Мой граф - Крамер Киран (книги онлайн полные версии .txt) 📗
После полагающихся тридцати секунд восхищения он вернул ребенка матери. Рука Грегори случайно задела грудь Элизы, когда он поднял Уолтера повыше, чтобы как раз-таки избежать этого, но это не пробудило в душе никаких романтических чувств. В сущности, наблюдая за тем, как она вновь подошла к кучке зрителей и поцеловала своего мужа в губы, Грегори не мог поверить, что когда-то был одержим идеей жениться на ней, что не разглядел настоящей женщины, с которой занимался любовью… женщины, влюбленной в другого мужчину – его лучшего друга Дугала.
И как Грегори мог не увидеть, что Дугал любит Элизу? Где были его глаза?
Он размышлял над этим, пока они все шли к озеру полюбоваться искусственными руинами. Он участвовал в оживленной беседе, даже отпустил парочку шуток, которые рассмешили Дугала. Оба раза Грегори видел в глазах Дугала надежду и оба раза намеренно отвернулся от него. Нет, он не готов вновь быть его другом. Дугал поступил с ним нечестно.
И уже в который раз Грегори вернулся к тому, что и Питер тоже не сказал ему правду.
Почему?
Что такого было в Грегори в тот момент его жизни, что и лучший друг, и любимый брат не были честны с ним? Он подошел к краю озера, мучаясь этим вопросом.
– Не надо, – сказала Элиза, появившаяся у его плеча. – Пожалуйста, не терзай себя.
– Что ты имеешь в виду? – осипшим голосом спросил Грегори.
– Уолтер не твой, – ответила она. – Клянусь.
Грегори испустил громкий вздох, больше похожий на стон. Короткая история их с Элизой отношений была отягощена серьезной драмой, из тех, что может разорвать человеку душу.
Слава Всевышнему, что с Грегори этого не случилось. Точнее, едва не случилось. Еще бы чуть-чуть, и… но чуть-чуть не считается.
Его омыла волна облегчения. Но он все еще был настолько ошеломлен, что не отводил взгляда от гусей, летящих по небу, провожая их глазами до тех пор, пока они не скрылись за деревьями, словно те были его якорем, его единственной надеждой на душевный покой.
Но он не может успокоиться, пока страдает Пиппа. Она, конечно же, подумала, что ребенок его. Грегори не мог дождаться, когда вернется в дом и скажет ей, что это не так. И признается в том, что любит ее.
Но вначале он должен остаться джентльменом и дать Элизе высказаться.
– Конечно, – тихо продолжала его бывшая возлюбленная, – цвет глаз и волос Уолтера, да еще эти его кудряшки подогревали сплетни. Но он – точная копия своего дедушки. Сходство с его детским портретом просто необыкновенное. И если бы кто-то действительно хотел, а они, разумеется, не хотели, достаточно было бы произвести простой подсчет. – Она глубоко вздохнула. – Он был зачат почти месяц спустя после твоего отъезда в Америку. По иронии судьбы это случилось в первый раз, когда мы с Дугалом… были вместе. Когда он узнал, что я была и с тобой, мы расстались. А через неделю снова были вместе. Он сказал, что так сильно любит меня, что понял: даже если я беременна от тебя, он будет любить этого ребенка как своего. Я не только поверила ему, но и еще больше полюбила за эти слова. Мы поженились по специальному разрешению через несколько дней.
Грегори не сказал ни слова. Его переполняли чувства. Они вместе, и у них нет друг от друга тайн. Каково это – вот так вот доверять другому человеку?
– Дугал долгое время ненавидел тебя, – грустно продолжала Элиза, – но потом я убедила его, что он неправ. Я сказала ему, что вина была целиком моя. Не твоя. Я плыла по течению и сама сделала свой выбор. При этом я точно знала, что делаю. Мои родители хотели, чтобы мы поженились. Я была несчастна, но покорилась им. Тебе. А на следующее утро не могла не думать о том, что напрасно приношу в жертву свою жизнь, и там, в саду, сказала Дугалу, что люблю его. На самом деле, Грегори, это я погубила тебя, а не наоборот.
Он взглянул на нее:
– Нет, Элиза. Причины, по которым я собирался жениться на тебе, тоже были неправильными. Ты заслуживаешь человека, который любит тебя. И если тебе от этого станет легче, знай, что я уже полностью оправился. Более того, я влюблен.
– Ох, Грегори. – Она быстро смахнула слезинку. – Я так рада за тебя.
– Не плачь, – сказал он. – Все хорошо. Я по-прежнему сожалею, что Дугал не был со мной откровенен. Но это в прошлом, и я готов двигаться дальше. Жить дальше. Все прощено. Если, конечно, и ты простишь меня.
– Ну конечно. – Она взяла его руку и прижала к своему сердцу. – Мне наплевать, что сейчас все глазеют на нас. Почему, ты думаешь, нас пригласили сюда и уговорили взять с собой ребенка? Чтобы понаблюдать за развертыванием драмы. Дураки.
Грегори поневоле усмехнулся. Эта энергичная Элиза так отличалась от той тихой дебютантки, которую он знал.
– Что ж, я только рада дать им то, чего они так жаждали, – продолжала она. – Но чего они не знают или не желают знать, что это не спектакль с актерами, а реальная жизнь с реальными людьми, и их сердца все еще нуждаются в исцелении.
Это верно. Увидев малыша Уолтера, Грегори по-настоящему осознал, насколько он уязвим. Он просто реагировал на события в своей жизни, по сути, отстраняясь от них, отгораживаясь. Он жил не там, где бьет копытом пегий жеребец, где ярко сияют все его надежды и мечты, освещая путь к судьбе, которую он мог бы сотворить, если бы у него хватило смелости.
Элиза отпустила его руку.
– Мы с Дугалом понятия не имели, что ты будешь здесь, и, даже если поначалу это показалось гигантской катастрофой, подлостью, сейчас я рада. Очень рада. Я и не сознавала, каким бременем это было, сколько ночей я лежала без сна, гадая, как ты там. Сколько раз я смотрела на своих мужчин, Дугала и Уолтера, и сожалела, что тебя нет в их жизни.
Остальные гости потихоньку разбрелись. Возможно, присутствие улыбающегося младенца на руках леди Тарстон заставило их устыдиться того, что двухгрошовая драма, которую они рассчитывали увидеть, на самом деле, скорее, кульминация – или новая версия – настоящей трагедии, и поспешили почтительно отвести глаза.
