Сын теней - Марильер Джульет (полные книги TXT) 📗
— Но… — Я совершенно запуталась. Я принялась отжимать вещи. — Но… я не понимаю… Неужели вы не видите, что то, чем вы занимаетесь… ужасно? Что это зло?
Безжалостно убивать за деньги? Как вы можете называть это ремеслом, будто убийство ничем не отличается от… от разведения свиней или строительства лодок?
— Свиней растят, чтобы съесть. Никакой разницы, — произнес Выдра.
— Ох!.. — Все равно, что спорить с камнем. — Мы ведь говорим о людях, не о скоте, который растили специально для еды. Неужели вас не смущает, что вся ваша жизнь проходит в убийствах? Вы убиваете там и так, как вам скажет командир, для любого, у кого ему удастся выторговать побольше денег? Сегодня приказы исходят от бритта, завтра от лорда в Коннахте, а послезавтра от пикта. В этом нет смысла!
— Мы не можем принять ничью сторону, — удивленно ответил Паук. — Вот так, чтобы раз и навсегда, понимаешь? Мы здесь слишком разные. Саксонцы, пикты, южане, а многие, как Альбатрос из таких мест, что ты и название-то не сможешь выговорить. Страшная смесь.
— Но это ведь не значит, что вы… ох… — Я подавленно сдалась.
— А как насчет твоего Кухулина? — неожиданно спросил Змей. — Он убил отца своей невесты. Интересно, что она об этом подумала? А его люди прикончили армию его отца. Зачем? Чтобы он смог получить женщину и удовлетворить свою похоть. Чтобы показать, что он самый сильный. Чем это отличается от убийства за деньги? Я бы сказал, практически ничем.
Я не нашлась, что ответить. И, кстати, пора было возвращаться. Пса нельзя было надолго оставлять один на один с кузнецом, он не умел заботиться о больных.
Но когда мы подошли к пещере, мы услышали там тихий голос, не принадлежавший Псу. Я сделала Змею знак молчать.
—…один человек, тебе не нужно знать его имя… с берега Уэссекса, прямо напротив Галлии…. может устроить тебе путешествие через… нет, даже не упоминай, об этом позаботятся.
— Шеф. — Голос Эвана звучал слабо, но, похоже, он все понял. Значит, он проснулся и его разум сейчас достаточно ясен.
Змей отошел ниже по ручью и чем-то занялся. Я ждала, находясь вне поля зрения говоривших, любопытство во мне победило воспитание.
— Что удержало тебя, когда ты увидел, что от меня осталось? — спросил Эван. — Что тебя остановило?
Возникла короткая пауза.
— Не буду врать тебе, Эван, — тихо ответил Бран. — Я бы сделал это. И я до сих пор не уверен, что поступил правильно.
Снова молчание. Кузнец явно устал.
— Эта штучка любит покомандовать, а? — сказал он наконец, подавив кашель. — Ей нравится принимать решения. Она меня уболтала. Не знаю, спал я или нет, но я слышал, что она говорила. Она все прямо мне рассказала. Сказала, руку отрезать. Сказала, это не конец света. Рассказала, что я смогу делать без руки. Впихнула мне в голову пару идей, я и мечтать о подобном не смел. Спроси ты меня вчера, я бы проклял тебя за то, что ты меня сразу не прикончил. А теперь я в этом не так уверен.
— Ты лучше отдыхай, — сказал Бран. — Или меня без сомнения обвинят в том, что я нарочно мешаю ей работать.
— Она себе на уме. Как раз в твоем вкусе. И симпатичная.
Бран ответил не сразу. А когда он наконец заговорил, в голосе его уже не слышалось теплоты.
— Я не настолько глуп, кузнец.
— Угу.
Он направился к выходу. Я тут же бросилась встряхивать влажную одежду и развешивать ее на кустах боярышника. Он замер у входа.
— Где Пес? — спросила я, не оборачиваясь.
— Недалеко. Я останусь, пока он не вернется.
— Не стоит, — ответила я. — Змей все еще здесь. Одного сторожа мне вполне достаточно. Можешь мне доверять, я не стану убегать от больного. Я бы не согласилась его лечить, если бы планировала при первой же возможности удрать.
Я подняла на него глаза. Он очень серьезно смотрел прямо на меня, и я не в первый раз подумала, как же это странно — видеть сразу два лица у одного человека. От узоров на правой стороне глаз казался угрожающим, нос — заносчивым, а рот — жестко сжатым. Но слева кожа была чистой, нос прямым и четко очерченным, а глаз — глубокого и спокойного серого цвета, как вода озера зимним утром. Только рот был с двух сторон одинаков: жесткий и суровый. Словно в одном теле уживались два человека… Ох, я снова пялюсь! Я заставила себя отвести взгляд.
— Доверять? — переспросил он. — Это бессмысленное слово.
— Как тебе угодно, — ответила я и собралась войти в пещеру.
— Погоди, — остановил меня Бран. — Ты, я думаю, все слышала? Слышала, что сказал кузнец?
— Кое-что. Я рада, что его сознание прояснилось. Похоже, он идет на поправку.
— М-м-м-м. — Непохоже, что я его убедила. — Благодаря тебе у него появились некоторые надежды. Могу себе представить! Ты нарисовала его будущее этими своими словами, как вчера вечером для моих ребят. Радужное возрождение, полное любви и света. Ты делаешь это и потом осмеливаешься судить нас.
— Что ты имеешь в виду? — тихо спросила я. — Я говорила ему правду. Я не прятала фактов, не преуменьшала размеров его травмы и ограничений, которые она на него налагает. Я говорила это и раньше — его жизнь не обязана на этом кончиться. Он все еще может делать множество вещей.
— Пустые надежды, — сурово заметил Бран и нахмурился, стукнув по земле носком ботинка. — Для настоящего мужчины это не жизнь. Ты со своей мягкостью гораздо более жестока, чем убийца, быстро и эффективно уничтожающий свою жертву. У убийц жертвы хотя бы долго не страдают. А твои, возможно, проведут целую жизнь, только чтобы понять, что ничто уже не станет прежним.
— Я не говорила ему, что все станет прежним. Будет хорошо, но по-другому, вот что я сказала. И еще я говорила о том, что сильная воля и сильный дух понадобятся ему больше, чем сильное тело. Ему придется бороться с отчаянием. Ты судишь меня несправедливо. Я была с ним честна.
— Вряд ли ты можешь указывать мне, кого судить, — ответил Бран. — Сама ты явно считаешь меня чудовищем.
Я спокойно на него посмотрела.
— Люди не бывают чудовищами, — сказала я. — Они делают чудовищные вещи, это да. И я не судила быстро, как ты. Я знала о тебе еще до того, как меня грубо схватили и против воли притащили сюда. Ты без сомнения знаешь, что репутация далеко опережает тебя.
— Что ты слышала и от кого?
Я уже пожалела о своих словах.
— Понемногу, то одно, то другое, там, где я жила, — осторожно ответила я. — Слухи об убийствах, совершенных очень эффективно, довольно необычно и, похоже, беспричинно. Рассказы о банде наемных головорезов, за деньги готовых на все и нимало не заботящихся о таких вещах, как верность, честь или справедливость. Люди, похожие на диких зверей, или на существ Иного мира, ведомые загадочным командиром по кличке Крашеный. Сейчас подобные рассказы можно услышать где угодно.
