В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора - Галкин Даниил Семенович (книги без регистрации txt) 📗
Средства, заработанные на Урале, катастрофически таяли. Карточная система не покрывала даже самые скромные запросы изголодавшихся жителей. На возрождающемся рынке перекупщики сельхозпродукции называли заоблачные цены. Денежный аттестат отца еще не дошел до Полтавы. Я решил не терять времени и обратился в городской отдел трудоустройства. Мои послужные документы за два года войны произвели впечатление. Это было видно по лицам сотрудников отдела. В условиях дефицита рабочих рук, нужных для восстановления города, мне стали наперебой предлагать различные вакансии. Я понял, что легко устроюсь на работу. Поэтому решил спешить медленно. Взвесить все за и против. Несмотря на сформировавшуюся самостоятельность, пошел посоветоваться с мамой. Я очень доверял ее житейскому опыту, мудрости и женской интуиции. Внимательно выслушав меня, она сказала, что появилась еще одна вакансия, как ей кажется, наиболее подходящая. И объяснила:
– Сегодня утром, в твое отсутствие, директор школы ФЗО сказал, что им требуются преподаватели. Я предложила свои услуги в качестве консультанта по швейному делу. Для тебя есть на выбор несколько вариантов. Директор обещал устроить Яну в детский сад. Мы также сможем питаться в школьной столовой по льготным ценам.
На следующий день я познакомился с директором. Он расспросил о биографии, планах на будущее. Его заинтересовали мой небольшой строительный опыт и мечта стать архитектором. И он предложил проводить занятия по начальному курсу введения в архитектурно-строительное мастерство. По сокращенной программе подготовки рабочих профессий на это отводилось небольшое количество часов. Скромной была и почасовая оплата. Поэтому параллельно я согласился занять одну из наиболее востребованных вакансий – воспитателя, аналог классного руководителя обычной школы. Не скрою, меня одолевали сомнения: справлюсь ли. Ведь еще несколько лет назад в школе я не входил в число примерных учеников. Правда, за два года испытаний я сильно изменился.
Неуверенность прошла при первом опыте общения с учащимися. Как правило, преобладала сельская молодежь, пережившая ужасы и унижения оккупации. Их общий образовательный уровень был невысоким. Но они отличались целеустремленным желанием овладеть рабочим ремеслом и зацепиться за городскую жизнь. По уровню начитанности, знаний и практического опыта я объективно чувствовал свое превосходство. Все, что я им рассказывал во время учебных занятий, они слушали с нескрываемым интересом. Интуиция подсказывала, что нужно сохранять определенную дистанцию и полностью исключить панибратство. Неожиданно для себя я довольно быстро освоил педагогическую роль наставника. Иногда проскальзывала мысль, что эта стезя могла бы стать моей профессией. Правда, если не стану архитектором.
С момента возвращения я рвался посетить родную школу и узнать о судьбе учителей и одноклассников. Наконец, в один из пасмурных зимних дней, направился по знакомым израненным улицам к школе. Я настолько привык к неприятным неожиданностям, что ничему не удивлялся. От большого светлого здания остались обгорелые, растрескавшиеся стены без крыши. Вся, некогда ухоженная, территория была по периметру обнесена высоким глухим забором. Случайные прохожие поведали, что в годы оккупации здесь размещалось гестапо. Здание было взорвано фашистами при отступлении. Постепенно мне удалось выяснить судьбу некоторых учителей и учащихся школы. Умерли директор и Гася Иосифовна. Были уничтожены во время карательных операций преподаватели географии и физкультуры, а также семья профессора Шера. Иван Глоба и Конон Рыжий добровольцами ушли в действующую армию. Часть знакомых горожан успели эвакуироваться и до сих пор не вернулись в Полтаву. Мне были также озвучены имена моих одноклассников, которые предпочли сотрудничать с оккупантами. Попытка выяснить судьбу Наталки не увенчалась успехом. В элитном доме напротив Петровского парка никто вразумительно не мог сообщить что-либо о семье директора комбината. Оставалось ждать и надеяться, что их возвращение – вопрос времени.
В канун Нового года мы получили бесценный подарок. С помощью юриста из комиссии нам выдали ордер на крохотную комнату в трехэтажном старом доме, который чудом не задела война. Он размещался внутри двора, примыкавшего к территории краеведческого музея. Из единственного окна открывался очень красивый вид на музей. Конечно, новое жилье нельзя было сравнить с нашей прежней просторной комнатой, но как же мы обрадовались! К тому времени вернулся из эвакуации дядя Яков с семьей и бабушкой. К счастью, их жилье чудом сохранилось и не подверглось разграблению. Новый год мы встретили вместе. Это стало хорошим предзнаменованием!
В конце февраля 1944 года произошло знакомство, которое повлияло на мои дальнейшие планы. В общем коридоре нашего нового пристанища проживала молодая особа с маленьким ребенком. Звали ее Марыся. Ее муж, с которым успели сыграть свадьбу, вскоре погиб на войне. Мама приобщала ее к швейному делу, чтобы она имела хотя бы небольшой заработок в дополнение к скромным выплатам за погибшего мужа. К ней в гости наведывался гусарской внешности военный. При знакомстве, щелкнув каблуками до блеска начищенных хромовых сапог, представился: «Подполковник Александр Никульшин»[29]. Он командовал воинской частью, круглосуточно охранявшей аэродром, которому вскоре было суждено стать базой для знаменитых «летающих крепостей» союзников[30]. Но не буду забегать вперед.
Его заинтересовали зигзаги моего короткого жизненного пути. Резюме его было по-военному четким и конкретным:
– Уровень воспитателя ФЗО мелковат. Предлагаю вольнонаемную должность моего личного адъютанта при штабе. Будешь выполнять различные поручения, включая художественное оформление боевых листков и другой наглядной агитации. Людей у нас много, но всем медведь лапой на руку наступил. Денежное довольствие будет значительно выше. Хороший продуктовый паек. Новое обмундирование. Трудовой стаж с повышающим военным коэффициентом. Думай без затяжки.
Я согласился. Работа воспитателя школы ФЗО мне нравилась, но утомляли ночные дежурства в общежитии, которое находилось на далекой окраине города. Темнело рано, улицы практически не освещались. Опасность ограбления таилась в каждом разрушенном доме. Поэтому мама всегда очень волновалась. Директор был огорчен моим заявлением об уходе. Но мы нашли компромисс. За мной сохранили проведение занятий по курсу архитектурно-строительного мастерства два раза в неделю. Мама также продолжала учить молодежь швейному делу. С помощью директора Яна стала посещать детский сад и заметно выросла. Не по возрасту смышленая, любознательная и развитая, она запоем перечитывала детские книжки. Отличалась некапризным, спокойным, немного замкнутым характером. До школы ей оставалось менее полутора лет.
Адъютант товарища подполковника
Итак, я доложил подполковнику Никульшину, что готов поступить в его распоряжение. На следующий день через контрольно-пропускной пункт прошел на территорию штаба. Он размещался в центре города, на пустыре, созданном в результате расчистки целого квартала от разрушенных строений. Мое появление вызвало оживление среди женской половины штаба. Они буквально устроили мне смотрины. К счастью, я не испытывал робости от многочисленных взоров красоток в военной форме. Их полусерьезные-полушутливые вопросы выражали чисто женские интересы к сильной половине человечества. Бойкая курносая толстушка с рыжей копной волос суетилась больше всех:
– Девушки, торопитесь, появился новый жених!
Я отвечал в унисон:
– Почему вы так решили? Я, между прочим, многократно разведен и имею кучу внебрачных детей.
Девушки со смехом отвечали:
– Быть не может! А с виду – молодой и явно несемейный хлопец! Жених, жених, однозначно!
Одна из девушек стояла особняком. Взгляд ее был проникновенным и серьезным. Я интуитивно перехватил его. Это была далеко не банальная любовь с первого взгляда. Но, кроме нее, я уже никого не замечал.
