Пять имен. Часть 1 - Фрай Макс (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗

Макс Фрай

Пять имен. Часть 1

Лена Элтанг

СКАЗКИ НОЛИ И КАТАЛИНЫ

je crois bien

Леандро звали именно так, и никак иначе, на простенькое Лео он не отзывался, а только поглядывал укоризненно, а поглядывать ему было чем — откуда у парня испанская грусть, не спрашивайте меня — но взгляд у Леандро был длинный, темный и немного безнадежный, как щель под дверью в комнату, где выключили свет. Натурально, если смотреть из освещенного коридора. Моего итальянского, почти похороненного под индо-европейскими тонкостями — а они, тонкости эти, что угодно похоронят, — на достойный перевод не хватило, и описание леандровых глаз так и осталось при мне… а ведь это могло изменить нашу жизнь, je crois bien.

Наши разговоры с Леандро начались утром в Ноли.

Спустившись к завтраку из своей узкоплечей комнатушки, я увидела пустую Reception и уличную дверь нараспашку, хозяин гостиницы еще не проснулся, а больше там никого не было. Кроме меня и моей кофейной ломки.

Это маленькая гостиница, сказала я себе, вернувшись через час с пустынного пляжа, с мокрыми волосами и отчетливым ощущением растущей кофеиновой дыры в подъязычьи, надо ждать, в Италии, а тем более, в приморском городишке, время должно плавиться с самого утра по направлению к сиесте, часа через два откроются кафе на набережной и ты получишь свою дозу. А заодно подсохший круассанчик. Здесь вам не тут.

Как только покорные эти слова пришли мне в голову, дверь на террасу распахнулась и появился хозяин в чем-то белом, распахнутом на груди, на ходу заплетая волосы в косу, и плавно устремляясь мимо меня к компьютеру, мерцавшему средиземноморской рябью на стойке рецепции.

— Чао, — сказал он, подняв руку в легионерском жесте, — Как ты спала?

Минут пятнадцать Леандро читал почту, шевеля медовыми устами. Ему, наверное, писали что-то смешное, и он посмеивался. Я не вытерпела, и, нашарив в памяти парочку неправильных глаголов, зашла за стойку и встала у него за плечом: Эй! Можно мне? Свою почту?

Хозяин поднял на меня глаза (см. начало текста) и, приглядевшись, устыдился немного. Ты хочешь кофе? Ragazza povera! — воскликнул он, уступил мне место за дисплеем, выскользнул из холла и исчез на тысячелетие.

Вчера вечером, когда, расставшись со своими спутниками, я вышла из машины в Ноли, до сих пор не знаю почему, Леандро сидел на террасе с книжкой и смахивал на одинокого жильца какого-нибудь альпийского пансиона. Книжку эту я потом нашла на столе, с обложки мигали золотые фасеточные глаза, жизнь редких насекомых, говорю же — не без Набокова.

Увидев меня с дорожной сумкой у дверей гостиницы, он достал из кармана ключ, вполне годящийся для двери, нарисованной за очагом, и протянул мне, пробормотав цену комнаты. На сумку он просто махнул рукой: оставь здесь. Портье принесет, догадалась я. Но принес хозяин, у него не было портье. И уборщицы тоже не было. И повара.

Завтрак был резко не континентальным, так меня кормили на даче у бабушки, в малиновых садах детства, на сосновском направлении. Леандро резал овечий сыр, намазывал маслом разогретые бриоши, сворачивал салфетки, танцуя вокруг шаткого плетеного столика и рассказывал мне историю призрачного Ноли, свою собственную, за четвертой чашкой эспрессо, часам этак к двенадцати, своего трехлетнего сына — это уже назавтра, и еще две истории, соседские, через три дня, и еще одну, про людей, с которыми нельзя встречаться глазами в зеркале…но это позже, позже.

Кто же знал, чем все это кончится?

О пожаре

Наш город Ноли — это уже не Италия, но еще не Франция. Оттого люди здесь живут почти прозрачные и много колдунов. Так всегда бывает в местах, гда люди не очень-то могут обьяснить, откуда они родом. Вот ты поедешь дальше, в Ментону, в Антиб — там, да, Лазурный берег, шелковые зонтики, серебрянные ложечки. А у нас место мутное и опасное, сюда вообще никто не заезжает, все по скоростной дороге несутся, как тебя угораздило съехать, ума не приложу. Ну как ты ко мне попала, я понимаю, на вывеске свое имя увидела. Я ведь гостиницу недавно «Елена» назвал, после пожара. До этого она Ноли Реджина называлась, лет восемьдесят. А в прошлом году сгорела. Дом уцелел, а внутри ничего не осталось, даже мебель на террасе обуглилась, хотя весь день дождь шел. Вот ты сегодня на кровати спала с шишечками бронзовыми, да? это бабки моей, а стол вот с дыркой от зонтика — дядин, мне старую мебель в городе собрали, гостиница ведь работать должна. Как зачем? Мадонна! Это с виду только пусто, да ладно, долго обьяснять.

А сгорело все из-за Бригиты, из-за шведки.

Приехала она в июне, в самую жару, с мольбертом и стала виды рисовать. Студентка, ноги длинные, костлявые, волосы белые, совсем некрасивая — рагацца повера. Сначала на пляже сидела, у нас ведь горы цвет меняют, заметила? так это не от солнца, это от бабушки Кьязы настроения, ну, местные-то все знают, а она все светотенью восхищалась, а потом в городе принялась на стульчик свой садиться, посреди улицы прямо.

Я ей говорил, Бригите этой: осторожнее, у нас просто так людей нельзя на бумагу переносить, а тем более дома ихние, иди, рисуй эстрелиции, виноград на скалах, а синьору Чезаре не рисуй, у нее от этого лицо бледнеет с левой стороны и коса плохо заплетается, она мне сама говорила, ты же видишь, говорю у нас и фотографов нет, а ведь это дело куда безобиднее. Но она смеялась только, а зубы длинные, как у рыбы Сан-Пьетро, увидишь и спорить не захочется. Ну вот, рисовала она так с недельку, в кафе к Витторио ходила, спать с ним хотела, а Витторио, сакре ном, он такой, ему белые волосы только давай, сначала сюда к ней лазил, через ограду, потом на пляж водил, как бродяжку, потом рисовать себя разрешил, а потом вышел с братьями Тино рыбу ловить и утонул.

Синьора Чезаре ко мне пришла тогда, с мужем, и еще люди, давай, говорят, листочки эти, где они у нее лежат, не носит же она всю папку с собой. У синьоры Чезаре к тому времени цвет лица совсем пропал, она все за щеку держалась, но я их не пустил, не могу я, капити? что обо мне скажут? скажут: хозяин гостиницы девушку обыскал, пошел я на море, не могу ее найти, все скалы облазил, хотел добром попросить, а вернулся — гостиница горит.

Дождь идет, а она горит. Хочешь еще кофе, Елена?

История о бродячем цирке

Ты спрашиваешь, куда же делась Бригита? Этого тебе никто не скажет. Лет пятнадцать тому назад у нас целый бродячий цирк пропал, и то ничего.

Вот как это было. Приехали тогда с венгерским цирком три сестры (на самом деле они не сестры никакие, но так уж у них заведено, у цирковых), дрессировщицы льва (капити? у них был один лев на троих), в одинаковых алых плащах, расшитых стразами, одна — рыжая и две пестренькие, этакие перепелочки. Так вот, эти самые сестры понравились братьям Тино, а братья Тино, как раз, были настоящие братья — красавцы, низколобые, курчавые, с глазами, как у камышовых котов, итальяно веро! старший Тино умел смеяться стеклянным смехом, как будто у него что-то крошилось во рту, младший издавал во сне невнятные звуки, по которым рыбаки узнавали место завтрашнего лова, а средний носил в кармане гвоздь, который в траттории забивал кулаком в стену, чтобы повесить свою шикарную куртку. И вот эти братья захотели девушек для себя.

Как водится у нас в Ноли, они пришли наутро к цирковым трейлерам с тремя букетами горной конопли и тремя тяжелыми кольцами, доставшимися им от бабушки, чувствительная была женщина, умела делать серебро из луковой шелухи и кораллы из рыбьих чешуек и, видать, еще кое-что умела делать, да так хорошо, что в юности увела у жены дедушку братьев Тино, поманив его пальцем в трех тяжелых кольцах, вот этих самых.

Что дальше было? Вызвали они девушек на разговор и все им изложили без экивоков. Дескать, станемте жить на берегу, глядеть в свинцовую даль зимой, летом пить вино на горячем песке, а также не ведать удержу и не чаять души. Ну уж нет, сказали на это надменные дрессировщицы, зачем нам три чернявых рыбака, когда у нас есть лев с золотой гривой и венгерское небо в алмазах. Подите прочь, сказали они, от вас пахнет вареными мидиями и сладострастием, а нам это вовсе ни к чему.