Долгий, долгий сон - Шихан Анна (серия книг .TXT) 📗
Пластин остановил яхту у комплекса Юникорн и вышел наружу. Мои ноги последовали за ним, руки взлетели вверх, чтобы тело сохранило равновесие, а голова наклонилась, чтобы драгоценная цель могла невредимой выйти из яхты.
Но еще до того как он привел меня в движение, я приказала своей руке подняться. Подняться, гори ты огнем, и схватить меня за шею. Когда я наклонила голову и соединение на миг прервалось, моя рука тут же отреагировала на посланный сигнал. Она взлетела вверх так быстро, словно ее обожгло. Моя правая рука вцепилась в ошейник и…
И мгновение прошло. Я сумела пошевелить рукой, но действовала недостаточно быстро. Вместо того чтобы сорвать ошейник с шеи, я успела только просунуть под него пальцы. Все было бесполезно. Если бы я могла обреченно сгорбиться, я бы непременно сделала это. Но я уже шла. Послушно шагала через гараж, в полуподвал, к своему неминуемому концу. Пальцы застряли под ошейником, и правая рука неуклюже болталась сбоку.
Но что-то изменилось. Я могла шевелиться. Правда, совсем немного. Я могла дернуть ногой, хотя в следующее мгновение она снова следовала приказам Пластина. И еще я могла заскулить от боли за секунду до того, как эта реакция подавлялась. Что это значило?
Я поняла это, когда перегруженная система Пластина наградила меня очередным приступом аритмии. Как только мое сердце пустилось вскачь, пальцы сильнее впились в ошейник. Это был мой пульс! Биение крови под пальцами разомкнуло соединение с ошейником. Меньше чем на миллиметр и на одну секунду. Но и этого могло быть достаточно.
Жаль, что я не могла сморгнуть, чтобы лучше видеть. Все кругом расплывалось перед моими сухими глазами. Но когда мы свернули за угол, я увидела все, что нужно. И то, что нужно. Моя стазисная капсула с блестящим логотипом «Нео-фьюжн», различимым даже сквозь туман.
Собрав последние крупицы оставшегося контроля, я накренила тело влево. До сих пор я шла прямо за Пластином, но теперь медленно, но неуклонно, меняла курс, чтобы врезаться в свою капсулу. Активационный контроль располагался на корпусе слева, возле моего колена. После того как Ксавьер капитально поработал с электроникой моей капсулы, она стала включаться с одного тычка. Если бы мне удалось правильно нацелиться, то я смогла бы активировать механизм при столкновении.
Это был отчаянный план. Если он провалится, я просто уйду в небытие — как и задумали мои родители.
Пластин продолжал шагать вперед, не замечая моего отклонения от курса. Он прошел мимо моей стазисной капсулы. А я не прошла.
С ослепительной вспышкой свежей боли мое правое колено врезалось в металл, и приглушенная музыка полилась над моим роскошным стазисным ложем. Значит, автоматика включилась. Толчок от столкновения с корпусом швырнул мое безвольное тело вперед, и я рухнула ничком на капсулу. Стазисная система немедленно включила основную программу. Сладкий газ хлынул в мои легкие, унося в безмятежный сон. Прозрачная крышка камеры начала автоматически задвигаться. Поскольку я лежала без движения, она начала наползать мне на ноги. Но что еще более важно, она наехала на мою скрюченную руку.
Получив толчок, рука привела в действие пальцы, вцепившиеся в контрольный ошейник. Я заехала себе локтем в ухо, да с такой силой, что чуть не вывернула плечо из сустава, и одновременно сдвинула ошейник.
С чмокающим звуком электроды отлепились от моей головы. Стазисные препараты уже вовсю делали свою работу, и у меня начали слипаться глаза. В прошлой жизни я всегда пыталась ухватиться за мелькающие стазисные сны. Но сейчас я боролась с ними, я гнала прочь умиротворяющие штормовые бури воображения, заставляя себя смотреть не на яркие краски снов, а на синевато-серую обыденность полуподвала. Боль в ушибленном колене, плече и горящих сухих глазах стала моим союзником и помогла мне оторваться от капсулы. Электроника тоненько запищала, объявляя о сбое в системе. Стеклянная крышка начала медленно возвращаться на свое место.
Я получила достаточную дозу препаратов, чтобы не испугаться Пластина, который уже обернулся, осознав неожиданное нарушение запрограммированного алгоритма. Он застыл, возвращая все системы в исходное положение. Я знала, что как только программа найдет точку сбоя, он немедленно бросится в погоню за мной. Наверное, я могла бы кинуться наутек, но вряд ли успела бы далеко уйти. Боль сводила меня с ума, а наноботы полностью отключились, поэтому Пластин без труда настиг бы меня на полпути к лифту. Но бегство было не единственным способом спасения.
Отсутствие страха всегда было для меня умиротворяющей формой ясности. Наверное, именно поэтому я так часто цеплялась за стазис, даже когда в этом не было необходимости. Вот и сейчас стазисная ясность помогла мне увидеть единственный способ победить бессердечного пластикового монстра.
Огонь!
Я с размаху воткнула жесткий край своего контрольного ошейника в нежный розовый шелк, которым была выстлана моя капсула. Острые электроды зацепились за ткань, а крепкие края ошейника вырвали целые куски набивки. Я знала, что ищу, и знала, где искать.
Рукой, облепленной обрывками тонкого шелка, я лихорадочно рылась в капсуле в поисках места подсоединения аккумулятора «Нео-фьюжн», питавшего мою камеру. Нащупав защитную панель, я оторвала ее и нашла то, что искала. Аккумулятор «Нео-фьюжн», большая цилиндрическая батарея длиной в мое предплечье и толщиной с мою голову. Только бушевавший в крови адреналин дал мне силы вырвать ее из гнезда. Это было тяжело, но я справилась.
Моя стазисная капсула сердито взвыла и умерла, светящиеся индикаторы и распылители препаратов моргнули и погасли. Пластин снова пришел в движение, он был уже в пяти метрах от меня. Я встряхнула батарею с огромным логотипом «ЮниКорп», поменяв ее естественную полярность. И мысленно послала к черту своего отца за то, что он заставил меня поверить в свою тупость. Да я могу запросто управлять ЮниКорп! Смогла же я разобраться в самом главном продукте корпорации, правильно? Запомнила, что аккумуляторы «Нео-фьюжн» нельзя использовать в глиссерах и любых средствах передвижения, поскольку они взрываются при столкновении!
Совсем как я.
Я швырнула в Пластина аккумулятором, надеясь, что он взорвется от удара. Но Пластин легко поймал батарею в воздухе, и у меня упало сердце. Тогда я плюхнулась в свою отключенную капсулу, надеясь, что остатки стазисных препаратов позволят мне уйти без страха. Я была мертва. Прощай, Ксавьер. Прощайте, Брэн, Отто, Мина, солнце, луна, звезды, любовь, боль, сожаление, счастье, искусство, красота.
Но я забыла о чудовищной силе Пластина и о его программе. Останови все, что пытается помешать возвращению цели. Одним молниеносным движением рук Пластин разбил оболочку аккумулятора, и необузданная стихия вырвалась на свободу.
У меня хватило ума протянуть руку к крышке капсулы и дернуть ее на себя, чтобы закрыть над головой. Но я слегка опоздала. Первая волна жара обожгла меня болью, и все мое тело стало красным, как от солнечного ожога. На кончиках пальцев, которыми я цеплялась за обшивку, мгновенно вздулись волдыри. Но сама капсула была спроектирована так, чтобы выдержать и пожары, и путешествие в глубоком космосе, и даже ядерный удар. Что для нее какой-то слабенький взрыв «Нео-фьюжн»!
Я зажмурилась, чтобы пересидеть в темноте самое страшное. Когда я снова открыла глаза, все было залито мерцающим светом, и я осмелилась поднять глаза и посмотреть через колпак из «неогласса». Бешеная вспышка уже угасла — она длилась всего несколько секунд после разрыва оболочки аккумулятора — но этих секунд оказалось достаточно, чтобы Пластин загорелся.
Мой убийца плавился на глазах, языки пламени плясали по его пластиковому телу, но при этом он продолжал неспешно приближаться к моей капсуле. Его программа не умела распознавать боль. Он продолжал гореть, огонь уже лизал потолок полуподвала. Пожарная сигнализация сработала моментально, но первая вспышка жара оказалась настолько сильна, что вывела из строя потолочную систему огнеподавления. Стеллажи, забитые старым барахлом, пылали за спиной Пластина и вокруг него. Вот одна его нога подогнулась и растеклась лужей на полу. Рука оплывала, как свеча.
