Мой граф - Крамер Киран (книги онлайн полные версии .txt) 📗
Всех, кроме Дугала, который стоял, застыв, рядом с руинами и следил за ними настороженным взглядом.
В этот раз, встретившись с мужем Элизы глазами, Грегори не отвел их в сторону. И в тот же миг вихрь чувств и эмоций, порожденных чудесными годами их с Дугалом дружбы, пронесся по нему и, словно метла, вымел все дочиста, оставив только одну-единственную мысль: лучшие друзья.
Разве это ничего не значит? Очень много. Точно так же, как и брат.
И тут наконец-то до Грегори дошло, почему Дугал и Питер не были откровенны с ним. И почему не была откровенна Элиза. Он просто не давал им такой возможности. Не впускал к себе в душу. Он никому не позволял узнать его… с тринадцати лет.
Воспоминания больно резанули Грегори:
«Поклянись, что никому не расскажешь, дорогой. Это только ранит папины чувства».
«Клянусь, мама. Я никогда никому не расскажу. Никогда».
– Что случилось, Грегори? – обеспокоенно спросила Элиза.
– Ничего. – Но это была неправда. Все было неправильно. Его защитная маска трещала, грозясь развалиться на куски. Но он не должен этого допустить. Не должен.
– Дугал! – Элиза крепко ухватила Грегори за руку, чтобы он не сбежал, как сделала бы мать. – Иди скорее сюда!
В зеркальной поверхности озера Грегори увидел отражение безмятежного мира. Мира, существования которого он желал бы. Здесь, на берегу, вновь пытаясь дышать, он вдруг понял, что с тех самых пор, как умерла мама, он словно заходил все глубже в воду… и медленно тонул.
Следующее, что он осознал, это что Дугал с ним рядом.
– Все в порядке? – Он пристально посмотрел на Грегори, в глазах вспыхнула озабоченность.
Дугал хороший человек. Он готов был принять ребенка Элизы, и ему было все равно, что этот ребенок мог быть сыном Грегори.
А что, если…
Что, если и отцу все равно, что Грегори был зачат кем-то другим?
Ну конечно же, ему не все равно, иначе мама не просила бы его так настойчиво сохранить это в тайне. И голос ее не звучал бы так пристыженно…
Но ведь Дугал готов был принять чужого ребенка и воспитывать его как своего. Наверняка он не единственный такой на свете.
В душе Грегори зажглась крошечная искорка надежды.
– Да, все хорошо, – отозвался он. – Правда. И я хочу извиниться перед тобой, Дугал. Ты всегда старался быть мне добрым другом. А я… я не до конца позволял тебе. Если бы позволял, мы бы никогда не пришли к тому, к чему пришли.
Дугал рассмеялся:
– Ну и наворотили мы дел, да? Я тоже хорош. Я должен был сказать тебе, что люблю Элизу. Я понятия не имел, что она отвечает мне взаимностью, до того самого дня у нее в саду. – Дугал и Элиза переглянулись. – А потом пути назад уже не было.
– Мы больше тебя не оставим. – Элиза решительно взяла Грегори под руку.
– Ни за что, – подхватил Дугал. – Но это означает, что ты должен быть крестным отцом Уолтера.
– Да, – сказала Элиза. – Это подразумевает великое множество обязанностей. Он обожает, чтобы его носили, как мешок с картошкой. И подозреваю, что, когда подрастет, потребует, чтобы ты построил с ним крепость. Поскольку ты архитектор, разумеется.
– Почту это огромной честью, – с широкой улыбкой ответил Грегори. – Принято по всем пунктам.
– Помнишь нашу первую крепость? – спросил его Дугал.
И они вместе пошли назад к дому, вспоминая, каким величественным было то укрепление.
Глава 19
Пиппа не могла поверить, насколько близко подошла к тому, чтобы отказаться от последних крупиц своей гордости и сказать Грегори, что она любит его. Какой это было бы огромной ошибкой!
Да, признание не заняло бы больше полминуты, но теперь она знала, что те полминуты преследовали бы ее все полгода, которые она собирается провести в Париже. Они преследовали бы ее до конца жизни.
Держа шляпу в руке, она в оцепенении прошла через кухню, не в силах до конца поверить в то, что только что видела своими глазами: ребенка Грегори.
Он спал с Элизой.
Стало быть, слухи правдивы. Достаточно было одного лишь взгляда на его лицо, когда он смотрел на малыша, чтобы понять, что они с Элизой были вместе, что тела их сливались в одно целое.
Неудивительно, что Грегори так страшно разозлился в тот день в саду лорда и леди Берд.
Пиппе нравилось думать, что она никого не осуждает, в конце концов, не далее как прошедшей ночью она сама испытала удовольствие в опытных руках Грегори, искусного любовника. Соблазн был настолько велик, что устоять оказалось совершенно невозможно. Ничего удивительного, что Элиза тоже не устояла.
Но прошли ли его чувства к ней? Или нет?
На его лице, когда он увидел ребенка, отразилось потрясение. И потом, когда он посмотрел на Элизу, все, что видела Пиппа, это его полнейшее отчаяние – без сомнения, отчаяние из-за потери своего ребенка. Но возможно, это отчаяние было еще и из-за того, что он потерял не только сына, но и его мать, свою возлюбленную.
Грегори так старался спрятать свое потрясение под маской вежливости, но был просто убит. Пиппа видела и чувствовала это, даже если больше никто не заметил и не почувствовал.
Как она могла забыть о том, что он, возможно, все еще любит Элизу? Особенно теперь, когда узнала, насколько могущественна любовь. Смешай ее с непреодолимой силой, которой является интимная близость, и трудно ожидать от человека легкого и быстрого исцеления, если таковое вообще произойдет, от этого неотразимого сочетания, которое держит в своем плену весь мир.
