Заметки с выставки (ЛП) - Гейл Патрик (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
— Мне нужно купить нам билеты, Рей, — мягко сказала она, остерегаясь смотреть ей прямо в лицо. — Два билета до Нью-Йорка в одну сторону. Ты точно этого хочешь?
Рей что-то бормотала, переговариваясь с невидимыми врагами, делая мелкие яростные жесты, будто смахивала крошки или муравьев с передней части своего пальто. Тем не менее, свободной рукой она протянула Джоэни свой чемоданчик.
— Ох, ты уверена? — переспросила Джоэни. — Спасибо. Присмотри за моим, ладно?
Она оставила Рей со своим чемоданом, ее бормотания было вполне достаточно, чтобы отпугнуть любого вора, и поискала окошечки билетных касс. Она расстегнула чемоданчик, чтобы вытащить банкноту из заначки в пакете, пока благополучно была еще в самом хвосте очереди. Потом выдернула еще одну и сунула в карман на всякий случай. И еще одну. Если бы кто-то поймал ее за руку со всеми этими бабками, они бы никогда не поверили ее рассказам, учитывая состояние, в котором пребывала сейчас Рей.
Пока двое пассажиров, стоявших в очереди впереди нее, один за другим покупали билеты, она задавала себе тот же вопрос, что спрашивала у Рей: ты точно этого хочешь?
— Мисс?
Она не хотела обратно к родителям. После того, как они с ней так обошлись, они для нее считай что умерли. Совершенно точно Джоэни не желала Этобико или нечто подобное.
— Мисс?
Если она и чувствовала какие-то угрызения совести, то, весьма неожиданно, это было по отношению к Винни, к которой, как оказалось, она все еще питала настороженную любовь старшей сестры. Винни никак не могла быть другой.
— Следующий, пожалуйста, мисс!
Какого черта! Она могла поступить как настоящая леди из Хейвергала и написать ей письмо.
Она шагнула вперед, сунула деньги в окошечко кассы и попросила два билета до Нью-Йорка. Возможно, дальше она и не уедет? Возможно, этого будет достаточно? Возможно, она поступит в Американскую художественную школу или просто будет ошиваться в Гринвич-Виллидж и найдет там себе натурный класс или, по крайней мере, косячок.
Слава богу, Рей перестала бормотать, и взяла себя в руки, но она была явно напугана шумом и толчеей, и Джоэни поняла, что ответственность придется брать на себя.
— Пошли, — скомандовала она. — Позавтракать можем и в поезде. Вон он, видишь? Туда подальше, на последних платформах.
Она пошла вперед, остановившись, чтобы купить журналы, ей нужен был какой-то камуфляж, и казалось, что смотреть журнал — самое что ни на есть нормальное занятие.
Она нашла им купе, которое все еще было пустым, и, скорее всего, таким и будет, потому что до отправления оставалось буквально несколько минут. Рей отказалась отдать чемоданчик и сидела с ним в обнимку, будто там внутри было нечто такое, что она боялась выпустить из рук.
Надеясь отвлечь ее, Джоэни протянула Рей журнал и сама попыталась читать свой, рассчитывая успокоить Рей своим примером. Однако, поглядывая на нее украдкой, она видела, что Рей, неуклюже сгорбившись над чемоданчиком, переворачивала страницы слишком быстро для нормального чтения. Ну и пусть, подумала она. По крайней мере, благодаря Рей, их угол купе будет пустым и только для них. Джоэни еще не приспособилась к жизни в реальном мире, и беспокоилась, не сочтут ли ее странной нормальные люди.
Она отвернулась, глядя из окна на мужчин и женщин в поезде через платформу от них. Когда он стал отходить, у нее возникло смутное ощущение, что она сидит в том поезде, который поехал, в то время как тот другой оставался на месте. Что заставило ее вспомнить все те разы, когда она садилась здесь в поезд со всей семьей. Чтобы навестить двоюродных братьев. Чтобы посетить Ниагару. На свадьбы и похороны людей, которых она едва знала.
Желудок у нее сжимался от нервов, да и от голода, и она забеспокоилась, что ее вот-вот вырвет. Было ошибкой не захватить что-либо съестное, когда они шли через центральный зал вокзала. Вагон-ресторан может оставаться закрытым еще несколько часов. Может вообще оказаться так, что по воскресеньям он не работает.
Чтобы успокоиться, она представила, как вся эта история в один прекрасный день превратится в безумный и в то же время горький рассказ о том, как знаменитая художница Джоэни Ренсом когда-то сбежала из канадского сумасшедшего дома с чокнутой грабительницей банка с мешком бабла, и вообще без нормальных шмоток, вскочив в поезд до Манхэттена. Она знала, что будущие слушатели представят себе нечто сумасбродное и грубое: угрюмая викторианская психушка, две оборванные девчонки бросаются в открытый товарный вагон грузового поезда, направляющегося на юг. А этот легкий, почти элегантный побег вообще побегом не казался. Но он им все-таки был. И когда поезд дал гудок, она обнаружила, что от страха впилась ногтями в ладони, что кто-нибудь, кого они знали, кто-нибудь из начальства, какой-нибудь полицейский распахнет настежь дверь купе и остановит их. Или еще хуже — появится ее мать.
Она заметила, что Рей снова бормочет и трясет головой, все крепче обнимая свой чемодан.
— Рэй? — сказала она, забыв о том, что смотреть на нее надо искоса. — Что происходит? Хочешь, чтобы я положила твой чемодан в багажную сетку? Успокойся, Рей, ради меня. Посиди спокойно, пока не пересечем границу.
— Я ох! Я просто! Я просто не могу, — выговорила Рей и на этот раз на самом деле посмотрела Джоэни прямо в глаза. — Я не могу, — совсем даже спокойно, почти оправдываясь, повторила она, а затем открыла дверь рядом с собой и выпрыгнула как раз, когда их поезд тронулся. Дверь после нее осталась качаться открытой.
— Рей! — вскрикнула Джоэни.
Она уронила журнал и поспешила высунуться наружу, но дверь, когда взревел гудок поезда, прибывающего с противоположного направления, захлопнулась ей в лицо.
Рей спрыгнула на рельсы под колеса локомотива.
Где-то дальше в поезде завизжала женщина. Впрочем, скрежета экстренного торможения не было слышно. Другой поезд уже тормозил в нескольких ярдах от своей платформы, но поезд Джоэни не остановился.
Она была слишком потрясена, чтобы что-то предпринимать. Она просто сидела, уставившись на рельсы. Потом, когда вбежал кондуктор и спросил: «Кто-то выскочил из поезда, когда мы отъезжали от станции. Не отсюда?», какой-то инстинкт заставил ее солгать.
— Я…мне кажется, она сидела где-то впереди, — ответила она ему, и ей не нужно было притворяться потрясенной.
Проходя обратно вдоль поезда, он попросил ее показать билет. После того, как он пробил билет и отдал ей обратно, она расстегнула свой чемоданчик, чтобы надежно упрятать билет в маленький карманчик вместе с водительскими правами. И тут вдруг обнаружила, что с изумлением смотрит не на свои знакомые, ненавистные одежки и банные принадлежности, а на несколько кистей, бутылочку терпентина, бесполезные восковые мелки и довольно неплохой ящик масляных красок, которые Рей, должно быть, купила или украла во время одной из своих вылазок. А еще там был большущий батончик Херши, самый большой, какой только можно купить за деньги, и Библия Гедеонов, большая часть текста которой была стерта безумными комментариями Рей. Рядом лежали коричневый пакет, битком набитый двадцатидолларовыми купюрами, и зубная щетка, такая плоская и выношенная, что едва ли ее можно было использовать даже для чистки серебра.
В лихорадочной спешке она обыскала чемоданные отделения под молнией и нашла книжку комиксов с Чарли Брауном, жвачку, два новых альбома для рисунков и, когда совсем уже была готова отказаться от надежды и представила, что поворачивает назад, увидела паспорт Рей.
Она схватила его, надежно закрыла чемодан на молнию и стала жадно изучать. Похоже, Рей было сокращенное Рейчел. Рейчел Келли. У них было всего восемь месяцев разницы в возрасте. На фотографии в паспорте, полученном для поездки в Ирландию, она была очень подходяще изображена анфас в раннем подростковом возрасте. Если повязать косынку, подкрасить губы, и приобрести очки для чтения, можно проделать весь путь в Англию, изображая молодую женщину, сгорающую от стыда за преследующий ее такой нелестный снимок, когда она пребывала еще в стадии личинки. Когда открылся вагон-ресторан, она купила завтрак и заставила себя съесть почти все, хотя аппетит исчез вместе с бедняжкой Рей. На первой же остановке ее вагон немного заполнился. Она прочитала оба журнала, потом заперлась в туалете и пересчитала все купюры в пакете. Потом ее вырвало, после этого она почувствовала себя гораздо лучше, хотя горько пожалела о припрятанных сэкономленных лекарствах, пропавших вместе с водительскими правами. В Нью-Йорке она забронирует билет на корабль — не третий класс, но и не самый крутой, на эти деньги ей придется жить довольно долго.
