Сын теней - Марильер Джульет (полные книги TXT) 📗

— Так пошли кого-нибудь другого, раз тебе так нужно вступать с этим человеком в контакт. Делать это самому, да еще и в одиночестве — безумие.

— Из того, что я слышал, выходит, что это единственный возможный способ с ним связаться. Отправиться прямо в логово дракона, если так можно выразиться.

Я поежилась:

— Ты зря потратишь время. Он откажет. Ты увидишь, что я права.

— Наемник отказывает, только если плата недостаточно высока, Лиадан. Я умею торговаться. Я хочу вернуть Острова. Этот парень может заполучить их для меня.

Я помотала головой:

— Это не просто сделка, не обычная плата за обычные услуги. Здесь все иначе. Это повлечет смерть и потери, Шон, я это видела.

— Может быть. А может, и нет. Дай мне хотя бы проверить свои предположения. И еще, Лиадан: это секрет, ты ведь понимаешь. Даже Эйслинг верит, что я возвращаюсь домой. Не говори никому, разве что… ну, ты понимаешь.

— Шон… — Я колебалась, не зная, сколько могу ему открыть.

— Что? — нахмурился он.

— Я, конечно, никому не скажу. И я должна попросить тебя… прошу тебя, если ты найдешь, кого ишешь, говори с ним только о твоем предложении, не касайся… ничего другого.

Теперь он не просто хмурился, он сердился.

«Пожалуйста, Шон. Я твоя сестра. Пожалуйста. И не… не делай поспешных выводов».

Он выглядел так, будто был готов вытрясти из меня правду силой. Но тут вернулась Эйслинг, и он неохотно кивнул:

«Я не могу не делать выводов, но уверен, что они не могут быть верными. Уж слишком они возмутительны».

На следующий день Шон уехал, и я ничего никому не сказала, но сама-то я знала, что он отправился искать банду Крашеного и предлагать им работу, и очень боялась за него. После того, как Бран отзывался обо всем, что мне дорого: о матери, об отце, о самом моем имени, я не могла поверить, что он хотя бы выслушает Шона. Скорее всего, брат просто попадет в какую-нибудь ловушку. Хотя, с еще большей вероятностью, он просто не сможет никого отыскать. Куда бы он ни направился, они всегда будут опережать его на шаг. И, кстати, разве воины в зеленом не говорили, что Бран где-то далеко за морем? Видение показывало мне его в каком-то очень отдаленном месте под странными деревьями. Возможно, они все ушли вместе с ним: Альбатрос, Змей, Паук, вся его банда. Ну и хорошо, если так. По крайней мере, это значит, что брат вернется разочарованным, но невредимым.

А пока следует заняться Ниав. Я не знала, как рассказать ей о том, что видела в ее мыслях, но оказалось, что это и не нужно. Через несколько дней правда выплыла наружу сама, несмотря на усилия сестры все держать в тайне. До сумерек было еще далеко. Я не находила себе места, на меня давили глухие стены Шии Ду, я мечтала об открытых пространствах, о воде и деревьях. Я оставила Ниав одну и поднялась на усеянную постами внешнюю стену, вздымавшуюся высоко над болотами и селениями, настолько высокую, что если посмотреть на восток, можно разглядеть краешек леса Семиводья, далекую серо-синюю тень. Я медленно шла вдоль стены, часто останавливаясь, чтобы посмотреть сквозь бойницы, узкие щели, прорезанные так, чтобы лучник мог пустить стрелу, не подставляя себя под ответный выстрел. Мне не хватало роста, чтобы заглянуть за парапет: он был рассчитан на то, чтобы защищать стоящих в полный рост мужчин, а я невысока даже для женщины. Сторожевые посты располагались выше, к ним вели ступеньки. Они были отлично укреплены и давали возможность кругового обзора. Я улыбками проложила себе путь к северному посту. Мне позволили подняться и посмотреть. Начальник пробурчал что-то о лорде Эамоне и о правилах, я в ответ сладко улыбнулась, рассказала им, какие они, должно быть, храбрые, какая у них опасная работа, и как я уверена, что Эамон не стал бы возражать, чтобы я разок посмотрела на вид со стены. Но, конечно же, если они беспокоятся, я не скажу ему, что мне запретили полюбоваться видом с башни…

Часовые заулыбались и принялись объяснять мне, что и как.

— Взгляните прямо, миледи. Вон там, невдалеке холмы, то есть сухая почва, поросшая травой. Но по прямой туда не пройдешь, слишком опасно. Там трясина, понимаете. Кошмарная штука.

— А это значит, надо обходить кругом, — встрял второй. — Назад, откуда вы приехали, потом на восток к перекрестку, потом снова на север, в обратном направлении. Если пешком, то пока до прохода доберешься, полдня пройдет. Конечно, короткая, прямая дорога тоже есть.

Первый безрадостно усмехнулся:

— Прямая, ага. Так прямо и утащит тебя в трясину, если хоть шаг ступишь не туда. Меня там идти не заставишь. Разве что под страхом смерти.

Третий охранник оказался совсем молоденьким, почти юношей, он робко добавил:

— Если подняться сюда ночью, можно услышать, как над болотами кричит баньши [11] — так что кровь стынет в жилах — это к покойнику. Его крик означает, что черная сила наложила лапу на еще одну душу.

— А где этот прямой, короткий путь? — спросила я, вглядываясь в сплошное болото, тянувшееся до далекой гряды холмов на севере.

— А-а-а-а! Прямой, да тайный. Им пользуется только сам лорд Эамон, да еще кое-кто. Тех, кто знает этот путь, по пальцам пересчитать можно. Его надо запоминать пошагово: два влево, один вправо и так далее. Иначе, смерть.

— А этот бандит, ну, знаете, его еще зовут «Крашеный», он напал в этом самом месте?

— Когда он налетел на наших людей и перерезал их как кур? Не здесь, миледи, но там очень похожее место. Одной Морриган известно, как он узнал дорогу. Будь он проклят, этот кровавый ублюдок.

— Ну, одного из них мы тоже достали, — сказал первый. — Уже позже, мы одного из этих мясников сделали. Выпустили ему кишки.

— Лично я не успокоюсь, пока все они не окажутся под землей, — отозвался второй. — Правда, земля для них — слишком большая честь. Особенно для этого, которого они зовут командиром. У него черное сердце, злое насквозь. Вот, что я вам скажу, он будет идиотом, если еще хоть одной ногой ступит на земли нашего господина. Тогда он точно труп.

— Простите. — Я скользнула меж ними и начала спускаться по ступенькам.

— Простите, миледи. Надеюсь, мы вас не слишком огорчили. Мужчины всегда говорят прямо, понимаете.

— О, нет, все в порядке. Спасибо, что так замечательно все объяснили.

— Спускайтесь осторожно, миледи. Камни не везде ровные. Это не место для женщины.

Я добралась до комнаты, но дверь оказалась заперта. Я толкнула сильнее, но что-то ее явно удерживало. Я толкнула еще сильнее, и дверь наполовину приоткрылась, сдвинув небольшой сундук, приставленный изнутри. В комнату принесли большое корыто и воду для купания. Ниав услышала шум и схватила полотенце, чтобы прикрыться, но прятаться было поздно. Я все увидела. Я очень тихо вошла внутрь и закрыла за собой дверь. Я стояла у порога и смотрела на синяки и царапины, сплошь покрывавшие тело сестры. Я видела, как ее некогда пышное, изящное тело усохло и похудело настолько, что стали видны ребра, а бедренные кости торчали под впалым животом, словно она умирала от голода. Я увидела, что длинные, блестящие волосы, некогда каскадом спускавшиеся до самых бедер, были теперь неровно, словно ножом, обрезаны на уровне подбородка. Впервые со дня ее приезда из Тирконелла я увидела сестру без вуали.

Не говоря ни слова, я подошла к ней, взяла полотенце из ее дрожащих рук, накинула его ей на плечи, скрывая бедное, избитое тело от дневного света. Я взяла ее за руки и помогла вылезти из ванны, усадив на кровать. И тут она заплакала. Сначала тихо, а потом громко всхлипывая, как ребенок. Я не пыталась обнять ее, она еще не была готова к этому.

Я нашла чистое белье и платье и помогла ей одеться. Мы закончили, а она все плакала. Я взяла свою расческу и начала приводить в порядок жалкие остатки прекрасных волос сестры.

Через некоторое время всхлипы стали реже, она смогла говорить и произнесла:

— Никому не рассказывай! Обещай мне, Лиадан. Ты ни слова не должна произнести никому в семье, даже отцу или маме. Или Шону. А главное, не говори дяде. — Она схватила меня за запястья так сильно, что я чуть не выронила расческу. — Обещай, Лиадан!