Крест и стрела - Мальц Альберт (электронные книги бесплатно .txt) 📗
Руди медленно налил себе шампанского.
— В армейской газете писали, что в тылу живут отлично, — недоуменно сказал он.
Берта фыркнула:
— Попробуй-ка поноси мои башмаки хоть денек. Попробуй выпить чай, который мы получаем.
— В армейской газете писали, что здесь все хорошо, — настойчиво повторил Руди. — Писали, что теперь на Украине живут немецкие фермеры, что в этом году они уже собрали урожай.
— А где же он?
— Может быть, скоро пришлют.
— Очень хорошо, если пришлют. А пока что твоя армейская газета врет.
— Армейская газета никогда не врет! — резко оборвал ее Руди.
Берта пожала плечами. Наступило молчание.
— Почему ты не писала мне об этом? — спросил Руди.
— Это запрещено. На почте висят объявления: «Гражданское население должно поддерживать моральный дух солдат. Никаких жалоб!»
— Понятно, — сказал Руди. — А табак тоже урезали? — обратился он к Вилли.
Вилли кивнул:
— Три сигареты в день.
— Три? И вы курите только три в день?
— Я приберегаю их на воскресенье, потом выкуриваю все разом.
Руди пошарил в нагрудном кармане и швырнул на стол пачку сигарет.
— Возьмите, у меня есть еще. Настоящий турецкий табак.
Вилли благодарно улыбнулся.
— Значит, вам здесь приходится туго, — сказал Руди. — Ну ладно, потерпите. Я уверен, что армейская газета говорит правду — на рождество вы будете есть русский хлеб. Жизнь станет куда легче.
— Будем надеяться.
— Мне здорово повезло, что я сейчас в армии. Нам дают консервированные помидоры, свежий хлеб, килограмм мяса в неделю. И все самое лучшее.
— Подавать кофе? — спросила Берта.
Мужчины утвердительно кивнули. Она принялась убирать со стола.
— Замечательный обед, мама. Как, по-вашему, Вилли?
Вилли усмехнулся.
— Знаешь, кому действительно повезло? Солдатам, которые первыми вошли во Францию. Мне говорили, что они намазывали маслом плитки шоколада. А когда я приехал, магазины были почти пустые.
— Какие они, должно быть, богатые, эти французы, — завистливо вздохнула Берта.
— Богатые, толстые и глупые, — презрительно добавил Руди. — Французы вечно хвастались своей культурой. Какая там культура! — В порыве злости он стукнул кулаком по столу. — Они просто варвары. Только о том и думают, как бы пожить получше да накопить побольше денег. — Он несколько раз отрыгнул и начал смеяться. — Но шампанское они делают неплохо, а, Вилли?
Вилли охотно согласился.
— Извините. — Руди, раскрасневшийся от еды и вина, внезапно выскочил из-за стола и торопливо вышел.
Берта быстро зашептала:
— С минуты на минуту придут Гутманы. Вилли, ты должен поговорить с ним.
— Не беспокойся, я поговорю.
— Он сейчас в хорошем настроении. Ты от него не отставай, не давай ему увиливать.
Вилли сжал ее руку.
— Я тянул нарочно, а сейчас спрошу его прямо.
Он нагнулся и нежно поцеловал ее.
— Я умру, если ничего не выйдет, Вилли, — жарко зашептала Берта, покрывая его руку жадными, быстрыми поцелуями.
Вилли погладил ее темные косы. Душа его была переполнена любовью и гордостью обладания.
— Не волнуйся, дорогая моя. Мы волновались три месяца, но теперь все будет хорошо. Я это понял сразу, как только увидел его. Славный у тебя парень, Берта. Он не будет стоять у нас поперек дороги. Он хочет поважничать, вот и заставляет нас ждать. — Вилли прижался губами к ее щеке. — Никто у меня не отнимет тебя, Берта, никто!
— Так, так, — послышался голос Руди с порога. — Влюбленные голубки. Благословляю вас, дети мои.
Вилли откашлялся.
— Руди, твоя мать тебе писала. — Он встал. — Мы хотим пожениться. Я тебя уверяю…
— Ух ты! — Руди, моргая, уставился на Вилли, словно видя его в первый раз. — Да ты, черт этакий, оказывается, просто великан, Вилли! Прости, мать. Я сам не знаю, что говорю. Сказать по правде, я немножко пьян. И где ты откопала такого быка? — Он захохотал. — Ты посмотри, пиджак на нем вот-вот треснет!
— Руди, — с терпеливой улыбкой сказал Вилли. — Пожалуйста, ответь — да или нет. Ночью ты уезжаешь, скоро придут гости. Пора нам решать.
Руди тяжело плюхнулся на стул.
— Да, ночью я уезжаю, — мрачно повторил он. — Покидаю свою ферму. — Лицо его погрустнело. — Ну, конечно. А почему нет? Женитесь себе на здоровье, мне-то что. Меня, наверно, пошлют на фронт. А там меня убьют. Молодым всегда не везет. Только старикам счастье.
— Нет, нет! — закричала Берта. — Что ты говоришь, Руди! Ты останешься в Германии, ты же сам сказал. Не мели языком, Руди.
— Кто знает, — сказал Руди и опустил голову на руки. — Я пьян, меня совсем развезло на воздухе. — Он вскинул налившиеся кровью глаза и опять улыбнулся. — Ну, так как же, Вилли, с какого конца корова дает молоко? Ты мне так и не сказал.
— С какого конца — я знаю, — ответил Вилли терпеливо и добродушно, — но молоко это не для меня.
Руди захохотал.
— Корова-то не электрическая, а? Тут тебе не кнопки нажимать.
— Ну, — спросил Вилли, — что же будет, Руди? Я прошу только права работать на ферме. Я хороший работник, вот увидишь. Я на все руки мастер и скоро стану настоящим фермером.
— Только давайте договоримся об одном, — вдруг сказал Руди почти сердито. — Хозяин на ферме — я. Как я скажу, так и будет.
— Безусловно. — Вилли подошел к нему. — Вот тебе моя рука, — взволнованно сказал он. — Как ты скажешь, так и будет. Слушай, я работал на хозяев всю свою жизнь. Так не лучше ли работать на тебя?
Руди снова отрыгнул и засмеялся.
— Но помни: куры дают только яйца. Не пытайся доить кур. Они этого не любят. — Он захохотал и хлопнул Вилли по спине. — Валяй. Поцелуй маму. Хочу посмотреть, как вы целуетесь, будто молоденькие. Господи, какие у него плечи, мать! Если весной у тебя не будет лошади, запряги его. Он тебе вспашет весь участок.
Берта, сияя, бросилась к сыну.
— Сначала тебя, — сказала она дрожащим от нежности голосом и поцеловала его. — Да благословит тебя бог и вернет к нам целым и невредимым, чтобы ты опять сидел за столом, как глава семьи. — Она поцеловала его еще раз.
Руди засмеялся.
— Ты у меня хорошая, мать. Ты тоже ничего, Вилли. Ну иди же поцелуй ее.
Вилли обвил рукой плечи Берты, наклонился и поцеловал ее в губы.
— Я твою мать очень люблю, — радостно сказал он. — Обещаю тебе, что буду добрым с ней.
— Только не слишком добрым, — посоветовал Руди. — Женщина должна знать свое место. Слышишь, мама?.. Ну вот, мы все, слава богу, счастливы. Надеюсь, ты сможешь сразу перебраться на ферму, Вилли. Маме нужен помощник. Тут до того все запущено, просто сердце кровью обливается.
— Как только мы поженимся, я пойду к Розенхарту, — сказала Берта. — Он обещал мне помочь.
— Ладно. — Руди улыбался, раскачиваясь на каблуках. — А невеста хороша, ничего не скажешь. Да, Вилли?
Вилли улыбнулся. Нечто большее, чем радость, — безмятежная ясность заполнила его сердце. «Но это же настоящее счастье! — шептал его рассудок. — Только пережив горе, понимаешь, что такое счастье».
— А свитерочек-то, — вдруг прыснул Руди, смеясь, — свитерочек все-таки узковат в груди? Как ты считаешь, Вилли?
Вилли усмехнулся. Ему показалось, что это немножко грубо со стороны Руди, но в общем ему было все равно. Пусть говорит, что хочет. Ведь сегодня ночью он уедет.
— Ах, этот свитер! — продолжал Руди, восхищенно улыбаясь какому-то воспоминанию. — Ничего-то вы не понимаете. Ты не знаешь, как я его достал, мать, и что со мной было! Ух, что было! — Он громко захохотал. — Ничего, что он тебе узок в груди!
Берта, смутившись, повернулась к столу.
— Надо сказать тост, Руди. Как можно без тоста?
Все подняли полные бокалы.
— Я скажу тост, — заявил Руди. Лицо его на мгновение стало серьезным и ласковым. — За тебя, мать, и за тебя, Вилли. Желаю вам хорошей жизни и много счастья.
Они молча выпили.
— Ох, я сейчас зареву! — воскликнула Берта. Она повернулась к Вилли и прижалась лицом к его плечу. — Разве он не самый хороший сын на свете?
