Хозяин музея Прадо и пророческие картины - Сьерра Хавьер (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
«И хотя воздух в своем свободном состоянии не имеет ни образа, ни цвета, в сгущенном виде ему можно придавать форму и цвет, примером чему служат облака. Таким способом ангелы обретали тело из воздуха, сгустив его посредством той же божественной силы всякий раз, когда им требовалась плоть, чтобы принять то или иное обличие».
— Романтическая теория, — заметила Лючия, наливая нам по большой чашке крепкого итальянского кофе. — Ангелы, сделанные из облаков. Я в восторге.
Романо улыбнулся:
— Во всяком случае, святой Фома вернул доброе имя многим, кто говорил — и говорит до сих пор, — что видел ангелов.
— Но если мы начнем уделять много внимания плотской сущности этих библейских персонажей, Библия станет приземленным чтением.
— Оно станет более взвешенным, — строго возразил Романо. — Мы поймем, что физическая сторона есть часть всего, что считается духовным. Обе вселенные пребывают в гармоничном и непрерывном взаимодействии. Речь не о разных мирах, как полагали теологи-схоласты, предшественники святого Фомы.
— Хватит спорить! — Лючия отставила в сторону кофейник и села к столу. — Обязательно попробуйте печенье.
Хозяйка немного снизила градус обсуждения, рассказав о своих планах относительно будущего музея и трудностях, с какими ей пришлось столкнуться, когда она согласовывала проект с местными властями.
— Они способны думать только о зимних и летних пастбищах или убое скота. Представьте их лица, если бы я поведала им еще и о двух Иисусах!
После третьей чашки кофе и второго пирога мы почувствовали, что готовы перейти к проблеме, которая привела меня в Турегано. Сначала Романо протянул мне книжицу, которую я взял в руки с любопытством. На обложке была напечатана репродукция первого варианта «Мадонны в скалах» вместе с другими религиозными картинами, мне незнакомыми.
— Работу написал я, — объяснил Романо.
Книга «Два младенца Иисуса: история заговора» была выпущена издательством специализированной литературы.
— Прежде всего необходимо уяснить, — продолжил Романо, — что о существовании не одного, а двух младенцев Иисусов заявлял не только Штейнер. Об этом говорится непосредственно в Евангелии.
Мой собеседник, похоже, не шутил.
— В Евангелии от Матфея сообщается о рождении младенца у обрученной ранее пары, чья генеалогия по линии Иосифа восходила к царю Давиду. Благодаря этому ребенок становился кандидатом на исполнение пророчества, что потомок царского рода, появившийся на свет в Белене в Иудее, станет могущественным правителем. Матфей также повествует об Ироде. Тот, ослепнув от гнева, замышлял уничтожить младенца, угрожавшего будущему его отпрысков, и пытался использовать странствующих волхвов для достижения своей цели.
«И вновь эта злополучная одержимость пророчествами», — подумал я, но перебивать Романо не стал.
— Евангелие от Луки, напротив, предлагает иную генеалогическую линию. Она ведет от Христа через побочную ветвь дома царя Давида, точнее, его сына Нафана, вплоть до Адама и Евы. Ребенок, о ком пишет Лука, родился в Назарете, и, исходя из хронологии, которая выводится из римской переписи населения, упомянутой евангелистом, он — не тот, о ком говорит Матфей. Разница между детьми составляла, наверное, менее четырех-пяти лет.
Романо открыл свою книгу и нашел цитату из Рудольфа Штейнера. Я молча прочитал указанное место:
«В начале нашей эры в Белене и Назарете жили два человека по имени Иосиф, женатые соответственно на двух Мариях. Мария из Назарета была чиста и невинна. Вторая Мария, из Белена, имела за плечами горький опыт прошлого. Оба Иосифа состояли в родстве с Давидом. Один являлся прямым потомком царской династии, включая Соломона. Иосиф из Назарета был отпрыском священнической линии, бравшей начало от сына Давида по имени Нафан».
— Вот такая история, — улыбнулся Романо. — У каждой семейной пары родился мальчик, и обе четы своих сыновей нарекли именем Иисус. Короли-маги приносили дары тому младенцу царского рода, или из соломоновой династии, о ком говорит Матфей. К другому ребенку, из колена Нафанова или потомку священнической линии, о котором писал Лука, приходили поклониться пастухи. Обычно мы излагаем сюжет по памяти и, как правило, путаем два разных эпизода, пребывая в уверенности, будто все евангелисты писали об одном и том же. Это неправильно. В каждой из книг Нового Завета описаны разные факты, и они часто противоречивы...
— Но невозможно поверить, что...
— Не спеши, Хавьер, — попросила Лючия, вновь наливая кофе. — Вдруг самое интересное еще впереди?
— Спасибо, Lucia, — кивнул Романо. — Штейнер единственный, кто дал приемлемое объяснение всем разночтениям. И ему удалось это сделать благодаря разработанной комплексной философской системе, позволявшей познать тайные истины. В своих книгах и выступлениях он часто упоминал о «духовной науке» как антитезе науке традиционной. В данной области знания не подлежат обсуждению такие материи, как душа, перевоплощение, высшая или низшая форма бытия. Рассматривая проблему с подобной точки зрения и воспользовавшись источниками абсолютно нематериальными, Штейнер реконструировал биографию двух мальчиков.
— Ему было явлено откровение? — спросил я, вспомнив опыт блаженного Амадея, пережитый им пятью столетиями ранее.
— Называй это как угодно, Хавьер. Чтобы познать упомянутую «духовную науку», необходимо сделать усилие и отрешиться от материального мира. У Штейнера получилось.
— Он был медиумом?
— Нет, конечно! Философом. Если бы ученый умер не в шестьдесят четыре года, а, допустим, в пятьдесят, до того, как углубился в оккультные сферы, ныне он стоял бы в одном ряду с Анри Бергсоном и Карлом Поппером. Но любопытство увлекло его в иные области, и они не имели ничего общего со спиритизмом.
— Как же тогда он сделал свои открытия?
— Мы можем только предполагать. Штейнер имел твердое убеждение, что за материальным миром, о реальности которого нас оповещают органы чувств, существует иной, мир духовный. Он также верил, что оба они доступны для любого человека. Необходима простая тренировка для того, чтобы, например, научиться контролировать состояние между бодрствованием и сном и прорываться в мир невидимый.
— Вы считаете, что подобное под силу каждому человеку?
— Мы делаем это постоянно. Если читаем книгу, то нами овладевает особое настроение. Мы словно совершаем путешествие в другой мир. То же самое происходит, когда мы восхищаемся живописью или слушаем музыку, трогающую нас до глубины души. Мы будто освобождаемся от всего материального и на мгновение приобщаемся к чему-то возвышенному. Штейнер же изучал такие повороты сознания и получил большой объем любопытной информации.
— Например, о двух Иисусах...
— Да. В своих лекциях он представил убедительные факты, подтверждавшие, что Иисус из рода Соломона и Иисус из колена Нафана в конце концов поселились в одном городе. И родителей их связали узы тесной дружбы. У мальчика, о котором писал Матфей, сразу обнаружился глубокий ум. Его товарищу по играм, тому, о ком упоминал Лука, напротив, стоило большого труда приспособиться к миру. У первого имелись родные братья, второй оставался единственным ребенком в семье. Когда появился на свет первый малыш, Гавриил снизошел к его отцу во сне. Только к нему. Собственно, так этот сюжет и описывает Матфей. Второй же мальчик родился после явления Марии того же архангела. Как видишь, разница между детьми огромная.
— Ладно, допустим, я вам верю. Но как получилось, что в итоге в нашем сознании два персонажа слились в один?
— Кое-что произошло.
— Что же?
— Именно в данной части история с трудом поддается логике. Но я постараюсь объяснить по мере сил, — произнес Романо. — По утверждению Штейнера, когда мальчику из рода Нафана исполнилось двенадцать лет, обе семьи с детьми совершили паломничество в Иерусалим на Пасху. Помнишь эпизод, описанный Лукой, — о том, как Иисус потерялся в храме? Речь шла о нелюдимом и неразговорчивом ребенке, однако он вышел из храма преображенным, обнаружив вдруг зрелость суждений и глубокое понимание Писания, невероятное в его возрасте. По версии Штейнера, в храме души двух детей слились в одну — процесс чисто духовного порядка, занявший до полного завершения три дня. В результате Иисус из рода Соломона зачах и вскоре умер, передав все свои умственные способности наивному Иисусу из рода Нафана.
