Глобальная культура коммуникаций - Макаревич Эдуард Федорович (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Глава 5 РАЗВИТИЕ ФОРМ МАССОВЫХ КОММУНИКАЦИЙ
ГУМАНИТАРНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Образование как процесс влияния на человека, «обработки людей людьми» – одна из форм массовых коммуникаций. Это система, нацеленная на усвоение знаний, художественных ценностей, опыта поколений. Именно система образования, первая после семьи, формирует сознание молодого человека. По сути, школа – начальная, средняя, высшая, – соединяя жизнь молодого человека с духовной жизнью общества, работает на социализацию личности.
Структура и содержание образования зависят от социально-политического строя государства, его политики. В обществе на переломных этапах его истории всегда шла борьба за содержание образования, его идейную направленность, потому что образование определяет судьбу поколения и будущее общества. Американский социолог Н. Смелзер по этому поводу высказался весьма однозначно: воспитание молодых людей в духе признания культурных ценностей и идеалов, сложившихся в обществе, помогает поддерживать существующий социальный порядок [90] .
Конечно, образование выполняет не только идеологическую и нравственную функции. Оно также готовит человека к осмысленной экономической и социальной жизни. В высшей школе оно непосредственно ориентировано на подготовку кадров для разных сфер жизнедеятельности общества. При этом образование либо способствует поддержанию социальной мобильности, развитию классов и социальных слоев, либо «консервирует» социальную структуру.
В последние два десятилетия, когда мир познал невиданную ранее коммуникационную свободу, образование обретает новое качество. Развитие глобальных массовых коммуникаций, лавинообразный рост информационных источников, «активность» Интернета, блогосферы ведут не столько к интеграции аудитории в стране, сколько к ее дроблению по разделяемым ценностям и особенностям мировоззрения. В этих условиях именно система гуманитарного образования становится своего рода интегратором людей, прежде всего молодых, сплачивая их на основе знания национального языка, литературы, истории, обществоведения, права.
В России центром образовательного процесса в средней школе стала ориентация на единый государственный экзамен (ЕГЭ). С 2009 г. ЕГЭ становится практически единственной формой государственной (итоговой) аттестации знаний школьника и способом его поступления в высшее учебное заведение. Повсеместное проведение ЕГЭ отвечает принципам государственной политики в области образования – созданию в России единого образовательного пространства.
Какую образовательную идеологию несет ЕГЭ? Его создатели утверждают, что он дает одни и те же стартовые позиции при прохождении выпускных испытаний в школе и поступлении в вузы (по всей стране будут выполняться одинаковой сложности задания и будет применяться единая градация оценок), он якобы ценен беспристрастной оценкой знаний, а также уменьшением коррупции в сфере образования. Критики новой аттестационной системы утверждают, что экзамен, в основе которого метод тестирования, не выявляет знания выпускника, игнорирует индивидуальный подход к подростку. По их мнению, введение ЕГЭ означает, что детей теперь будут учить не поиску доказательств, не логике суждения, а тому, как правильно сдавать тесты (которые к тому же подчинены особенностям компьютерной обработки). Но молодой человек, не обученный мыслить, задерживается в развитии.
Приверженцы ЕГЭ исходят из того, что, реформируя систему образования, удастся подняться до уровня «цивилизованного мира». Но теоретики из того «мира» оценивают принятую у них систему образования как «уходящую» культуру. По Э. Тоффлеру, существующая система образования – фабричная модель (индустриальное производство), точно отвечающая матрице массового производства, массмедиа, массовой культуры, массового спорта, массовых развлечений и массовой политики. Особенности этой системы – линейность, конформизм и стандартизация. А что такое ЕГЭ, как не то же самое? Тоффлер утверждает, что выбранная сегодня система образования низводит процесс обучения до механического инструктирования по учебнику и стандартизованного тестирования, лишая творческого развития как учителя, так и ученика. В таком случае школа не готовит молодежь для будущего.
ЕГЭ – неплохой инструмент для выращивания «массового», «среднего» человека массового общества. Этому служит тенденция замены классического, фундаментального образования на прикладное. Прикладная система образования не воспитывает у молодых людей потребности к осмыслению того, что они познают. Она не учит сопоставлять факты и явления, делать умозаключения. В лучшем случае такая система приучает к рациональному, но никак не творческому использованию имеющихся знаний.
Согласимся, что ЕГЭ по математике, физике, химии, биологии, проводимый в тестовой форме, может более или менее объективно показать знания учащегося. Например, в 2008 г. по итогам ЕГЭ было выявлено, что около 20 процентов школьников не справляются с программами по математике и естественнонаучным дисциплинам.
Но проведение экзамена как системы тестов обнажило противоречие между образованием как системой обучения, прежде всего естественным наукам, и образованием как формой массовой коммуникации при изучении истории и литературы, формирующих мировоззрение молодежи. Тестовая система ориентирует молодого человека больше на запоминание, чем на понимание исторических событий, внутреннего мира и поступков персонажей исторических и художественных произведений. Разработчики ЕГЭ быстро поняли, что тесты по литературе создать невозможно. Здесь допустим только единственный вариант экзамена – анализ текста, сочинение или эссе на определенную тему (что и позаимствовали у французской школы). Но при этом было решено, что ЕГЭ по литературе обязателен только для тех, кто намерен получать образование по гуманитарному профилю.
Действительно, литература тестам неподвластна. Литература, в которой «спрессованы» история, философия, мораль, нравственность, оказалась не по зубам формализаторам знаний. А прямолинейное решение российских организаторов образования в отношении формы экзамена по литературе лишает школу возможности влиять на развитие духовного мира молодого человека. Без знания литературы, произведений великих писателей это будет уже другое поколение, духовно «глухое». И здесь открываются значительные возможности для нивелирования личности, для манипулирования ее сознанием.
Незнание художественного произведения и эпохи, в которую оно создавалось, восполняется стереотипами. По У Липпману, стереотип – стандартный вариант интерпретации, «перехватывающий информацию на пути к сознанию». Вместо сочинения по литературному произведению на уроках дается упрощенная интерпретация самого произведения. Фраза побеждает мысль. Реакция не на содержание, а на словостимул – типичная ситуация в преподавании.
Предназначение школьного гуманитарного, общественно-политического образования как формы массовой коммуникации – обучение посредством образов, воспитание на смыслах и образах исторических событий и их персонажей, на текстах художественных произведений и образах литературных героев. Пройдя курс гуманитарного образования, человек должен уметь воспринимать и различать предлагаемые образы, толковать их и пытаться создавать свои варианты идей и героев истории и литературы. Образование – это первоначальная (после семьи) школа общения с образами. Если эта школа не пройдена, человек становится сугубым прагматиком, индивидом «без души».
Посмотрим на эти процессы с позиции преподавания курса истории.
По словам известного французского поэта и философа П. Валери, история представляет собой самый опасный продукт, подготовленный химией человеческого мозга. Она заставляет народы мечтать или страдать, делает их тщеславными, невыносимыми, больными манией величия, порождает у них чувство горечи; во всяком случае, ненависть и страсти народов в первой половине XX столетия гораздо сильнее возбуждались фальсифицированной историей, чем расовыми идеологиями.
