Грезы любви - Берд Джулия (читаем книги .txt) 📗
— Нет, я не сошел с ума, — ласково сказал он, касаясь пальцем ее влажных губ. — Это мелодия у меня в мозгу, в моей памяти, мелодия моего детства. — Ричард начал тихонько напевать.
Тэсс рассмеялась, узнав мелодию. Она подхватила вслед за Ричардом давно знакомую ей песенку.
— Ты знаешь эту песню! — восторженно крикнул Ричард.
— Мой отец часто пел мне ее, когда я была совсем маленькой.
— Потанцуй со мной.
Тэсс прервала песню и нахмурилась.
— Я же сказала, что не умею.
— И не надо уметь, только следуй за мной. — Ричард обхватил ее за талию и повел, кружась, по цветущему полю. Он громко пел ту самую песенку детства, мелодия которой звучала у него в ушах. Заразившись его весельем, Тэсс последовала за ним, стараясь не споткнуться. Они весело смеялись, кружась в танце и забыв о времени. Затем Тэсс все же споткнулась и упала. Ричард повалился на нее. Тэсс в его объятиях была нежной, как цветок, который требует любви и заботы. Он целовал ей лоб, глаза, губы, щеки. Он нее пахло согретыми солнцем цветами, самой весной.
— Тэсс, я хочу тебя.
Она замерла в его руках, в глазах стоял ужас.
— Нет, для меня это означает смерть. Я сразу забеременею, а затем умру в родах, как моя мать. Я это знаю, чувствую, боюсь. Если моя мать умерла в родах, то же будет и со мной.
Она попыталась вырваться из его объятий, но Ричард не отпускал. Он все еще не мог побороть в себе желание. Раньше он и не задумывался о последствиях любви, которой он так страстно желал. Но Тэсс была права, подумал он. Ему было страшно даже представить, что можно потерять Тэсс. Но можно ли было повернуть назад, теперь, после того, как он почувствовал ее тепло, нежность ее губ в горячем поцелуе?
— Тэсс, я никогда не думал об этом. Может, с моей стороны это эгоизм, но не все же женщины умирают в родах.
Тэсс освободилась из его объятий.
— Когда женщина рожает дюжину одного за другим, маловероятно, что ее дочери умрут в родах, когда придет их время. Но со мной другое. Моя мать умерла, значит, и я…
— Тэсс, ты нелогична. Если бы всегда так случалось, то на земле никого не осталось бы.
Тэсс сидела на траве и мрачно молчала. Ричарду хотелось успокоить ее, но он не находил нужных слов. Он знал, что не сможет избавить ее и от той боли, которую ей предстоит испытать в первый раз, когда она примет его любовь. Ему хотелось предложить ей свою любовь здесь, на траве, не откладывая, ибо он боялся, что вскоре Тэсс опять его возненавидит. Если в ее понятии любовь значит смерть, то, конечно, она его возненавидит.
Решив отбросить мрачные мысли, он потянул ее за руку.
— Вставай, Тэсс. На сегодня мне хватит танца с тобой среди этого вереска.
По дороге обратно в Кадмонский замок Ричард не чувствовал печали, несмотря на откровенный разговор с Тэсс. Сидя в седле, он размышлял о словах Тэсс. Затем он понял, что ему стало легче на душе потому, что между ними больше нет недоверия. Там, на пустыре, среди вереска, они открыли друг другу сердца.
Когда Тэсс с Ричардом вернулись в Кадмонский замок, первым, что они услышали, был громовой смех сэра Джона.
— Этот старый негодяй должен быть в постели, — пробормотал Ричард, помогая Тэсс спуститься с седла. — Пойду посмотрю, что он там вытворяет.
Тэсс придержала его за локоть.
— Сэру Джону уже лучше. Пусть веселится, ему это будет только на пользу.
— Тэсс, ты так добра, — сказал Ричард, нежно касаясь ее щеки. — Не волнуйся, я с ним поговорю ласково.
Когда Ричард удалился, к Тэсс подошел Перкинс.
— Миледи, ваша горничная совсем упала духом. Она жаловалась мне, что вы на весь день уехали и оставили ее с рукоделием в компании скучных старух. Я предлагал ей пойти со мною в деревню прогуляться, но она испугалась, что вернувшись, вы не найдете ее и будете недовольны.
Тэсс, стоя во внутреннем дворике замка, успокаивала Перкинса.
— Ей надо было пойти с тобой. Я бы не рассердилась. Бедная Милли…
Вдруг она замолчала, пораженная увиденным. По дворику стражники вели группу людей из башни. Тэсс поняла, что это узники, среди которых была женщина. Тэсс вспомнила свой ночной кошмар. Она замерла на месте и закрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
— Кто они, Перкинс?
— Узники, миледи.
— Вижу, что узники. Что за узники?
— Лолларды, миледи.
— Лолларды? Ты уверен, Перкинс?
— Да, миледи, абсолютно уверен. После разгрома лоллардов в Элсаме этим удалось скрыться в деревне неподалеку. Неделю назад портной Питер Чэпман донес на них. Лорду Ричарду ничего не оставалось, как арестовать их.
Тэсс закрыла глаза и вспомнила зловещую улыбку Ричарда в ее кошмарном сне. Она с возмущением думала, что, пока она танцевала и целовалась с Ричардом, эти несчастные томились в его тюрьме. Тэсс чувствовала себя обманутой, раздавленной.
— Почему Ричард не отпустил их?
— На прошлом парламенте король приказал судить каждого лолларда. Лорд Ричард — пэр в королевском…
— Он такой же, как король Генрих, — с горечью сказала Тэсс. — Перкинс, как долго лолларды будут в башне?
— По закону Ричард через десять дней должен передать их королю.
Значит, через три дня, учитывая неделю, прошедшую после доноса портного.
— Я должна увидеться с ними в башне.
Перкинс покачал головой.
— Нельзя, миледи. Если вас увидят там, по замку сразу пойдут слухи, и вас причислят к еретикам.
— Эти слухи давно уже ходят, — с вызовом заявила Тэсс. — Ступай к графу и скажи, что я желаю посетить лоллардов в башне. Возможно, они знали моего отца. Пусть лорд Ричард позволит мне войти в башню.
Тэсс засомневалась в благородстве Ричарда. Она не была уверена, что он позволит ей встретиться с узниками. Сейчас она была не в силах думать ни о ком, кроме лоллардов.
10
Перкинс вел Тэсс вверх по винтовой лестнице башни. Он рассказал ей, что лорд Ричард великодушно снабдил каждую камеру узника кроватью, столом и стульями. На последней ступеньке Тэсс вдруг охватил страх от предстоящей встречи. Она уже пожалела о том, что Ричард разрешил ей пройти в башню. Ужасно было сознавать, что в камерах томятся друзья ее отца.
— Кто идет? — спросил дородный стражник. Он скрестил волосатые ручищи на громадной груди и преградил им дорогу.
— Пропусти нас, — вполголоса сказал Перкинс. — Лорд Ричард приказал нам допросить женщину, находящуюся здесь. В какой она камере?
Стражник указал на дверь в конце коридора. Перкинс подвел Тэсс к ней и поднял засов.
— Я войду одна, — чуть слышно прошептала Тэсс.
Оруженосец отворил дверь.
— Я буду ждать вас возле стражника, миледи.
Тэсс поблагодарила его и открыла дверь в камеру. Внутри было сумрачно, хотя в нише на стене горела свеча, слегка освещая стол и стул с высокой спинкой. Из небольшого окна под потолком падал слабый свет. В полумраке Тэсс наконец разглядела ту самую женщину. На ней было простое зеленое платье, распущенные седые волосы доходили ей до пояса, все лицо было изборождено морщинами. Тэсс узнала ее.
— Леди Гертруда?
Приглядевшись к Тэсс, пожилая женщина едва заметно улыбнулась.
— Тэсс, ты ли это?
— О Герта! — крикнула Тэсс, бросаясь к ней.
Баронесса Уокфилд поднялась со стула и прижала Тэсс к себе. Обнимая последовательницу своего отца, Тэсс вспомнила родной дом, длинные вечера, когда она занималась рукоделием, а отец читал ей книги, вспомнила прогулки по саду с Роджером, уютную девичью комнатку, наполненную солнцем и цветами — сиренью, фиалками, розами, стоявшими в вазах на подоконнике.
— Герта, я не знала, что ты в заточении. Я так рада, что ты жива.
Леди Гертруда была убеждена в правоте лоллардов. Наряду со своими единомышленниками, она отдавала все силы, чтобы привлечь как можно больше людей к своей вере. Лолларды отвергали церковь и священников в служении Богу, отрицали причастие хлебом и вином. За такие убеждения Гертруду могли сжечь на площади.
Наконец Тэсс оторвалась от груди пожилой баронессы и посмотрела ей прямо в глаза. Морщинки на лице расчувствовавшейся Гертруды слегка разгладились. В серых глазах сквозили стойкость духа и непреклонная воля. Очевидно было, что даже заточение не сломило ее.
