Творящие любовь - Гулд Джудит (библиотека электронных книг TXT) 📗

Элизабет-Энн первая отвела глаза и отвернулась, еще раз оглядывая комнату в поисках своего спутника. Но тот как сквозь землю провалился.

— Ищете кого-нибудь? — спросил незнакомец. — Вашего спутника, так я полагаю.

— Вы правильно полагаете, — прозвучал резкий ответ.

Элизабет-Энн старалась больше на него не смотреть. Ее чувства к нему были так сильны, так незнакомы ей и непреодолимы. Как мог незнакомец так наполнить ее ненавистью и… томлением? Да, ей просто надо делать вид, что его нет. Может быть, он тоже оставит ее в покое и уйдет.

— Может быть, ваш спутник бросил вас?

Этого нельзя было спустить.

— Нет, не бросил. Я в этом уверена.

— Могу ли я вам предложить еще немного шампанского, пока вы ждете?

Действительно, ее рука была пуста. В своем замешательстве Элизабет-Энн даже не осознала, что уже поставила бокал на рояль, а проходящий мимо лакей его унес.

— Я… — нерешительно начала она, но передумала и фыркнула: — Нет, благодарю.

— Не смею спорить с вашим решением, особенно во время сухого закона. Это же преступление, сколько здесь льется вина, не так ли? Но, как бы там ни было, вы все еще не сказали мне, что привело вас сюда. Может быть, тоже преступление?

Элизабет-Энн негодующе вскинула голову:

— Я не обязана отвечать вам. Но, если вам так хочется знать, я пришла сюда, чтобы встретиться кое с кем.

— Что вы говорите! И с кем же это?

Она искоса посмотрела на него и торжествующе хмыкнула:

— С мистером Лоуренсом Хокстеттером.

Его брови резко взлетели вверх.

— Вот оно что. Вы, видно, вращаетесь в высоких сферах. Вы лично знакомы с мистером Хокстеттером?

Она почувствовала, что ее раздражение вот-вот вырвется наружу.

— Иначе как бы я сюда попала?

Мужчина оглянулся вокруг.

— Мне кажется, что вы не многих здесь знаете.

Она резко возразила:

— Внешность может быть обманчива.

— Понятно.

Незнакомец убрал с лица сводящую ее с ума улыбку.

— Тогда вы, может быть, окажете мне честь и представите меня некоторым из своих друзей. Например, я был бы счастлив познакомиться во-он с той женщиной.

Элизабет-Энн насторожилась:

— С которой?

— Вот с этой леди в белом и зеленом, — указал он.

Элизабет-Энн тоже посмотрела на нее, самую элегантную среди гостей. Высокий рост, острые скулы, царственный нос и породистое лицо. В ней было что-то от гончей хороших кровей. Черные блестящие волосы женщина собрала в пучок на затылке. Правое запястье украшал тройной бриллиантовый браслет. Ожерелье из двух ниток очень крупного черного жемчуга обвивало лебединую шею. Прозрачное платье из белого шифона украшали изящно вышитые бледно-зеленые листья.

— Вы, конечно же, с ней знакомы? То есть вы только что сказали мне…

— О! — Элизабет-Энн стиснула кулаки. Она и рассердилась, и испугалась. Самой поставить себя в такое положение перед этим невыносимым незнакомцем. Кроме того, ее никак не назовешь искушенной во вранье, да и маловато она практиковалась в этом искусстве. А сейчас именно ложь представлялась ей единственным путем к спасению. — Конечно, я с ней знакома, — раздраженно ответила женщина.

Незнакомец кивнул.

— Мне она тоже кажется знакомой. Я уверен, что встречался с ней раньше, но не могу вспомнить ее имени.

Элизабет-Энн глубоко вздохнула. Пути назад не было.

— Ее зовут Глория, — быстро сказала она.

Элизабет-Энн еще не поняла, что происходит, а мужчина уже тащил ее сквозь толпу по направлению к незнакомке.

— Что вы делаете? — беспомощно пролепетала она.

— Мы с вами сейчас поболтаем с Глорией.

Они достигли группы, где царила эта женщина.

— Глория… — начал он со смехом.

Женщина с любопытством оглянулась на его голос.

— Лоуренс Хокстеттер, вы хотите сказать, что после стольких лет вы все еще не запомнили моего имени?

Мужчина глуповато усмехнулся Элизабет-Энн. А ей хотелось только одного — провалиться на этом самом месте.

— Извини, Робин, — обратился он к женщине. — Это была всего лишь шутка, причем довольно дурного вкуса. Это все из-за шампанского. Вот эта молодая женщина… — Он взглянул на Элизабет-Энн. — Да она совсем бледная. Ей, наверное, нехорошо. Будь душкой, Робин, отведи ее в дамскую комнату, хорошо?

— Вы просто ужасны, — прошептала ему Элизабет-Энн. — Вы нарочно подставили меня…

Но Лоуренс Хокстеттер не обратил на нее внимания. Он сказал Робин на ухо:

— И что бы там ни было, не выпускай ее из виду. Я не хочу, чтобы она ушла ни под каким предлогом. Да, и скажи Бевину, чтобы он поменял карточки на тарелках. Во время обеда она должна сидеть слева от меня.

Робин удивленно округлила глаза.

— Да, пусть она сидит слева, а ты, Робин, сядешь справа.

Удовлетворенно кивнув, Робин поспешила вслед за Элизабет-Энн, прокладывавшей себе путь через салон, словно сомнамбула, медленно и с достоинством, хотя у нее все дрожало внутри.

Поговорив с Бевином, Робин отправилась в дамскую комнату, где уже находилась Элизабет-Энн. Она усадила женщину в одно из обитых вощеным ситцем кресел.

— Отдохните несколько минут. Если вам что-нибудь понадобится, скажите мне, я буду рядом.

Элизабет-Энн кивнула и в оцепенении села. Пусть давление немного снизится. Никогда еще не чувствовала она себя такой униженной, такой оскорбленной и такой рассерженной.

Закрыв глаза, Элизабет-Энн откинулась на спинку и несколько раз глубоко вздохнула. Ей надо успокоиться и постараться осмыслить ситуацию. В хорошенькую же ловушку она попалась. Но нет ни одной проблемы, которую нельзя решить, не поразмыслив над ней как следует. Или есть такая?

— Вам лучше? — спросила Робин.

Элизабет-Энн взглянула на нее и кивнула.

— Отлично. Вы уже не так бледны. — Робин улыбнулась, достала шагреневую пудреницу от Картье, открыла ее, взглянула в зеркальце в золоченой оправе и начала пудриться. — Я бы не стала так расстраиваться из-за Лэрри, — небрежно посоветовала она.

— Почему вы так говорите? — Голос Элизабет-Энн все еще немного дрожал.

— Потому что у него самые ужасные шутки. — Робин критически посмотрела на себя в зеркало и добавила еще пудры. — Ему так нравится разыгрывать людей. Держу пари, что на этот раз он подшутил над вами.

Улыбка у Элизабет-Энн получилась кривой.

— Я сама помогла ему в этом.

— Гм. Это не существенно. Но хочу сказать только одно в его оправдание.

— Что же?

— Он относится ко всем одинаково — к мужчине, женщине, ребенку. И не делает никаких исключений для так называемого слабого пола, — в ее голосе появились тоскливые нотки. — И все же у него неплохо получается, когда он обращается с женщиной, как с леди.

Закончив пудриться, Робин шумно захлопнула произведение Картье, повернулась к Элизабет-Энн и слабо улыбнулась.

— И все-таки мне не понятно, как вам это удалось. Конечно, вы очень привлекательны, но простите мне эти слова, красота недорого стоит. В этом городе полно женщин куда привлекательнее, чем мы с вами.

— Боюсь, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, — удивилась Элизабет-Энн.

— Да полно вам! За последние несколько лет вы первая женщина, сразившая Лэрри.

Элизабет-Энн почувствовала, как кровь прилила к щекам. Она опустила глаза.

— Я уверена, что вы ошибаетесь, — тихо пробормотала она.

— Я? Ошибаюсь? — Робин от души расхохоталась. — Ни за что. Послушайте меня! — Она подошла к креслу, шифоновый шлейф плыл за ней следом, села рядом с Элизабет-Энн и взяла ее за руку. — Когда-то я страстно желала Лэрри. Но женился-то он на другой.

— И до сих пор женат?

Робин отрицательно покачала головой.

— Нет. Но он выбрал ее, а не меня. Потом они очень некрасиво разводились. Все газеты только об этом и писали. Тем временем я вышла замуж, поэтому к тому моменту, как Лэрри освободился, я не была свободна. Теперь мы просто друзья, почти как брат и сестра. Но любим мы друг друга даже больше, чем прежде.