Дэйвенпорты - Маркис Кристал (книги .txt, .fb2) 📗
Естественно, Руби уже несколько раз собиралась поделиться всем этим с лучшей подругой, но слова застревали где-то в груди. Каждая новая покупка Оливии ранила гордость Руби и заставляла подавлять ядовитую горечь, клокочущую внутри. Девушка пряталась между витринами магазина и любовалась товарами, убеждая себя, что даже легче, когда не чувствуешь давления от необходимости что-то купить. По крайней мере, это позволяло Руби уединиться, когда она была в плохом настроении, которого она не показывала подруге.
Оливия зашла в спальню со стороны их с Хелен общей гостиной.
– Что ты слышала о Джейкобе Лоренсе? – спросила она и посмотрела в окно. Глаза ее светились.
Руби пожала плечами:
– А ты?
Оливия покачала головой.
– Но он – это что-то, правда? Я бы хотела больше о нем узнать, но боюсь, если я проявлю к нему слишком сильный интерес, мама от меня не отстанет. – Оливия улыбнулась. – Как ты думаешь, существует тайный каталог, по которому родители выбирают дочкам подходящих мужей?
– Я бы на него подписалась, – вздохнула Руби. В груди у нее защемило от мысли о Джоне.
Оливия нахмурила изящные брови. Она, видимо, почувствовала тревогу Руби, потому что сказала:
– Мы скоро станем настоящими сестрами. Я уверена, что, как только Джон успокоится и бросит попытки произвести впечатление на папу, он сделает тебе предложение.
Руби машинально протянула руку, чтобы потеребить кулон, но слишком поздно вспомнила, что он больше не украшает ее шею. Вместо этого она стиснула лежавшую на коленях подушку и так же цепко ухватилась за ободряющие слова подруги:
– Надеюсь.
Когда Джон был рядом с ней, у Руби пересыхало во рту и крутило живот. Она любила его, сколько себя помнила. И несмотря на легкий флирт, несколько поцелуев украдкой и явное одобрение родителей с обеих сторон, Джон еще не сделал предложения.
Это беспокоило девушку.
Как и Оливия, Руби достигла брачного возраста. Ей пора было вить гнездо и выходить замуж. А с учетом того, что материальное положение ее семьи становилось все более шатким, ей требовалось срочно найти хорошую партию – такую, которая обеспечит Руби богатство и место в обществе. Все это мог бы дать ей Джон, но что важнее, Руби никогда не хотела быть ни с кем другим.
Она опустила глаза и вдруг поняла, что распустила шнур, окаймлявший подушку. Девушка отбросила ее, и рука опять невольно потянулась к шее, туда, где во впадине меж ключиц еще недавно сверкал драгоценный камень, созвучный ее имени. Ее внезапно наполнило жгучее желание увидеть Джона. Напомнить ему, почему быть вместе – их судьба.
– Пойдем вниз, – предложила Руби. – Мы опоздали на чай, так, может, мы искупим свою вину, если на ужин придем раньше?
Руби шла впереди. «Порт Свободы» она знала как собственный дом, который находился недалеко отсюда. Девушки спустились по парадной лестнице и пошли на звук голосов через холл в гостиную, где уже собрались все члены семьи. Эта гостиная была выдержана в бордовых и золотых цветах. Здесь Дэйвенпорты обычно принимали гостей. Человек, которого Руби так хотела увидеть, стоял один у камина, покачивая в ладони бокал янтарного напитка.
«Это мой шанс», – подумала Руби.
Она подошла к огню. При виде Джона ее кожу начало покалывать. Она сложила губы в мягкую улыбку и коснулась его плеча.
– Добрый вечер, – сказала она, пряча волнение за небрежной интонацией.
Джон вздрогнул от неожиданности и повернулся к девушке.
Руби положила ладонь на его запястье.
– Я не хотела тебя напугать.
– Я просто задумался, – улыбнулся Джон, направив на нее всю мощь своего взгляда.
В один момент Руби мысленно перенеслась под белые дубы, высаженные по периметру угодий Дэйвенпортов. Хелен позвала Руби и Оливию на гонку верхом. Лошадь сбросила Руби с седла и скрылась за деревьями. Хелен и Оливия были где-то далеко впереди и не видели, что случилось, но их брат примчался на помощь.
Пока Джон осматривал ее щиколотку, Руби думала только о том, какой же он красивый. И о том, как ей хочется его поцеловать. И в тот момент, пока решимость не растаяла, Руби потянулась к нему.
Все тело Джона напряглось, одна его ладонь обхватывала ее щиколотку. Потом он расслабился и ответил на мягкое прикосновение ее губ. Грудь девушки так и затрепетала. Руби приподнялась на колени и прижалась к нему. Она задрожала, когда ладони Джона легко скользнули по ее плечам, спине и замерли на затылке, делая поцелуй глубже.
Когда они наконец оторвались друг от друга, жадно хватая воздух, Руби чуть не упала ему на колени. Его сердце мощно билось под ладонью девушки. Джон улыбался ей. Он молча помог Руби встать и проводил ее в дом. Это был их первый поцелуй – и, естественно, не последний.
Джон и сейчас смотрел на ее губы, как будто его пленило то же самое воспоминание.
Лицо Руби вспыхнуло, и она сделала еще шаг к нему.
– Ты сейчас ездишь верхом? – спросил Джон, практически читая ее мысли.
– Не так часто, как хотелось бы, – ответила Руби с улыбкой.
Она не стала добавлять, что родители оставили только двух лошадей, а остальных продали.
Джон пригубил свой напиток.
– Если погода будет хорошая, надо будет нам прокатиться на следующей неделе после обеда.
Руби смогла сохранить на лице сдержанную улыбку.
– Если солнце будет печь, мы сможем спрятаться в тени дуба.
Глаза Джона широко распахнулись, но как раз в тот момент, когда Руби наконец полностью завладела его вниманием, появилась Эми-Роуз с полной бутылкой напитка, который был в бокале Джона.
– Спасибо, Эми-Роуз. – Джон протянул свой бокал служанке, и чары воспоминания мгновенно испарились. – И спасибо, что помогла сегодня сестре. Я знаю, с Хелен бывает непросто.
– О, это ерунда, – ответила Эми-Роуз, опуская глаза.
Она по-прежнему была непростительно красива для служанки. Руби не видела другой девушки, черты которой казались бы ей такими безупречными вблизи, притом без всяких бриллиантов, блеска и румян.
Руби шагнула к Джону. Из-за близости к нему, из-за жара от камина и из-за того, как Джон смотрел на Эми-Роуз, Руби ощутила каплю пота, сбегающую по спине.
– Давай найдем более уединенное место, – предложила она Джону, желая вернуться к прерванному разговору. Девушка зыркнула на Эми-Роуз, та кивнула и отошла.
Теперь надо было напомнить Джону о том, что их некогда связывало и что может связать их в будущем. Но из этого ничего не выйдет, если ее избранник будет так смотреть на служанку.
С улицы кирпичный дом Руби казался пустым, заброшенным. Особняк Тремейнов располагался ближе к полному суеты центру Чикаго. Руби вышла из экипажа у парадного входа. Она невольно подумала, что по сравнению с «Портом Свободы» их особняк казался домом с привидениями. В нем не было тепла, как в доме Дэйвенпортов, и семьи, которая вдохнула бы в него жизнь.
Посреди пустого холла Руби чувствовала себя привидением, духом, беззвучно скользящим то в дом, то из него. Она даже рада была царящему здесь мраку. Этот мрак скрывал перемены, из-за которых в душе ее поселилась грусть: то тут, то там была пустота на месте картин и сувениров – милых ее сердцу бесценных безделушек. Их было не сосчитать.
– Руби, милая, это ты?
Голос матери донесся из тускло освещенной комнаты дальше по коридору, когда девушка уже почти дошла до лестницы. Плечи ее поникли.
– Да, – тихо ответила Руби.
Внутри у нее все сжалось, и она еле шагала по холлу, который прежде был выстлан теплым обюссонским ковром.
Мистер и миссис Тремейн сидели по обе стороны от медленно затухающего в камине огня и пили херес. Руби остановилась перед ними, будто ее вызвали, чтобы отчитать за провинность.
– Как прошел твой вечер? – спросила мать.
Руби уставилась на алеющие угли.
– Замечательно.
Она старалась сдержать нервные движения, потому что мать их терпеть не могла.
– У Дэйвенпортов все в порядке? – не отставала мать.
