквально за несколько месяцев Штиберу удается наладить оперативную, сыскную работу. Прежде всего он находит способных людей и создает основу сыска – агентуру. Заводятся досье на рабочие и демократические организации, действующие в Пруссии, в сопредельных странах и даже в Америке. С немецкой педантичностью обрабатывается информация из прессы, картотека и именные указатели пополняются агентурными донесениями. Штибер и его шеф, полицай-директор Шульц, регулярно просматривают донесения агентов, распределяют их по тематическим досье, тщательно отбирая при этом сведения, которые не должны попасть в полицейские управления других германских государств. На основании агентурных сообщений Штибер еженедельно составляет сводки для правительства о состоянии оппозиционных движений и партий.
Усилия Штибера подвигли полицай-президента Хинкельдея организовать централизованное межгосударственное германское Объединение служб безопасности для поддержания общественного спокойствия и порядка, куда вошли руководители германских полицейских служб. Все участники объединения договорились обмениваться информацией, проводить полицейские конференции, чтобы иметь полную картину о развитии демократического и рабочего движения, о политической эмиграции на всей территории Европы. А сводки прусской полиции стали поступать в полицейские управления всех немецких государств.
Вечерами в своем кабинете Штибер листал досье, вчитывался в агентурные сообщения, сопоставлял. Неясно, какое дело взять за основу предполагаемого процесса, кого сделать главными фигурантами процесса. Но все чаще он заглядывает в папку с материалами по крайне левому крылу демократической партии – «Партии переворота», куда входили уже известные полиции Маркс и Энгельс.
В один из январских дней 1851 г. Штибер прочитал сообщение из Лондона. Его автор весьма путано описывал сентябрьские события, связанные с расколом в этой демократической партии: «партийный» социалистический клуб разделился на два. Руководителями одного стали некие А. Виллих и К. Шаппер, другой клуб остался без «особого руководства». А помимо этих двух образований, оказывается, существует еще и «коммунистический клуб под руководством Маркса и Энгельса», и все эти три клуба якобы посылают своих делегатов в так называемый демократический центральный комитет [324] .
Из этого сумбурного сообщения можно было уяснить только одно: в Лондоне идет активный процесс определения политических целей.
Штибер просит отобрать для него те досье, в которых фигурируют люди, связанные с «Партией переворота». Ему на стол ложится досье на Виллиха, который в полицейской картотеке значится как руководитель эмигрантской группировки «Центр». Этот «Центр» оказался Центральным комитетом европейской демократии, созданным в конце 1850 г. при активном участии Виллиха. Кроме немецких эмигрантов, в комитет входили руководители французского эмигрантского общества демократов-социалистов в Лондоне, представители польской, венгерской и итальянской эмиграции. «Центр» полностью контролировался французской и австрийской полицией, и информации о нем было достаточно. Но что делает в Лондоне Виллих, какую роль играет в «Партии переворота»? Что значит «раскол социалистического клуба» и причем здесь Виллих? Эти вопросы не давали Штиберу покоя. И он нацеливает свою агентуру на интенсивную разработку Виллиха и его окружения.
В это же время Штибер узнает, что австрийская полиция имеет в префектуре Парижа своего резидента, у которого на связи целых шесть агентов. Один из них, Я. Бандья, особенно выделялся своей активностью, даже входил в тот самый «Центр». От него пришла информация, что некто Шиммельпфениг, активист «Центра», получив от Виллиха полномочия, отправился в качестве эмиссара в поездку по местам дислокации гарнизонов прусской армии с целью выяснить настроения офицеров и распространить среди них некое революционное обращение. А вскоре в полицию попало и это «Обращение к офицерам прусской армии».
Реакция последовала незамедлительно. По докладу Штибера было подготовлено указание полицай-президента Хинкельдея для всех полицейских управлений вести строжайшее наблюдение за всеми приезжими, за квартирами демократов и при малейшем подозрении задерживать любого. Но прежде всего искали Шиммельпфенига (данные на него поступили во все полицейские участки).
Но эмиссар был хитер – не раз менял внешность и документы, и его не нашли. Зато 10 мая 1851 г. на вокзале в Лейпциге полиция арестовала эмиссара ЦК Союза коммунистов П. Нотьюнга, приняв его за Шиммельпфенига. Задержанного обыскали, причем весьма тщательно. И нашли немало: «Манифест Коммунистической партии», «Обращение Центрального комитета к Союзу коммунистов», письма, адреса и фамилии лиц, которых Нотьюнг должен был посетить.
Эмиссар коммунистов был препровожден в Берлин, где им занялся Штибер. После допросов он долго читал документы Союза коммунистов, «Манифест Коммунистической партии», переписку. И все больше понимал, насколько все серьезно. Его поразили уже первые строки коммунистического манифеста: «Призрак бродит по Европе – призрак коммунизма. Все силы старой Европы объединились для священной травли этого призрака: Папа и царь, Меттерних и Гизо, французские радикалы и немецкие полицейские». И Штибер поспешил изложить свои соображения Хинкельдею. Его письмо заканчивалось словами: «Заговор ремесленников… продолжает распространяться по всей Европе и даже Америке и Африке в такой степени, которая превосходит все ожидания… Цель Союза – коммунизм и якобизм в самой грубой форме, его идеал – красная республика» [325] .
Спустя время он выразится более определенно: «Весь пролетариат заражен, коммунизм, по-моему, сейчас куда опаснее, чем демократия. Здесь кроется действительная опасность. Коммунизм – приманка, которую пропаганда сейчас удачно использует. Демократические эксперименты утратили в народе доверие» [326] .
Первые результаты расследования, доложенные Штибером, посчитали настолько серьезными, что следствие взял под свой контроль берлинский полицай-президент, а директор полиции активно включился в работу по Нотьюнгу.
Что же открылось после допросов Нотьюнга и изучения изъятых у него документов? Оказывается, существует самостоятельная пролетарская организация Союз коммунистов, цель которой – коммунистическое преобразование общества. Это преобразование зависит от наличия объективных экономических и политических предпосылок. Такая позиция устраивает далеко не всех членов Союза. Появилась группа лиц, жаждавших немедленной революции, радикального развития событий вплоть до организации заговора. Поведение этой группы лиц спровоцировало раскол в лондонском ЦК Союза коммунистов. Большинство приняло сторону Маркса и Энгельса: собирать силы, заниматься основательной теоретической подготовкой членов коммунистических объединений, вести убедительную пропаганду коммунистических взглядов, и все это до наступления следующего революционного кризиса. Меньшинство, которое возглавили Виллих и Шаппер, стояло за превращение Союза в заговорщицкую организацию для устройства революции экспромтом.
