Последний штурм - Домогацких Михаил Георгиевич (полные книги .txt) 📗
Теперь сенатор увидел на лице Ки улыбку, выражающую горечь и сожаление.
— Любая теория, господин сенатор, требует проверки временем, в том числе и теория президента Никсона. Но я понимаю, что она родилась не случайно, а как необходимость, вытекающая из современного внутреннего и внешнего положения Соединенных Штатов. Значит, мы ее должны принять как рок судьбы, проверить и доказать ее правильность. Именно доказать правильность. При любом другом исходе… Впрочем, об этом я и не хочу говорить. Если бы я не был убежден в конечной нашей победе — я говорю «нашей», потому что победа нужна нам так же, как она нужна Америке, — я бы уже нашел себе другую работу.
— Например? — спросил Робертс, улыбнувшись.
— Чем плохо, например, — тоже улыбаясь, говорил Ки, — купить в каком-нибудь красивом уголке земли хорошую доходную лавчонку, спокойно торговать в ней, читать умные книги и не ломать себе голову над неразрешимыми проблемами.
Сенатор громко, от души рассмеялся:
— Тогда заранее прошу вас включить меня в число ваших постоянных покупателей, господин вице-президент. Хотя вряд ли такая роль может устроить человека со столь блестящими способностями.
Генерал пропустил мимо комплимент, словно и не слышал его.
— Буду рад видеть вас у себя в магазине, господин сенатор, вам будут обеспечены лучшие товары по очень сходной цене, — улыбнулся Ки. — Но все-таки давайте выпьем за победу. Я в нее верю!
Через десять лет бывший вице-президент Южного Вьетнама Нгуен Као Ки станет владельцем большого магазина вин в Калифорнии. В числе его постоянных покупателей будет не только сенатор Робертс, но и сам бывший президент США Ричард Никсон, изгнанный с позором из Овального кабинета в Белом доме.
Гость из Вашингтона выехал из Сайгона на военно-морскую базу Камрань на машине, хотя генерал Абрамс уговаривал его воспользоваться самолетом.
— Зачем вам тратить шесть-семь часов, — говорил командующий, — когда можно уже через час быть на месте. Я думаю, что время сенатора Соединенных Штатов действительно деньги.
— Крейтон, — шуткой ответил сенатор, — позволь мне израсходовать жалкие гроши нашей казны за удовольствие увидеть кусочек твоих владений в этой стране и как ты их защищаешь. Вот у тебя, Крейтон, время — настоящие деньги. Мы ведь тебе даем на день не один миллион, а? — произнес сенатор хорошо поставленным голосом и разразился заразительно-веселым смехом, про который постоянно упоминают газетные отчеты с заседаний конгресса на Капитолийском холме.
Четыреста километров широкой бетонной дороги, бегущей большей частью вдоль морского побережья, хотя и несколько утомили сенатора, но зато необыкновенные пейзажи доставляли истинное наслаждение. Шоссе шло то по самой кромке ослепительно белого, напоминающего свежевыпавший снег песчаного берега, то взбиралось на живописные скалы, покрытые вечнозелеными деревьями и яркими цветами, то снова круто падало вниз и все время петляло, извивалось, закручивалось замысловатыми изгибами. Сенатор, увлекавшийся древней историей, с большим интересом рассматривал массивные башни из красного кирпича, украшенные скульптурами и барельефами, которые были возведены на вершинах холмов. Об их происхождении рассказывал ему известный сайгонский профессор, специалист по истории Тямпы — древнего государства на территории Центрального и Южного Вьетнама.
— Если вам удастся выбрать время, господин сенатор, то побывайте в тямпском храме По Нагар, в Нячанге. Вы получите удовольствие, прикоснувшись к истории и красоте архитектуры.
Сенатор тогда скептически ухмыльнулся в душе и подумал: «До чего же любят ученые малых стран уводить в древность свою биографию». Но когда за Фанрангом, остановившись, чтобы вблизи осмотреть одно из храмовых сооружений Чамов, он был поражен монументальностью и совершенством его формы. Правда, храм был давно заброшен, запущен внутри и снаружи. Колонии летучих мышей, облюбовавших его для обитания, гроздьями висели, прилепившись к стенам и выступам. Войти в храм не было никакой возможности. Зажав пальцами нос, Робертс отступил на почтительное расстояние.
— Надо подумать, — сказал он сопровождающему его генералу из штаба экспедиционного корпуса, — не приобрести ли нам парочку таких строений, — тут их вон сколько разбросано по вершинам. Разобрать, почистить хорошенько, привезти в Штаты и собрать заново. Такой храм будет хорошо смотреться у нас дома. Как вы думаете, генерал?
Генерал подумал, что босс немного не в себе, — кому нужна эта вонючая кирпичная тумба? — но ответил в тон сенатору:
— Да, сэр, где-нибудь в Калифорнии это будет выглядеть интересно.
— Вы что, калифорниец? — спросил сенатор, обидевшись, что генерал назвал не родной штат сенатора — Теннесси, а Калифорнию.
— Нет, сэр, я из Миссисипи.
— Так лучше это перевезти в Джексон, чем в Сакраменто. Подумайте над этим. Ну, ладно, генерал, сначала надо кончить войну здесь, а потом будем решать, куда перевезти покупку — к вам в Джексон или к нам в Нэшвилл.
Переправившись у Мика через самую узкую часть бухты Камрань, они поехали по западной части полуострова на юг, в сторону военно-морской базы. Сенатор был очень доволен, увидев, как много сделано здесь. Он помнил острые дебаты в конгрессе, когда командование военно-морских сил обратилось с просьбой отпустить на строительство базы фантастическую сумму в полтора миллиарда долларов. Многие были против такого неуемного аппетита, и конгресс направил запрос военных в специальную сенатскую комиссию для более глубокого изучения. Робертс так обосновал неотложность просьбы командования ВМС, что конгрессу ничего не оставалось, как утвердить ассигнования.
— Представляете, сэр, что пять лет назад это было сонное, ничем не примечательное местечко. Вон те рыбацкие деревни, — указал генерал на западный берег залива, где виднелись два небольших селенья, — и были самыми крупными населенными пунктами. Теперь вы видите, сколько построено? Скажите, сэр, не напоминает вам это Сингапур?
— Ну, это вы хватили, генерал, — добродушно улыбнувшись, сказал Робертс. — Сингапур — это все-таки почти три миллиона жителей, самостоятельное государство.
— Здесь тоже при необходимости можно создать государство. Через несколько лет тут может быть город на полмиллиона, а то и больше жителей, появится инфраструктура, соответствующая его значению, развитый сервис, магазины и пляжи, места отдыха и развлечений. Ведь Камрань — это четвертая в мире подобная гавань, способная укрыть не один флот, равный нашему Тихоокеанскому.
— А я смотрю, вы очень увлекающийся человек, генерал, — улыбнулся Робертс, — впрочем, в вашем возрасте — это неудивительно. Когда мне было, как сейчас вам, тридцать пять, у меня тоже рождались в голове планы один грандиознее другого. Но вы, полагаю, знаете нынешнюю обстановку во Вьетнаме и вокруг него. Сначала, как я уже говорил, надо победить. А потом будем думать, как перевезти в ваш Джексон или в мой Нэшвилл храм восьмисотлетней давности и строить здесь новый Лас-Вегас.
Машины остановились у штаба базы, и сенатор, выйдя из автомобиля «форд-галактика» с системой кондиционирования, почувствовал, будто его завернули с ног до головы в горячую влажную простыню, — даже перехватило дыхание. Однако Робертс был не тем человеком, который мог показать свою слабость. Он успел сделать несколько легких физических упражнений, когда к нему подошел, отдавая честь, начальник базы адмирал Артур Кроуфорд в сопровождении большой свиты военных.
— Офицеры базы Камрань, сэр, и весь ее личный состав рады приветствовать вас на этой земле, — он представил главу военной строительной компании «Рэймонд-Моррисон-Кнутсен» бригадного генерала Фридмана, главного интенданта базы генерала Керри, нескольких старших офицеров. — Считайте, сэр, что вы прибыли в ваш родной Нэшвилл, штат Теннесси, здесь теперь вы хозяин, и наша задача выполнять любое ваше пожелание.
Это понравилось сенатору. Он понял, что здесь его биографию знают лучше, и почувствовал себя легко, будто и не было долгой дороги.
