Сын теней - Марильер Джульет (полные книги TXT) 📗

— В этой фразе скрыт упрек? — спросила Ниав, крутясь то в одну, то в другую сторону, чтобы расправить юбки и морщась, когда расческа встречала очередной колтун.

— Это просто замечание, — сказала я. — Сомневаюсь, что кто-то кроме Эйслинг и меня заметил твое отсутствие… в этот раз. И мы прекрасно обошлись без тебя, так что не стоит чувствовать себя виноватой.

Она взглянула мне прямо в глаза, но ничего не сказала, из-за Эйслинг, которая видела в людях только хорошее, не умела хитрить и не понимала, что такое секреты и для чего их хранить. Она была наивна, как овечка, хотя сравнивать ее с овцой не вполне справедливо. Эйслинг была простодушна, но отнюдь не глупа.

Позже вечером я вновь почувствовала неловкость, когда мы всей семьей сели ужинать. Мы ели очень простую пищу. Отчасти потому, что мама не ела мяса, у нас фактически не водилось изысканных блюд, мы питались в основном крупами и овощами с собственных полей. Дженис умела варить множество вкуснейших супов и пекла отличный хлеб, так что никто не жаловался. Мужчины получали на ужин пару жареных куропаток, время от времени мы резали овцу — они ведь тяжело работали, в поле ли, в бою, или на конюшне, и им далеко не всегда хватало простого турнепса и бобов с черным хлебом. В тот вечер я с удовольствием наблюдала, как мама сумела влить в себя немного супа и отщипнула пару кусочков лепешки. Она так похудела, что ее запросто могло бы унести ветром. А уговорить ее поесть что-нибудь всегда было нелегко. Я смотрела на нее и вдруг почувстовала, что на меня смотрит Ибудан. Взглянув на него, я тут же отвела взгляд. Выражение отцовских глаз невозможно было вынести. Он словно говорил "прощание выдалось долгое, но времени все равно слишком мало". Я так не умею. Я не могу этому научиться. Я бы цеплялась и цеплялась за надежду, пока руки не схватили бы пустоту.

Ниав сидела чистенькая как кошечка и, опустив глаза, ела свой суп. Ни волосинки не выбивалось у нее из прически. Предательский румянец исчез, и ее гладкая кожа золотилась в свете масляных ламп. Напротив нее сидели Шон с Эйслинг, шептались и держались под столом за руки. В этот вечер после ужина никто не рассказывал историй. Вместо этого, по указанию Лайама все члены нашей семьи прошли в небольшую уединенную комнатку, оставив работников петь песни и пить эль у кухонного очага.

— У тебя новости, — заметил мой отец, как только все уселись. Я налила вино из стоявшей на столе фляги и подала его сначала маме, потом дяде, а после отцу, Шону и сестре с Эйслинг.

— Спасибо, Лиадан, — одобрительно кивнул Лайам. — У меня и правда, новости, и я не делился ими до сих пор, поскольку Эйслинг должна услышать их первой.

— Хорошие новости, детка, — добавил он поспешно, поскольку Эйслинг начала в ужасе подниматься с места, без сомнения ожидая самого худшего. — Твой брат жив, здоров и приедет за тобой еще до Белтайна. Угроза миновала.

— А неизвестный враг? — с энтузиазмом спросил Шон. — А новости о сражении есть?

Лайам нахмурился

— Очень отрывочные. Есть потери. Человек, передавший сообщение, получил его из третьих рук, потому сам не смог ничего добавить. Я только знаю, что Эамон снова смог обезопасить свои границы, но как и от кого, все еще остается для меня загадкой. Придется подождать его возвращения. Мне тоже хочется узнать побольше. Рассказ Эамона может сильно изменить наши планы, касающиеся бриттов. Ведь ожидать, что мы сможем победить викингов в морском сражении — просто безумие.

— Это верно, — подтвердил Шон. — Я отважился бы планировать поход против них, только если бы обладал сравнимыми способностями к мореходству. Но викингам не нужны наши Острова. Если бы они считали их местом удобной якорной стоянки, то давным давно отобрали бы их у бриттов. На Островах нет плодородной земли, они слишком далеко от всего, чтобы на них селиться, все, кроме Древнего Народа давно покинули их. Бритты держатся за Острова только потому, что это для них плацдарм для нападения на наши земли.

— И еще они играют роль красной тряпки, — тихо добавил Ибудан. — Я как-то слышал, что их завоевали, чтобы спровоцировать ирландцев. Всегда начинай драку, отняв то, что дорого сердцу врага: лошадь, женшину. Начинай войну, отняв то, что дорого духу враждебного народа: его наследие и тайны. Возможно, других причин и не было.

— По крайней мере их попытки основать на берегах Островов хоть какое-то постоянное поселение не впечатляют, — ответил Лайам. — Они, как и мы не слишком талантливо бьются на море. И все-таки, на протяжении последних трех поколений острова принадлежат им. Кто знает, что может случиться, обзаведись они таким сильным союзником, как викинги — с мощной флотилией и талантом к морским походам.

— Такое сотрудничество совершенно невероятно. — Шон задумчиво почесал голову. — Бритты с западных берегов не доверяют викингам. Там от набегов северян терпят гораздо больше ущерба, чем здесь. Они долгие годы видят, как дики и беспощадны эти бандиты. Это и вправду был бы жуткий союз.

— Ну, если судить по старине Ричарду из Нортвуда [8], — сердито возразил Лайам, — то я бы сказал, что бритты способны на все, что угодно.

— Наверное, стоит подождать, — тактично вмешалась мама. — Эамон вернется и все нам расскажет. Рада, что ты снова улыбаешься, дорогая, — добавила она, глядя на Эйслинг.

— Твое беспокойство о брате достойно уважения, — заметил Лайам. — Он настоящий вождь, в этом нет никаких сомнений. Надеюсь, он не понес слишком больших потерь. А теперь я хочу сообщить вам еще одну новость. Она касается тебя, Ниав.

— М-м-м-м?.. Что? — Она не слушала, глубоко погруженная в свои мысли.

— Мы получили письмо, — серьезно сказал дядя. — От мужчины, которого я никогда не встречал, но о котором много слышал. Ты тоже знаешь его, Ибудан. Его зовут Фион, из той ветви клана Уи-Нейлл, что обосновалась на северо-западе. Они в довольно близком родстве с высокородным королем Тары. Но между двумя ветвями клана нет большой любви. Фион — старший сын главы клана в Тирконелле, он очень богат и необычайно влиятелен.

— Да, я слыхал о нем, — ответил отец. — О нем идет добрая слава. Мы находимся точнехонько между владений двух ветвей клана Уи-Нейлл, а это весьма неудобно. Они всегда стремились к власти.

— От этого все становится гораздо интереснее, — продолжил дядя. — Этот Фион и его отец хотят заключить союз с Семиводьем. Он достаточно прямо высказывает предложения в этом направлении.

— Это ты окольными путями даешь понять, что он хочет жениться на одной из девушек этого дома? — Мама всегда умела заставить брата высказываться ясно, если он начинал растекаться мыслью по древу. — Он сделал предложение одной из наших дочерей?

— Ты права. В письме говорится, что он слыхал, будто у нас в Семиводье живет девушка невиданной красоты и необычайных достоинств, а он как раз подыскивает себе жену, да и его отец считает, что подобный союз пойдет на пользу обоим домам. Он в завуалированной форме упоминает наш конфликт с бриттами из Нортвуда и указывает, что в его распоряжении находится серьезная военная мощь, по удачному стечению обстоятельств расположенная совсем недалеко от нас. Он также отмечает важное стратегическое значение Семиводья по отношению к людям его отца на юге, на случай, если в том районе возникнет угроза. Письмо короткое, но содержит очень много информации.

— А что за человек этот Фион? — в лоб спросила Эйслинг. — Он молодой или старый? Больной, или здоровый?

— Он — мужчина средних лет, — ответил Лайам. — Ему около тридцати. Он воин. И я понятия не имею, как он выглядит.

— Тридцать! — Эйслинг явно была шокирована при мысли, что кто-то из нас может выйти замуж за такого древнего старика.

Шон усмехнулся.

— Девушка невиданной красоты, — пробормотал он, — это без сомнения Ниав. — Он посмотрел на меня, насмешливо приподняв брови, а я скорчила ему рожу.